— Я сделаю так, что помещусь, — прошептал он, глядя на свой член, доводя ее до исступления. — Но не раньше, чем ты еще раз кончишь. Черт, я так рад, что это мое.

Панк откинула голову на подушки. Так хорошо. Он ощущался так хорошо, а он даже еще не был внутри.

Она почувствовала давление, поднимающее на вершину, с которой она могла свободно упасть. Так близко.

— Больше, — простонала она.

Но он не увеличил скорость. Не увеличил давление. Он сохранял устойчивый ритм, задевая ее набухший клитор с каждым толчком. Постоянное, устойчивое движение — вот что заставило ее балансировать по краю.

Она выкрикнула его имя достаточно громко, чтобы Сурдж, вероятно, мог услышать его из своей комнаты наверху, но она не могла найти в себе силы, побеспокоиться об этом. Не сейчас, когда весь ее мир наконец-то стал местом, в котором она действительно хотела жить.

Бист опустился на нее сверху, одной грубой рукой обхватив ее грудь и сжимая, другой удерживая свой вес.

— Посмотри на меня, — потребовал он.

Панк открыла глаза, смотря в глубину его глаз. Он медленно прижался к ее входу. Он поднял ее ногу, раздвинул шире и толкнулся внутрь. Медленно, дюйм за дюймом, давая ей время приспособиться. Она была тугой. Ее дыхание остановилось, и она ждала паники, но ее не было.

Это был Бист, смотрящий ей в глаза, выражение его лица было наполнено удивлением. Это было сильное тело Биста, удерживающее ее на месте для его чудесного вторжения. Это Бист, который любил ее.

Он дрожал, пытаясь не торопиться, но в конце концов, он похоронил себя в ней полностью.

Панк не могла разорвать зрительный контакт. Он был чисто собственническим, держал ее в плену, и она знала, что смотрит в глаза волку. Он обещал защиту, рабство, преданность. Но он также требовал от нее обязательств. Он требовал ее тела. Он требовал все.

И это то, что она собиралась ему дать.

— Пара, ты так хорошо ощущаешься. — Он всосал ее нижнюю губу в рот, ласкал и облизывал языком ее рот. Он поймал зубами ее губу, осторожно потянув. Движение послало импульс прямо между ее ног, и она сжалась вокруг него. — Мне нужно двигаться.

— Да.

Он медленно вышел, изысканно, роскошно, прежде чем нырнул обратно. Бист схватил ее за бедро, давая ей еще одно неторопливое отступление, прежде чем он взял темп. Его пылающий взгляд не покидал ее, когда он взял глубокий, быстрый ритм, который казался небесами.

Это было так правильно. Настолько невинно. Она чувствовала любовь в каждом толчке, в том, как он смотрел на нее полузакрытыми глазами, в захвате его пальцев, где они сжимали ее бедро.

Слезы навернулись на ее глазах.

Бист нахмурился, замедляясь.

– Панк, детка?

— Не останавливайся, — мяукнула она. — Пожалуйста, Боже, не останавливайся.

Он целовал слезы на ее щеках, но не переставал заниматься с ней любовью.

— Отметь меня на этот раз. Я не хочу ждать. Пожалуйста, Бист, я хочу быть твоей. Я хочу этого до конца своей жизни. Пожалуйста... — слова срывались с ее губ потоком и не прекращались. Она была чертовски близка к бреду от удовольствия, и в ее груди ощущалось, что она больше не может сдерживать чувства к этому человеку. Она не собиралась принимать "нет" за ответ. Она никогда в жизни ни о чем не умоляла, но она умоляла Биста, если это было тем, что было необходимо.

Он крепко поцеловал ее в губы, его зубы стукнулись об ее.

— Хорошо, — сказал он, покачивая бедрами. — Вот оно. Я собираюсь пометить тебя навсегда. Ты готова?

— Да, да. Черт возьми, да.

