Весь день я ждала этого момента, и вот он настал. Я едва сдержала усмешку и язвительную реплику, мол, где же вы раньше были, миледи? Или выбор времени продиктован тонким коварством: дождаться, пока жертва расслабится и уже не будет ожидать беды, тем более, как кстати, у вас разболелась голова, а потом выпустить цепкие когти? Или тьма за окном лучше располагает к запугиванию? И ведь нужно было прийти в комнату и всем своим видом показать, что готовы нарушить любые границы, чтобы показать свою власть, ведь так, леди Присцилла?

В любом случае…

— Я слушаю вас, — сказала я.

— Я рада, — она зябко сложила руки на груди. Тонкие длинные пальцы обхватили предплечья. — Лорд Парсиваль хотел предложить вам патронат. Думаю, он не откажется от этой мысли, просто формальное признание, хм, лояльности к вам, которое даст вам защиту нашего имени от… многого, поверьте… Это формальное признание лояльности и расположения будет сопровождаться более сложным ритуалом, который закрепит защиту и заодно станет сигналом для того, другого мира, что вы, леди Лидделл, не просто неприкосновенны, — Присцилла выдержала короткую паузу. — А настолько неприкосновенны, что нарушение этой неприкосновенности будет караться со всей строгостью и с участием уже других сил. И тот фэйри, который прячется у вас под кроватью, будет вынужден признавать в вас свою леди, а не просто… хм… — она криво улыбнулась. — Человека, с которым его хозяин по какой-то причине носится, как с хрустальной вазой.

Из-под кровати раздалось только молчание.

Я проглотила колкость.

— Поняла, — кивнула я. — Это вроде того, что они не хотели привязывать меня к этому миру еще больше, но теперь придется.

— Да, — Присцилла улыбнулась более открыто. — Я понимаю, почему, это достаточно мудро — избегать таких вещей. Любая подобная привязка, теоретически, конечно, будет затруднять возможность возвращения. Чем больше вас здесь, тем меньше вас там, тем сильнее ваши корни врастают в эту землю. Но вернемся к ритуалу, — она села на высокий подоконник. — Сам по себе он несложен, но провести его в домашних, скажем, условиях невозможно. Вы уже сталкивались с ритуалами, леди Лидделл?

— Я смотрела через Зеркало в свой мир.

— Считается. В нем было, если я не ошибаюсь, четыре элемента. Предмет, — Прис выставила вперед ладонь и загнула один палец. — Особое место, храм — два. Кровь — три. Усилие воли — четыре. Уберите что-то одно — и нужного эффекта вы не достигните. Алтарь Бранна — предмет и одновременно место, усилие воли и кровь вам тоже понадобятся, — она с наслаждением наблюдала, как я меняюсь в лице. — Ну что вы, Мари? Вы будущий маг, вы не должны бояться своей крови. В этом мире вообще мало что бывает сильнее крови, — добавила Присцилла многозначительно. — И связей, которые кровь дает. Но кроме предмета и места, воли и жертвы есть еще один элемент. Время.

— Придется ждать полнолуния? — зачем-то спросила я, ощутив фантомный зуд в ладони — в той самой, которую распахала ножом, стоя перед Зеркалом и пытаясь впечатлить высокомерного мага.

— Нет, просто раннего утра. Наш покровитель любит час перед рассветом, когда ночь уже отступает и границы миров размыты. К вашему счастью, ночь Хёга была только что и рассвет наступает поздно. Но к несчастью — до алтаря вам придется идти, так что ложитесь спать пораньше.

Она замолчала.

— И все? — спросила я. — Дойти до алтаря, снова порезать себе руку и… все?

— Остальное уже мелочи, — Прис грациозно махнула рукой. — Их вам объяснит тот, кто пойдет с вами… Ах, да. Подземный ход. Он ведет отсюда, из этого дома, прямо к пещере, где спрятан камень и источник. М-м-м, катакомбы, — предвкушающе протянула она и фыркнула. — Как в романах леди Бланки. Вы не знали? О, в каждой ее истории непременно есть катакомбы, через которые героиня непременно должна пройти — сама или по чужой воле.

Я криво и неловко улыбнулась в ответ, понимая, что Присцилла, кажется, большая поклонница творчества леди Бланки. Хотя читает ее, пожалуй, не с теми целями, которые могут польстить автору. Скорее уж наоборот.

— Оденусь потеплее, — сказала я.

