Единственное, чего я действительно хотела, это доползти до чего-то вроде кровати, замотаться с головой в одеяло и чтобы меня не трогали еще пару часов, пока не перестанет мутить от каждого слишком резкого запаха. С головной болью кое-кто успешно справился, поворчав для порядка, мол, он же меня просил аккуратнее с алкоголем. Но вот остальное магия, увы, не лечила.

— Как думаешь, она поняла, в каком смысле я… перенервничала? — спросила я, чтобы как-то отвлечься от множества не самых хороших мыслей.

— Даже не сомневаюсь, — фыркнул Кондор. — У этой женщины обширный опыт воспитания непослушных девиц, притягивающих все неприятности мира, так что твою невинную ложь она проглотила только потому, что не в ее правилах устраивать выволочки по таким банальным поводам. А ты думаешь, откуда я так хорошо знаю, как выглядит форма Враньего Дола и какие правила там приняты? — добавил он в ответ на мой изумленный взгляд.

— Она там преподавала или служила палачом? — хмыкнула я, борясь со слабостью.

— Бери выше. Она — бывшая директриса, милая, — оскалился Кондор.

Я не успела удивиться или съязвить только потому, что в гостиной оказалась леди Тересия, которая, в отличие от своей… хм, не совсем родственницы, вскочила с дивана, на котором она сидела с вязанием, и радостно всплеснула руками — и только потом удивленно застыла, разглядывая мою одежду.

Кондор моментально изменился, став в разы доброжелательнее, чем был пару минут назад.

— Доброе утро, леди Тересия, — сказал он спокойно и светло, будто бы этими словами отсекал все ужасы вчерашнего вечера от этой тихой, суетливой и теплой женщины с ее собачьим взглядом, вязанием и шалью, наброшенной на хрупкие плечи.

— Лорд Парсиваль ждал вас вчера, — сказала она, переводя взгляд с меня на Кондора и обратно. — Милая, вы невероятно бледны. Что-то случилось?

Вопроса моей одежды она даже не коснулась, то ли из такта, то ли из сострадания.

— Я…

— Мари немного нездоровится, тетя, — Кондор осторожно дотронулся до моего запястья, и я поняла, что это намек, чтобы я молчала. — И она некоторое время будет гостьей в Гнезде.

Гнездо? Серьезно? Я посмотрела на Кондора, едва сдержав смешок.

— Ох, — Тересия замялась, удивленно моргнув. — Я прикажу приготовить комнату в правом крыле. Вы хотите есть, милая? Завтрак, увы, прошел с час назад, но что-то точно осталось…

— О, нет, леди Тересия, большое спасибо, но есть я не хочу, — выдала я, стараясь поглубже вдохнуть, потому что от одной мысли о еде я испытывала весьма противоречивые чувства.

— Оставь вещи здесь, их отнесут в твою комнату, — сказал Кондор, возвращая меня в этот мир. Я послушно сняла рюкзак и поставила его на пол рядом с диваном. — В лаборатории точно будет что-то, что тебе поможет… от нервов.

— Вы очень необычно одеты, Мари, — кажется, леди Тересия, наконец, не выдержала, любопытство победило ее. — Это же оттуда, откуда вы пришли?

Я кивнула и готовилась уже что-то объяснять в ответ на ее полное предвкушения «О-о!», но Кондор схватил меня за руку и, снова извинившись перед тетей, утащил куда-то в глубину переплетающихся коридоров.

Библиотека в доме дель Эйве напоминала библиотеку Замка разве что количеством книг. Она была огромной, очень светлой, с такими высокими потолками, что хватило места для второго яруса, со стеклянной крышей, сквозь который пробивался тусклый свет зимнего утра, и несколькими арками-окнами на обе стороны, сейчас задернутыми светло-зелеными занавесями. Целый зал, полный книг, карт, свитков и картин, просторный, но уютный. Здесь царила мягкая тишина, ковер на полу поглощал наши шаги, пока мы шли к едва заметной двери, умело спрятанной между стеллажами из светлого дерева.

— Леди снова смотрит вокруг так, словно мир полон чудес, — заметил Кондор, пропуская меня вперед, в небольшую комнатку, которая после просторной библиотеки показалась мне почти тесной.

