БЛОК СОБЫТИЙ № 5 (Ночная смерть)
— Кис-кис-кис, иди сюда! Иди же, глупая! Кис-кис!
— Мяу!
— Ко мне, ну? Смелее!
— Мяу! Мя-аа-вуу!
— Нет, босс, так ничего не получится — здорово одичала. Давайте-ка я попробую схватить…
— Вот этого, Гуннар, делать как раз и не надо. Удерёт непременно — видишь, окно разбито? Попробуй лучше подманить… хотя нет, у тебя внешность к доверию не располагает. Для комвзвода десанта твои здоровенные ручищи, низкий лоб и злодейские висячие усы в самый раз, а вот братья наши меньшие могут испугаться. Сгоняй лучше на вездеход за чем-нибудь вкусненьким, а этим пушистым клубком займусь я. Кис-кис-кис!
— Тоже мне клубок, Командор! Скорее, пустой серый носок, который долго таскали по колючим зарослям. Тощий, грязный, а людей не позабыл. Только мы появились — он тут как тут!
— Да, зверь помнит тех, кто о нём заботился, это тебе не человек…
— Кстати, на вездеход идти незачем — практически всё оборудование на станции работает. Пищевой синтезатор вообще как новенький, меню имеется, даже карта вин есть. Я всё осмотрел самым внимательнейшим образом: ничего подозрительного — ни следов борьбы, ни разрушений. Одно-два окошка не в порядке, и запоры у двери сломаны. И пыли, мусору предостаточно — три года не убирали! А вот энергетические ёмкости почти полные, хоть сейчас подавай питание на волновой генератор и приступай к работе. Я не специалист, конечно, однако думаю, что малая станция № 3 вполне пригодна к эксплуатации. Непонятно, почему её забросили…
— Киса, киса… здесь погибли люди, Гуннар, а причину так и не установили. А риска здешнее начальство всеми силами старается избегать. Котик, котик…
— Мя-а-а-аа-ввууу!!!
— Всё, лейтенант, это предсмертный вопль. Беги же скорее за колбасой, а не то бедное животное сейчас умрёт от голода и отчаяния. Молочка ещё прихвати!
Командир десантников Гуннар Озолс быстрым шагом направился в столовую, на ходу с удовлетворением отмечая, какой теперь кругом царит порядок. После приезда убедившись, что обстановка спокойная, он первым делом отдал распоряжение зарядить аккумуляторы станционных кибер-дворников, и те за полчаса вычистили весь первый этаж. Больше половины его занимал круглый центральный зал, который был как бы вмонтирован в квадрат из четырёх стен. Выйдя из зала, по единому кольцевому коридору можно было попасть в любую из угловых комнат. Между первой, второй и третьей размещались кладовая и ванная, а третью и четвёртую разделяла морозильная камера. Главное помещение служило одновременно столовой, библиотекой, центром связи и рабочей лабораторией. Блок управления волнового генератора занимал второй небольшой этаж, но туда Гуннар автоматических уборщиков не пустил, справедливо рассудив, что сначала там должен побывать специалист. Таковой на вездеходе имелся. По просьбе Иоганна Ладвина его сотрудник-связист Эрик Шедуэлл вызвался показать проходы среди шести «технических мёртвых зон», что лежали между Базой и «цветком» № 3. Однако сразу после прибытия на место Шедуэлл отправился, как он сказал, «осмотреть окрестности». Этот невозмутимый, немного грузноватый человек с наголо обритой яйцевидной головой оказался очень обстоятельным наблюдателем, так как знакомился с местной природой около трёх часов. Вернулся он незадолго до появления конной группы Командора и бесцветным голосом сообщил, что в радиусе в полкилометра всё спокойно — лес и болота без признаков жизни.
Известие располагало к заслуженному отдыху, однако Гуннар вместе со своим техником сначала опробовали силовую энергозащиту «цветка», и лишь убедившись, что она функционирует надёжно, дал команду «общий отбой». Ужин решили устроить на свежем воздухе, так как в шестиместной кабине транспортного гравикатера восемь человек ещё могли более-менее сносно ехать и отдыхать, а вот питаться — вряд ли. После недолгого спора со своим помощником на тему улучшения аппетита, лейтенант уступил и распорядился выдать команде по чарке старой водки. Насчёт же размеров чарки он сразу пресёк всё разговорчики, определив её в классические сто граммов, которые повелел разместить и усвоить поскорее, ибо вот-вот должно было нагрянуть высокое начальство. Причём не известно, в каком настроении.
Всё получилось как нельзя лучше, так что прибывший Командор увидел невозмутимые, в меру багровые лица своих десантников в ожидании десерта. Гуннару пришлось от него отказаться и заняться гостями. Гости повели себя по-разному: если витязи спешились и занялись конями, то девицы во все глаза принялись разглядывать новое мужское общество. Очевидно, оно по внешним данным здорово уступало одному-единственному Роману фон Хётцену, потому что и Малинка, и Ольда как по команде повернули головы к нему и одарили его очередными восторженными улыбками. Потом они глянули друг на дружку — и через мгновение разъехались с каменными, надменными лицами. Однако едва Младшая Королевна оказалась немного в стороне, хитрая Ольда тотчас вернулась обратно и как ни в чём не бывало снова расположилась возле Романа.