— Хорошее решение. Возможно, мы найдем для вас пальто, если ваше осталось… где-то там, — Присцилла снова стала собой, строгой и холодной. — Я, к слову, рада, что хотя бы одно платье вам подошло.

— Другие тоже… подошли, просто не так хорошо. Спасибо вам, — вежливо добавила я.

— Не лицемерьте, Мари, вы бы с большим удовольствием ходили здесь в привычных вам штанах, — она сделала шаг ближе к двери. — Не скажу, что категорически против этого, но вид леди в платье мне привычнее. И не только мне. На этом оставлю вас, приятного продолжения вечера, — Прис бросила взгляд на книгу, которую оставила в кресле. — Буду ждать вашего мнения… если прочитаете.

Она уже было направилась к двери, чтобы выйти из комнаты, но дверь распахнулась, впуская Кондора. При виде тети он сначала нахмурился, словно ожидал какого-то подвоха, но быстро вернул себе спокойствие и даже улыбнулся, правда, очень устало. На его согнутой руке висело мое пальто, в другой были мои сапоги. Те самые, которые я тоже не взяла.

— Доброго вечера, — сказал Кондор и отошел чуть в сторону, позволяя леди Присцилле выйти.

— Рада видеть тебя, милый, — она бросила короткий взгляд на меня и криво усмехнулась, глядя на мои вещи в руках племянника. — Мы замечательно поговорили с Мари о книгах. И не только. Скажу Тересии, чтобы прислала к ней горничную через час, а то сам знаешь, леди лучше бы выспаться перед тем, что вы задумали.

Кондор молча пропустил тетушку, проигнорировав насмешливый тон, вошел в комнату, аккуратно закрыв за собой дверь, и посмотрел на меня — хмуро, с нескрываемой тревогой.

— Что? — я развела руками и нервно улыбнулась. — Ну, мы правда поговорили о литературе… и ритуалах.

Наверное, Кондор хотел развернуться и пару раз удариться лбом о дверь, такое выражение лица у него было. Но вместо этого он молча оставил вещи у кресла, аккуратно повесив пальто на его спинку, подошел к окну и замер примерно в той же позе, что и Присцилла некоторое время назад. Спокойный. Усталый. И, кажется, готовый к тому, что я сейчас обрушусь на него с гневными обвинениями.

Вот этого я делать не собиралась.

— Спасибо, — я мотнула головой в сторону кресла. — Был в Замке?

— Очевидно же, — хмыкнул он.

— Ну, да, конечно, — я сощурилась. — И… как оно… прошло?

— Отвратительно, — честно ответил Кондор и, кажется, немного расслабился. — Ты ужинала? — с искренней заботой спросил он.

Я кивнула.

Кондор вдруг резко погрустнел.

— Тогда я пойду украду что-нибудь с кухни, — сказал он, одергивая одежду и направляясь к двери.

— Мне пойти с тобой?

— М? — он снова повернулся ко мне. Одна его ладонь уже лежала на дверной ручке. — Ты… очень скрасила бы вечер. Даже если он будет полон твоих каверзных вопросов. Серьезно.

Ох.

Я встала, провела ладонью по юбке, будто бы она успела помяться. Если быть честной, не хотелось оставаться одной в незнакомой комнате, дружелюбной, но чужой. Особенно — после ужина, который прошел как-то странно и напряженно. И после визита Присциллы и всех этих разговоров о ритуалах. Мне хотелось поговорить с кем-то, с кем у меня есть что-то общее, пусть этим общем были связавшие нас проблемы. А еще, кажется, мне не хотелось оставлять Кондора одного.

Он же с насмешкой посмотрел на мои кеды.

— Да, я забыла туфли, — вздохнула я, посмотрев на потолок. — Утром ты меня слишком торопил!

— А ночью ты слишком много выпила, да, — беззлобно фыркнул он в ответ и распахнул передо мной дверь.

— Мэр все-таки не предложил чаю? — достаточно ехидно спросила я.

Кондор покосился на меня с обидой во взгляде, кажется, хотел что-то сказать, но промолчал.

— Мэру было не до чаепитий, милая, — устало сказал Кондор. — И, если ты не против, я бы не хотел обсуждать некоторые подробности сегодняшнего дня. По крайней мере, сейчас, — он с сожалением посмотрел на свою тарелку, словно от этого взгляда на ней могло поместиться больше еды, и закрыл дверцу буфета. — Я до сих пор не верю, что все успел.