Кот нервно дернул ухом, выгнулся и с весьма внятным мурлыканьем спрыгнул с подоконника, чтобы снова замереть пушистой статуей рядом с моими ногами. Я напряглась.

— Кондор, я не хочу, — твердо сказала я, сжимая согревшийся от тепла моей ладони стакан.

— Кажется, мы это уже проходили, милая, — голос Кондора стал еще более строгим и не по-хорошему тихим. — Тут немного не та ситуация, чтобы ты могла выбирать или не хотеть, прости. Ахо сейчас — еще и способ связи со мной, потому что, к сожалению, через час мне нужно быть у мэра Йарны и давать объяснения перед ним и Герхардом о том, что произошло вчера в лесу, — добавил он так же тихо. — Мне бы очень хотелось успеть перед этим позавтракать, потому что, боюсь, в этот раз мэр будет не слишком рад меня видеть и никто не предложит мне и чашки чая. А потом, — он задумчиво провел рукой по своей щеке, словно смахнул с нее что-то, — мне нужно еще как-то донести о произошедшем тем людям, которые обычно занимаются такими делами. И сделать так, чтобы не подставить под удар ни себя, ни беднягу Герхарда. И, к сожалению, поэтому мне придется оставить тебя одну, под присмотром двух почтенных леди и одной своенравной птицы. Мой отец, конечно, рядом, но я не могу попросить его водить тебя по коридорам за ручку, милая.

— Хорошо, хорошо, ты прав, — я чуть не покраснела, понимая, насколько с моей стороны сейчас было некрасиво капризничать. — Но ты же говорил, что здесь безопасно?

— Я считал Замок одним из самых безопасных мест, в которых я бывал, а бывал я, поверь, много где. Ты сама видишь, что все идет не так, — Кондор устало потер пальцами виски, на пару секунд закрыв глаза, и с видимым раздражением добавил: — Мари, просто сделай одно маленькое одолжение — потерпи рядом вредного фэйри, который может в случае чего позвать меня, хорошо?

— Да, мамочка, — я тон ему ответила я.

— Ну, если ты язвишь, значит, тебе лучше, — хмыкнул Кондор, забирая у меня стакан. — Пойдем, отдам тебя на растерзание Тересии.

— Присцилла совершенно точно посчитает своим долгом просветить тебя насчет того… эм, ритуала, на котором она настаивает, — добавил Кондор, когда мы вышли в библиотеку. Ахо выскользнул вслед за нами и неслышно затрусил вперед, обнюхивая углы, как самый обычный кот. — Или будет испытывать тебя на прочность и стойкость, потихоньку выводя из равновесия.

— Я постараюсь не выводиться, — пообещала я, идя вслед за ним. После зелья мне действительно стало лучше, но от волнения и недосыпа казалось, что вокруг холодно. — В прошлый раз неплохо получилось.

— Ты была неподражаема. Но лучше постарайся свести ваше общение к минимуму. Скажи, что хочешь спать, — он притормозил и положил руку мне на плечо. — Я себя чувствую, словно оставляю беззащитную деву на съедение дракону. Но Прис — не чудовище. Она вредная, не спорю, очень кусачая и колючая, но она хитрая и умная женщина и не станет намеренно вредить кому-то просто из личной неприязни. Я просто боюсь, что она вывернет наизнанку факты, и я снова потеряю твое доверие, потому что не рассказал что-то или рассказал не так подробно, как тебе хотелось бы.

Мы стояли посреди огромной библиотеки и смотрели друг другу в глаза. Кондор очень цепко, почти на грани того, чтобы я ойкнула от боли, держал меня за плечо, словно я прямо сейчас могла сорваться с места и сбежать куда-то, хлопая дверьми и обещая обрушить на его голову все кары небесные.

Ахо замер где-то на периферии зрения, чуть приподняв переднюю лапу, будто бы тоже удивился и не решался сделать шаг.

— Так, — сказала я и дернула плечом, намекая, чтобы он убрал руку. Он убрал и выпрямился. — Опять недоговорки?

Кондор криво оскалился, глядя на меня сверху вниз, и развел руки в стороны:

— Никаких недоговорок, милая. Вот он я. Открыт перед тобой, как ни перед кем другим. Мы, кажется, уже обсуждали это, Мари, — Кондор снова стал серьезным и собранным. — Я не собираюсь причинять тебе вред и не могу этого сделать. Но у меня и у этой семьи есть свои скелеты на чердаке, поэтому просто, пожалуйста, в случае чего дождись меня и дай шанс объясниться.