А Командор сразу же устремился осматривать помещения станции и в первом же из них наткнулся на потрёпанное хвостатое существо неопределённо-дымчатого цвета, которое, завидев бывших своих кормильцев, отчаянно завыло по-кошачьи, однако подойти не решалось…
…Положение моментально изменилось, едва Гуннар принёс заказанные мясо-молочные изделия. Жадно вылакав, вылизав и, давясь, сжевав, кот дозволил себя осторожно погладить и почесать за ухом. Вторая порция колбасы окончательно восстановила доверие, и своё дальнейшее обследование Командор совершал, держа на руках «Ваську» — по уверению лейтенанта, именно такая кличка мелких домашних животных была наиболее распространена в местном языке.
Очередной обход ничего нового не дал. Все треугольные комнаты выглядели так, словно в них проживали принципиальные неряхи. Мебель стояла как попало, причём бывший владелец третьей угловой разместил диван-кровать в самом её центре и положил по огромной взбитой подушке и в голову, и в ноги, и посередине. На декоративных полочках мирно соседствовали пустые кувшины из-под вина и кваса, видеокниги и домашние тапочки. Встроенные шкафчики представляли собой вместилище для ещё более странной коллекции из выглаженной и мятой одежды, нижнего белья, груды проводов белого металла непонятного происхождения и назначения, и бумажных пакетов с остатками засохшей пищи. Из одного пакета вылезла здоровенная мышь, и Командор сразу повернул к ней кошачью морду со словами: «Куси-куси её!» Однако морда и не подумала совершать предложенное действие — напротив, она зевнула, потёрлась о человеческие руки и громко замурлыкала, показывая полную удовлетворённость сложившимся положением вещей. «О, как! — улыбнулся Командор и резким движением шуганул наглого грызуна. — Смотри, Гуннар, перед тобой картина под названием: "Остановись, мгновение, ты мурр-прекрасно!" Согласен?» — «Знаете, босс, я не люблю этих царапок, — заметил лейтенант. — Равнодушные, расчётливые твари. Все блага со стороны принимают как должное и даже не помышляют их отработать. Любой щенок вашу мышатину хотя бы облаял — из чувства самоуважения…» — «Что ты! — возразил Командор. — Как можно сравнивать потомков отвратительных диких волков, стаю, с благородной ангорской или сиамской индивидуальностью? Кошки — это особая ступень в животном мире, ближе всех стоящие к человеку, у них одна общая основа личности — достоинство. Видел бы ты моего "Лорда"! Супер-аристократ, мне до него далеко…»
Гуннар в знак вежливого согласия шутливо прищёлкнул каблуками и поспешил распахнуть дверь очередной комнаты. Там царил всё такой же бестолковый порядок — правда, кровать находилась в положенном для неё месте, в углу, возле ещё одного разбитого окна-иллюминатора. Осколки разной формы и величины остро обрамляли раму по кругу, в середине зияло большое рваное отверстие. Это смущало Командора более всего: он знал, что двенадцатимиллиметровые стекла из специального состава выдерживают давление в 25 атмосфер и обладают исключительной прочностью. Он осторожно потрогал режущие края одного обломка — нет, не оплавлены и на взрыв не похоже; кажется, окошко раскокали без вмешательства энергетики. А как? Картина напоминала след от камня или куска металла с неровными краями, но если подобный предмет ещё как-то можно было представить, то на сам процесс разбивания воображения уже не хватало. Командору трудно было предположить, что может существовать человек настолько глупый и жадный, который расположится ночевать на планете высшей категории опасности, не включив контрольные датчики защиты. Ни шиша существенного на этом для себя не сэкономишь, а вот с жизнью вполне можешь распрощаться. Хотя чёрт их знает — если уж Ладвин с дружками порой жрут натуральные овощи-фрукты и глушат самогонку из картофеля, чтобы лишний раз не тратиться на пищевые синтезаторы, то нечего тогда удивляться соседству хлебных огрызков и заношенного белья в одном шкафу…
Напротив, на кладовую любо-дорого было поглядеть. Всё находилось там, где положено: в специальных зажимах, под порядковыми номерами и с описью на внутренней стороны двери. Два запаянных в целлофан бластера с неповреждённой пломбой, электронное и медицинское оборудование с пометкой, что предназначенные для трансплантации и сложных операций инструменты хранятся в морозильнике… «Кстати, он работает?» — поинтересовался Командор. — «Представьте, да! — ответил Гуннар. — Станция обесточена, а "Морозко" все эти годы исправно трудился. У него ведь автономное питание — чтобы отключить, надо забраться внутрь». — «И почти сорок месяцев энергия тратится зря? И не попытались даже вывезти основные ёмкости на Базу? Странно…» — «Или, босс, сюда надеялись когда-нибудь вернуться, или тут творились дела настолько страшные…» — «Да, в живых остался один Инфантьев. Он сейчас находится в подчинении у моей дочери, и та попытается его разговорить. Что будет сделать нелегко, Кирилл верующий». — «Из "Элиты"? Иммигрант?» — «Нет, это у него жена оттуда, а он, очевидно, попал под её влияние. И к его позиции никак не подкопаешься! Нашли утром на полу в одной из комнат без сознания; как очухался на Базе, то заявил, что ничего не помнит. Врёт, конечно…» — «А остальные?» — «Больше никого не было, только кровь повсюду. О подробностях я ещё расспрошу Мстислава — вторую спасательную бригаду возглавлял именно он». — «А первую?» — «А первой руководил как раз сам Инфантьев. Интересно, правда?» — «Более чем!» — «И подозрительно, — закончил Командор. — Вся надежда что-либо прояснить — на способности Эльзы. Ладненько… Наверх мы не пойдём, пусть там сначала Эрик Шедуэлл поколдует, а двинемся-ка мы в столовую. Уже девятый час, и нас ожидает хороший ужин!»