Совет общины после непродолжительного разбирательства — Игорь и не думал отпираться или выдумывать оправдания — вынес наказание: год социально-полезных работ на благо общины. Чтоб в следующий раз сначала думал, а потом не делал.

Отец держал лицо ровно до того момента, как они перешагнули порог родного дома. И вот уже полчаса Игорь выслушивал одно и то же по десятому кругу и молчал. Кажется, именно это отца выводило из себя больше всего.

— Ты пустое место, Игорь! Ты ничего не добился сам! И вместо того, чтобы отплатить за все мои усилия, за то, какую почву я тебе дал под ногами, ты взял и перерыл все нахрен экскаватором!

Лис мысленно усмехнулся особенно 'удачной' отцовской метафоре.

Ростислав Алексеевич будто почувствовал, что все его старания пропадают втуне, выдохнул и гораздо тише произнес:

— Не могу даже смотреть на тебя. Думаю, тебе лучше какое-то время пожить в той квартире, которую мы с матерью тебе подарили и за которую ты нам так щедро отплатил своим идиотизмом.

Игорь кивнул, поднялся с кресла и ушел в свою комнату. Покидав нужные вещи в сумку, накинул куртку, натянул ботинки и хотел уже открыть входную дверь, но обернулся. Отец сидел в кресле спиной к нему и демонстративно не замечал отпрыска, подчеркнуто внимательно читая газету. Мать на кухне что-то резала.

Опустив сумку на пол, Игорь зашел в кухню и со спины обнял мать, прижавшись к ее щеке, почему-то мокрой, своей. Мать вздохнула, погладила его по щеке и попросила:

— Позвони мне, как устроишься.

Он ничего не ответил. Поцеловал ее в щеку и ушел. Машину, подаренную отцом на двадцатилетие, брать не стал. А через четыре часа уже стоял на вокзале другого города и изучал на сайте предложения по недвижимости на долгий срок.

Из второй сумки-переноски послышалось возмущенное мяуканье. Диван снова скрипнул, когда Игорь встал.

— Сейчас, красавица, сейчас выпущу, — проворковал лис и достал из сумки маленькую белую кошечку, которую прихватил в свое последнее посещение приюта. Без спросу, правда, но она же не дуал и даже не человек. К тому же он оставил записку в ее клетке.

Обустроив угол для урчащей питомицы, он почесал кошечку за ушком, ласково потрепал загривок и снова покинул комнату. Рассиживаться времени не было. У него сегодня еще встреча главой местной общины. Потому что смена локации не отменяет наложенного наказания.

Пожилой абсолютно седой дуал-волк выслушал лиса удивительно спокойно. После того, как Игорь изложил ему суть дела, окинул его задумчивым взглядом и поинтересовался:

— А девушка, которую вы похитили, на вас заявления в полицию не писала? — у волка оказался удивительно молодой и сильный голос.

— Нет, — покачал головой Игорь.

— Зря. Очень зря. Что с того года общественно-полезных работ?

Взгляд главы общины стал таким остро-неодобрительным, что им можно было хлеб нарезать.

— Но, думаю, мы можем что-нибудь придумать, — он потер ладонью подбородок. — К примеру, вы, возможно, не знаете, но у нашей общины есть свиноферма. Поставляем в супермаркет свинину. Очень хорошего качества.

К Игорю закралось нехорошее подозрение.

— И, конечно, на ферме всегда пригодится пара работящих рук. Свинарники, как вы понимаете, нужно чистить регулярно.

Лис застыл изваянием самому себе. Чистить свинарники. Просто прекрасно!

— Вы же ничего не имеете против? — поинтересовался волк. — Потому что если имеете — это исключительно ваши проблемы.

Подумав мгновенье, он добавил:

— И еще: чтоб я даже близко не видел ваш хвост рядом с девушками моей общины.

Широкая улыбка и издевательское 'добро пожаловать' стали последним гвоздем в крышку гроба сына бывшего главы общины.

Поздно вечером, вернувшись из дома общины и попутно заскочив в магазин, лис сидел в своей комнате и закусывал объявления о найме с разных сайтов странно слипшимися макаронами и нормальным магазинным черным хлебом. Вкус свободы и независимости был несколько постным, но что-то в нем определенно было, и Игорь надеялся, что что-то гипотетическое, и мальчонка из соседней комнаты не успел кинуть в его кастрюлю ничего из того, что было у него в руках.

Сеть мигала уведомлениями о непрочитанных сообщениях, но желания отвечать знакомым и объясняться не было совершенно. Лис несколько раз пытался написать сообщение Томе, но каждый раз стирал написанное. Вдруг ноут сообщил о новом сообщении. Увидев отправителя, Игорь удивленно приподнял брови. С этим контактом они не общались в сети с момента добавления в друзья.

'Привет, киднэпер. Слышала, ты перенял традиции горячих южных мужчин. Как дела?'

'Жениться не удалось, так что решил переехать.'

'Подальше от разочарованного отца?'

'Ага. А у тебя как дела?'

'А моего отца сослали на рудник. Мать выяснила, что он назвал меня в честь любовницы, и теперь требует, чтобы я шла в паспортный стол и меняла имя.'

'Тебе явно веселей. Надо как-нибудь пересечься.'

'Можно и пересечься, если ты не станешь меня красть))'

'Я бы с радостью, но мне еще предыдущую невесту отрабатывать. Так что следующую украсть попытаюсь не раньше чем через год.'

От Милы пришли смеющиеся смайлики. Игорь улыбнулся и снова стал просматривать вакансии, поглаживая белую кошечку, свернувшуюся клубочком у него на коленях. Кошечка исправно урчала и следила полуоткрытым глазом, не упадет ли чего с хозяйской тарелки. И пусь запах явно свидетельствовал, что ее корм явно вкуснее странной субстанции, что поглощал дуал, но порядок есть порядок, и кошечка относилась к своей работе крайне ответственно. Ради ласковых почесываний и поглаживаний можно и переваренными макаронами закусить, а если уж совсем не зайдут — всегда есть место под старым шкафом с покосившейся дверцей.