— Я надеюсь, скелеты — в переносном смысле? — нарочито скептично, скрывая за этим скепсисом свое волнение, сказала я и протянула ему ладонь, намекая на то, что согласна на эту сделку.

В конце-концов, две совместные пьянки, обморок и поцелуй, который, не знаю, оставался ли для него тайной, как-то обязывают соответствовать. Да и поводов не доверять в последнее время почти не было, даже наоборот.

С леди Франческой, помнится, в книге обращались куда более безжалостно, не объясняя ей ничего и ставя, пожалуй, чуть выше любимой охотничьей собаки коварного темного колдуна.

Пальцы Кондора сжали мою ладонь, очень легко, не так, как плечо чуть ранее.

— Парочка настоящих тоже найдется, — фыркнул он. — Правда, не человеческих. Если захочешь — покажу.

— Спасибо, обойдусь, — буркнула я, но Кондор уже переключил свое внимание с меня, на застывшего все в той же позе не совсем кота.

— А тебя, мой друг, за дверью ждут неприятности, — сказал маг с показным сочувствием. Кот, наконец, поставил лапу на ковер и вопросительно повел ухом. — Да, то условие, которое мы обсуждали. Он здесь, я не сомневаюсь. Уже должен был почуять.

Я недоуменно нахмурилась.

Кондор неслышно рассмеялся:

— Корвин, милая.

Ворон действительно ждал нас прямо за дверью библиотеки, сидел, вцепившись когтями в декоративный козырек над камином, и с безопасной высоты наблюдал за нами. Корвин казался скорее любопытным, чем настороженным или злым, а вот Ахо как-то резко сдулся и начал суетливо путаться у нас под ногами, то резко останавливаясь, то так же резко пытаясь податься вперед. В замешательстве я посмотрела на Кондора — тот был спокоен и словно бы равнодушен, но я заметила на его лице тень ехидной улыбки.

Может быть, мне стоило пожалеть бедного фэйри, которого судьба к такому не готовила, но у меня не получалось найти в себе жалость. Злорадства я, к слову, тоже не ощущала, только странный, незнакомый мне интерес, похожий на то, что ты испытываешь, когда узнаешь про фокус с ментосом и колой.

Посмотреть, что будет.

— Они точно друг друга не сожрут? — спросила я, кажется, слишком громко, потому что Ахо услышал и посмотрел на меня так, что умей он испепелять взглядом, я бы сейчас опала на паркет горсткой пепла.

— К сожалению или к счастью — нет, — Кондор снова рассмеялся. — Но не тебя одну ждет проверка на прочность.

Он выставил руку вперед, и ворон спикировал, вцепился когтями в рукав сюртука, что-то коротко каркнул и наклонился вперед, в сторону Ахо. Кот замер, вытянувшись в струночку, как-то странно изогнулся, приподняв переднюю правую лапу и склонив голову. Это выглядело гротескно, почти как в мультфильме, и я поняла, что только что увидела поклон. Корвин повел головой, наклонив ее набок, будто бы чего-то ждал, и отчетливо щелкнул клювом. Ахо скосил взгляд на меня, дернул усами и выпрямился, задрав нос вверх и вдруг превратился в клубы черного тумана, в ту же тень, которая скользнула на подоконник в лаборатории. Тень вытянулась вверх, закрутилась спиралью и рассыпалась, растворившись тонкими полосами в воздухе. Вместо кота появился Ахо — тот самый Ахо, нечто среднее между насекомым и растением, крошечное существо, которого я видела один раз и больше бы предпочла не видеть. Оно зависло в воздухе, не то поддерживая себя взмахами прозрачных крыльев, не то левитируя, и поклонилось уже более по-человечески, прижав одну крошечную руку-веточку к груди, и с уже знакомым мне стрекотом взлетело вверх и исчезло в зеркале над камином.

Корвин посмотрел на хозяина и каркнул, кажется, с оттенком упрека.

Что ты сюда притащил, ага.

— Мы, к сожалению, не часто принимаем гостей, — сказала леди Тересия. — Поэтому, боюсь, гостевое крыло может показаться вам неуютным и пустым. Но, поверьте, призраков в этом доме нет, — она улыбнулась, пытаясь приободрить меня. Я улыбнулась в ответ, хотя, наверное, вышло кисловато.