Бист опустил лицо в изгиб ее шеи. Его нежности там были прямой противоположностью жестоким толчкам, которые он давал ей внизу. Она почувствовала горячее прикосновение его языка, и еще раз ее тело сжалось для другого освобождения. Это будет взрывной оргазм.

Острые зубы задели ее кожу, и ее зрение потемнело, когда она взорвалась на части.

Свирепое рычание разорвало воздух, а затем укус Биста парализовал ее. Это должно было испугать ее, быть бессильной по прихоти мужчины, но происходило что-то удивительное. Она чувствовала, что ее история переписывается. Плохие эпизоды ее истории были стерты ластиком, и по ним было написано не стирающимся маркером, чтобы это оставалось неизменным. Она чувствовала это, брачные узы связывали ее с Бистом.

Последний толчок, и она почувствовала, как его теплое освобождение клеймит ее изнутри. Он держал ее крепко, его зубы все еще были в ее коже, пока он не кончил.

Панк задыхалась, все еще сжимая его внутри и плывя на волнах того, насколько мощной была их связь, как физическая, так и эмоциональная. Элла была права. Это было больше, чем любой человек может понять, если они не испытали этого.

Бист осторожно разжал свою челюсть, дуя на свежий укус.

— Ты моя, — сказал он удивленно. Он отстранился, чтобы посмотреть на нее, и она увидела влагу в его глазах. — Я так чертовски счастлив сейчас. Скажи мне, что ты в порядке.

Панк улыбнулась так широко, что ей было бы стыдно, если бы кто-нибудь, кроме Биста, увидел это.

— Я... я... у меня нет слов. Я чувствую себя так... хорошо.

— Ты чувствуешь связь?

— Да, — выдохнула она. — Как тебе это удалось?

Он потерся носом о ее нос.

— Я просто люблю тебя. Вот и все.

Она потрогала новшество своего тела, отпечаток его укуса. Это значило гораздо больше, чем все остальное.

— Выглядит нормально?

Панк почувствовала, как он дернулся внутри нее, где они все еще были соединены.

— Детка, это чертовски великолепно.

— Не могу дождаться, чтобы пометить тебя.

— Я думаю, ты уже это сделала.

Бист осторожно выскользнул из нее и повернулся так, чтобы она могла увидеть его спину. По обе стороны лопаток были следы ногтей.

Панк разразилась приступом хихиканья.

— Прости меня.

— Не стоит. — Бист ухмыльнулся, набросившись на нее. — Я же говорил, что хочу, чтобы ты впивалась ногтями мне в спину. Ты просто повиновалась своей паре. Как и должна была.

— О, разве это правильно? Ты будешь ожидать, что я сделаю все, что мне скажут, теперь, когда ты надел кольцо?

Его взгляд упал на метку, и он осторожно потрогал ее.

— Только если ты хочешь, чтобы я продолжал варить томатный суп.

— Черт побери, Бист! Не справедливо.

Глядя на нее, он скривил губы в сексуальную улыбку.

— Я гонщик, детка. Я никогда не играю честно, но я выигрываю. — Он поцеловал ее в шею.

— Я думаю, что еще слишком рано говорить, кто победитель. Это может даже занять всю нашу жизнь, чтобы понять это.

Он посмотрел ей в глаза.

— Нет. Я выиграл, когда ты отдала мне себя навсегда. А теперь ложись и дай мне мой приз. Снова.

Панк втянула в себя воздух от предвкушения, когда его рот втянул ее сосок.

— Снова?

— Mмм. И снова, — прошептал он, покрывая поцелуями ее живот. — Я измучаю тебя, дам поспать, а потом сделаю это снова и снова.

Она застонала, задыхаясь, когда Бист ущипнул ее за бедро.

— Хороший план. Похоже, мы оба победили.

Рыча, он сказал:

— Я дам тебе знать, пара... в конце вечности.

Конец