— О, Док. Не делай этого. Я в порядке. Несколько дней в больнице мне не навредили.

Даже несмотря на то, что она сказала это, Бист подозревал, что это не совсем правда.

— Я просто скучала по тебе, — фыркнула Элла. — И даже не думай смеяться надо мной из-за слез.

Панк усмехнулась.

— Я бы никогда.

— Уверена, что это так, — Элла засмеялась, когда рука Дрейка обвилась вокруг ее плеч.

Вчера проявление привязанности обеспокоило бы Биста. Он не хотел завидовать своему другу в его счастье. Он просто хотел найти свою пару. Ему было это необходимо. Теперь, когда он это сделал, чувство спокойствия накрыло его волка. Конечно, желание отметить и заявить права на свою пару было сильным, но волк хотел, чтобы она чувствовала себя в безопасности и счастливой больше, чем хотел владеть ею. И инстинктивно, его животное знало, что им нужно подождать.

Бист не был известен как терпеливый волк, но ради нее он им будет.

— Энни скоро будет здесь с твоими вещами, — сказала Элла. — Она проедет мимо твоей квартиры и захватит то, что, как она думает, тебе понадобится.

Панк кивнула, макая бутерброд в суп.

— И я уверен, что она принесет все для вечеринки, да?

Взгляд Эллы устремился на него.

— Бист! Как ты мог?

Он поднял обе руки вверх.

— Я же говорил, что собираюсь ей рассказать. Вы мне не поверили.

Она сузила глаза.

— Нет, потому что я думала, что у тебя есть хотя бы кусочек сердца внутри этого огромного тела.

—  У него оно есть, — настояла Панк. — Поэтому он мне и рассказал. Серьезно, ты жила со мной несколько месяцев. Бист знает меня всего день и понял, как я ненавижу сюрпризы, — она покачала головой. — И ты называешь себя моей подругой.

Бист ухмыльнулся, поднимая брови.

— Видишь? — Он сделал сердце из рук, приложил их к груди и дважды качнул. — Вот. Какое. Большое. Сердце.

Дрейк усмехнулся.

Элла закатила глаза.

— Да, хорошо... не говори Энни. Ей это разобьет сердце.

— Нет, — сказала Панк между укусами. — Она знала, что делает. У нее был скрытый мотив с этой вечеринкой. Ты можешь на это поставить.

Бист нахмурился.

Лоб Эллы в замешательстве нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

— Энни что-то замышляет.

— Например?

— Черт возьми, если я знаю. Я не в курсе того, что происходит в ее маленьком злом мозге.

Элла засмеялась.

— Злая? Энни?

Панк указала пальцем на Эллу.

— Не дай ей себя одурачить. Энни хитрая. Помни, она была той, кто уговорил тебя попробовать себя в клубе ГГП. Говорю тебе, она что-то замышляет.

— Я уверен, что это гнусно, — пробормотал Дрейк.

— Они всегда выглядят как ангелы, когда дурачат тебя, — добавил Бист.

Панк кивнула, указывая на него наконечником треугольника.

— Он понимает.

Дрейк наклонил голову, целуя Эллу в челюсть.

— Ну, что бы она ни задумала, это привело меня к Элле, так что все не может быть так плохо.

— Только время покажет, — пробормотала Панк.

— Покажет что? — Голос принадлежал Энни, и все они дернулись.

— Ничего. Ты принесла мои вещи? – Спросила Панк.

Энни просияла.

— Да. И если я что-нибудь забыла, просто дай мне знать, и я заберу это по дороге из Ред Кеп сегодня вечером.

— Да. Окей. Спасибо. — Панк не слишком хорошо удалось скрыть скептицизм в своем голосе, но Энни, похоже, не заметила. Она кинулась вперед и обняла Панк.

— Я так рада, что ты в порядке.

Бист видел эмоции на лице Панк. Несмотря на все ее жесткие слова, она любила своих друзей. До того, как ночь закончится, он должен быть зачислен в это число. А потом... потом он даст ей больше, пока она не будет держать его сердце в ладони, где ему, блядь, и место.

Глава 5 

В комнате, которую они выделили Панк, были простые стены цвета хаки, черные шторы, блокирующие свет, и одна картина волка. Это было просто лицо животного, но тот, кто нарисовал ее, сделал такую четкую детальную работу, что она почти чувствовала эмоции, исходящие от волка.