— Я уже поняла, что чудеса здесь соседствуют с чудовищами, — ответила я, вопросительно кивнув в сторону стоящего рядом со стеной стула, больше похожего на кресло — с подлокотниками и высокой спинкой. — Можно я сяду?

— Конечно, милая, как тебе удобнее, — Кондор огляделся, словно бы что-то искал. Я плюхнулась на стул, радуясь тому, что, наконец-то, можно не бояться, что голова вдруг закружится и пол уйдет из-под ног, и тоже огляделась — чуть внимательнее.

Лаборатория была больше, чем мне показалось в первый момент, с низким деревянным потолком, с единственным широким окном, выходящим в сад — я видела за толстыми стеклами, выложенными в какой-то странной, мелкой расстекловке, переплетение черных ветвей. Одну сторону комнаты, ближе к выходу, занимали многочисленные стеллажи, открытые и закрытые, заставленные коробками с надписями, книгами, стеклянными ящиками с какими-то растениями в них и причудливой посудой, похожей на ту, которую можно встретить в кабинете химии. В двух шкафах оказались секции со множеством мелких ящиков, каждый из которых был надписан или отмечен незнакомыми мне знаками. На другой половине был только стол — широкий, достаточно высокий, чтобы за ним можно было работать стоя. На стене за ним висели какие-то схемы, таблицы и инструменты на вбитых в стену крючках.

— Я думаю, у отца в кабинете тоже есть эта штука, — сказал Кондор, наливая в металлический стакан воду из стоящего на подоконнике прозрачного графина. Затем в эту воду упало несколько капель чего-то из маленького стеклянного флакона и маг протянул стакан мне. — Но я не хотел бы рыться в ящиках его стола, пока на меня укоризненно смотрит Присцилла.

Я с сомнением принюхалась, чем вызвала насмешливый взгляд.

— Название тебе ничего не скажет, но это весьма востребовано среди тех, кто по своей воле или из профессионального долга… перенервничал накануне. Пей, не бойся, — Кондор отошел в сторону, к подоконнику. — А мне тут нужно еще кое-что… сделать, — он щелкнул задвижкой и зачем-то распахнул окно.

Я сделала первый глоток, недоверчиво кривясь, потому что мой прошлый опыт общения с местными зельями был так себе, но ничего не произошло. Легкий привкус какой-то травяной настойки — и все.

За окном было угрюмо и холодно. Кондор посмотрел куда-то в сад, подавшись вперед, насколько ему позволял подоконник, а потом вытянул руку и начертил в воздухе что-то, тут же осыпавшееся мелкими, тающими искрами.

— И вот этого мне тоже не хотелось делать пока Прис рядом, — проворчал он так, чтобы я услышала.

Черная тень скользнула на подоконник, обернувшись большим котом, при виде которого я чуть не поперхнулась от удивления и чего-то вроде злости.

— А он что тут делает?

Кот царственно уселся, поставив передние лапы перед собой, и презрительно посмотрел на меня, дернув кончиком пушистого хвоста:

— Человечье дитя все еще не научилось вежливости, — сказал Ахо где-то внутри своего иллюзорного тела.

— После того, что ты сделал, она имеет полное право посадить тебя в фонарь вместо волшебного кристалла, — Кондор скрестил руки на груди и прислонился к стене рядом с окном. Я на миг замерла, подумав, а не означает ли это, что Кондор в курсе, как именно я его… спасла, но если он и знал, то, кажется, не собирался сейчас говорить об этом. — У тебя, поганец, есть шанс немного загладить свою вину перед леди, поэтому я разрешил тебе войти в этот дом.

— Премного благодарен, — тоном, далеким от благодарного, ответил Ахо, и Кондор фыркнул в ответ, скривившись, словно заставил себя спрятать злую улыбку.

— Я думаю, что у вас двоих есть разногласия после некоторых неприятных событий, — маг строго посмотрел сначала на меня, а потом на кота. Я не придумала ничего лучше, чем коротко кивнуть и допить одним глотком все свое лекарство. — Вам придется на время забыть об этих разногласиях. Мари, здесь нет Сильвии, а Корвин в первую очередь следит за теми, кто является частью семьи, поэтому Ахо будет охранять тебя и служить с таким рвением, словно бы от этого зависит судьба кисточек у него на ушах. И если он позволит себе лишнее, последние три дня покажутся ему отдыхом у Милосердного за пазухой.