— Я пришёл за кожанкой… — тихо сказал он и попытался отвести её пальцы от лица. Малинка чуть поупиралась, а потом опустила руки и завела их за спину.

— На вешалке, там… — прошептала она и, не закончив, закрыла глаза. Роман вгляделся в её чистое, открытое лицо, невесело улыбнулся и, приподняв девушке подбородок, постарался как можно любовнее поцеловать её в губы. Малинка стояла, боясь пошевелиться и даже вздохнуть, а когда почувствовала себя в настоящих объятиях, лишь слабо что-то пискнула. Она не подумала, как мадемуазель Ласкэ, затянуть поцелуй и не посмела на него ответить. Зато еле слышно спросила:

— А… а Ольда слаще меня?

Фон Хётцен-младший от неожиданности застыл на месте, даже не сумев придать своей физиономии самый простенький, удивлённый вид. Однако эта неподвижность его и выручила, потому что Королевна посчитала её реакцией на незаслуженную обиду и торопливо принялась извиняться. Мстислав был прав, когда заметил, что этого она делать не умеет. Слышалось невразумительное: «…я думала, что вы… что она… что вы ей заинтересовались… Ольда может вас… всегда смело ведёт себя с мужчинами…» К последней фразе Роман сумел вернуть толику сообразительности и поспешил заметить, что в почтенном возрасте мадемуазели Ласкэ подобная реакция на молодых парней вполне объяснима.

— В каком возрасте? — удивленно переспросила Малинка и, услышав пояснение, весело рассмеялась: — И вы поверили? Она же первостатейная врунья и выдумщица! Отнимите от сказанного ей почти 20 и тогда получите настоящее число! Ольда ненамного старше меня и воспитывалась вместе с Мстиславом и… и некоторыми другими. Страшно любит воображать по делу и не по делу… Очень боится змей и пауков… обожает доставать окружающих, а вообще она — хорошая девчонка! Но ведь Ольда… ведь вы… ведь Ольда не слишком сильно вам нравится, правда?

— Правда, — не колеблясь, ответил Роман, отчего-то чувствуя себя почти законченным мерзавцем. Может быть, потому, что Малинка уж больно радостно просияла и даже забыла прикрыть платочком свой набухший носик…

…К вездеходу они шли рядышком, как можно медленнее, стараясь угадать ритм шагов друг друга и постоянно соприкасаясь кончиками пальцев. Было заметно, что Младшей Королевне очень хочется взяться за руки и в таком виде давней подружки предстать перед отвратительными синими очами мадемуазели Ласкэ. Но она никак не решалась на это, всё ещё помня о той злосчастной прогулке на Базе. Роман тоже не проявлял инициативы — мешали набегавшие приливами сожаления о своей недавней лжи. Кроме того, он догадывался, что возле машины им готовится встреча.

Картинка, открывшаяся у входа в кабину, действительно предполагала сногсшибательный эффект; во всяком случае, Командор, явившийся проследить за порядком отхода молодежи ко сну, был превращён в каменную статую типа работы Горна «Стареющий созерцатель». Сотворившая это чудо, чародейка стояла рядом и показательно дымила сигаретой. Ее слабый запах совершенно терялся в густом аромате роз, который источала роскошная, изумительной красоты лиловая пижама, расписанная этими же цветами. Облаченная в неё, украшенная рубиновыми серёжками, ожерельем и браслетами, мадемуазель Ласкэ вдобавок расплела волосы, расчесала их и теперь лениво колыхала густой льняной волной то вправо, то влево. Увидев, как выглядит конкурентка, Ольда только презрительно фыркнула и отвернулась, убежденная, что та сейчас или умрёт от зависти, или вообще растворится в воздухе, осознав полную убогость своего мышиного существования рядом с такой обворожительной прелестью. Однако Малинке после тайного, заветного поцелуя теперь всё было нипочём. Равнодушно скользнув взглядом по разнаряженной светской львице, она просто, без обиняков, заметила, что с такими камнями в ушах ей трудно будет заснуть, после чего спокойно забралась в вездеход и расположилась на первой попавшейся откидной койке. Роман собрался было последовать за ней, но в последний момент всё-таки замешкался.

— Теперь я понимаю, почему ночью на нас напали, — вкрадчиво поведал он покачивающемуся перед глазами рубину. — Если вы и дальше намерены так же цвести, то сюда сбегутся все чудища мира!

— Предпочитаю людей, — в тон ему ответила Ольда, — а насчёт нашествия чудищ можете не беспокоиться: я думаю, что от унылого Малинкиного вида они все успешно передохнут.

Высказав это мнение, мадемуазель Ласкэ уронила на землю окурочек, аккуратно задавила его ножкой и сделала не слишком удачную попытку переступить порог кабины. Со второго и третьего раза тоже ничего не получилось, и сын Командора понял, что требуется его экстренная помощь. Он не отказал себе в удовольствии сначала взять Ольду под мышками, слегка прижав её к себе со словами: «Для почти пятидесятилетнего стажа тело у вас такое упругое!», а затем неспешно переместил ладони на её талию. После некоторого раздумья и сообщения, что «…эдак тоже ничего не получится…», был принят окончательный вариант поддержки красной девицы за её же бёдра, который и воплотился в жизнь. Ольда терпеливо перенесла всю эту сложную процедуру, отплатив старательному исполнителю неблагодарным: «Огромное "thanks!" — за синяки в трёх местах…» Затем, успешно преодолев двадцатисантиметровый барьер, она принялась расхаживать среди походных кроватей, делая вид, что выбирает наиболее удобную, а на самом деле стараясь угадать, где устроится Роман. Тот проводил её восхищённым взглядом и вернулся к отцу, который начал понемногу восстанавливать свою двигательную активность и уже мог кое-как шевелить верхними конечностями.

— Знаешь, сынок, — промолвил он наконец, — а вот если изменить последнюю букву в её фамилии, то на этом языке она будет означать «нежное прикосновение», «ласка» или «красивый, пушистый зверёк»…

— Знаешь, папуля, — вздохнув, отозвался Роман, — во-первых, этот зверёк из породы хищных, а во-вторых, если добавить ещё одну буковку, уже из латиницы (например, «r») и неопределённый артикль, то получится «un lascar», что на древне-французском разговорном языке означает «смельчак», «ловкач», — одним словом, тёртый человек. Нам сейчас не помешала бы помощь столь же хитрого Никомеда Коревича, я впервые жалею, что его нет рядом…