Панк огляделась вокруг и заметила книжную полку, полную различных книг с сильным акцентом на автомобильные журналы. Кровать была королевского размера и покрыта угольно-серым одеялом, которое напоминало мех, но явно им не было. Десять миллиардов подушек заставили ее пускать слюни. Это все было очень далеко от больничной койки. Если бы ее нога не убивала бы ее, она бы разбежалась и запрыгнула бы на эту штуку.

— Это твоя комната? — Спросила она Биста. Он стоял в дверном проеме, переступая с ноги на ногу после того, как положил ее чемодан на кровать.

— Э-э... вроде того. Я держу свои вещи здесь, но в основном живу в трейлере на тренировочном треке. Этот дом может стать немного сумасшедшим. Он своего рода посадочная площадка для всех. Но Диз вернулся в магазин, чтобы здесь было поменьше народу. И с сезонном гроз, я, вероятно, буду проводить больше времени в доме. В Трейлере может стать... сложно.

Панк сузила свой взгляд. Он ерзал, нервничая.

— Я просто предположила, что она твоя из-за картины. — Она жестом показала на волка.

— О. Это, — он засмеялся. — Блистер нарисовал ее. Она висела в гостиной, но я не мог перестать смотреть на нее, поэтому я стащил ее сюда. Хороша, не правда ли?

Панк должна была согласиться.

— Он очень талантлив.

Она повернула костыли, чтобы сесть на кровать. Хорошо, что Панк была высокой, иначе ей было бы трудно усесться сверху.

— Я оставлю тебя осваиваться, — сказал Бист.

В его голосе была черта, которая заставляла ее вздрагивать. Он был как катушка, намотанная слишком туго, поглощая энергию, пока та не будет вынуждена высвободиться. Как будто он хотел прыгнуть вперед и наброситься на нее. Даже его глаза казались горящими от напряжения.

Как ни странно... эта мысль ее не беспокоила. Может, из-за того, как он ее рассмешил. Или как он помог ей приспособиться к новой ситуации, заставив ее чувствовать себя комфортно. Или, может быть, все дело было в нем. Весь Бист. То, как он напоминал ей животное, успокаивало. Животные, с которыми она могла общаться, люди были сложнее.

Животные были защитными, люди часто такими не были.

Бист смотрел на нее, как животное. Как будто он решил, что принадлежит ей. Ее собака, когда она нашла его на обочине дороги, смотрела так же.

Мужчина  разорвал зрительный контакт.

— Если тебе что-нибудь понадобится, я думаю, ты знаешь, что нужно просто позвонить.

Она кивнула, и он повернулся.

— Бист?

Он обернулся к ней так быстро, что ее голова дернулась.

— Да?

— Как ты думаешь, я могу попросить кого-нибудь привезти мою собаку сюда?

— Твою собаку?

— Шарки. Энни кормила его, но было бы легче, если бы он был здесь.

— Да. Конечно. Дай мне свои ключи, и я съезжу за ним.

Плечи Панк поникли.

— Черт, я совсем забыла. У Энни мои ключи.

— А что насчет Эллы?

— Да, у нее все еще есть копия.

Он кивнул.

— Я заберу его и скоро вернусь, хорошо? — Мужчина повернулся к двери.

— Подожди, Бист, он не любит мужчин. Тебе придется опуститься на землю и позволить ему обнюхать тебя первым. И если…

— Я справлюсь, — заверил он ее. — Доверься мне.

Он вышел за дверь, прежде чем она смогла еще поспорить.

Панк громко вздохнула, когда дверь захлопнулась. Тишина в комнате была приятной. Временное одиночество дало ей возможность перевести дух. Несмотря на то, что это был не ее дом, она чувствовала себя достаточно в безопасности, чтобы расслабиться.

Поставив костыли у прикроватного столика, она осторожно перенесла больную ногу на кровать. Черт, это больно. Ей нужно было обезболивающее, но мысль о том, чтобы встать и выкопать их из сумочки, а потом найти воду, была изнурительной. Сначала она немного отдохнет.

Перенос дополнительных пяти фунтов на одну ногу был жестким. И она никогда не пользовалась верхней частью тела, как сейчас на костылях. Делать это еще шесть недель звучало так же хорошо, как быть съеденным заживо анакондой.