И оказавшись по эту сторону, я, кажется, начала совсем не с тех сказок, с которых стоило бы начать, поэтому все усложнилось и запуталось.

- Сильвия, вы… ты мне нужна! - внятно и громко сказала я, глядя в темноту, сгустившуюся рядом со шкафом.

Предупреждающий стук в дверь раздался почти сразу, затем я услышала щелчок - и легкий шелест платья.

- Миледи? - она вплыла в спальню и посмотрела на меня, хитро улыбаясь. - Мне приказать подать для вас?

Я отрицательно мотнула головой:

- Нет, я еще не голодна. Сильвия, мне очень нужна библиотека.

- Что, прямо вся? - сказала Сильвия с притворным изумлением.

- Нет, не вся. Мне нужно что-то правдивое о существах вроде вас.

- Правда - понятие иллюзорное, миледи, особенно там, где сталкиваются миры.

Она смотрела на Арс Магику, лежащую на полу, и один уголок губ полз вверх. В полумраке, разбавленном отблесками огня и волшебного фонарика, мне казалось, что сквозь кожу просвечивают зубы. Мелкие и острые.

- Тогда мне нужен сборник ваших местных сказок. Хороший.

Она посмотрела на меня с уже совсем другим изумлением, словно бы я была младенцем, который, наконец, произнес свое первое слово.

- Скажем… - я чуть не захлебнулась своими собственными словами, потому что в моей голове все вставало на свои места. - Будь на моем месте не в меру любопытный ребенок, наделенный талантом, что дал бы ему Кондор для начала?

- Вот эту, - сказала Сильвия, протягивая мне большую, тяжелую книгу в переплете с узором из цветов и стеблей шиповника, - господин маг дал бы вам почитать, будь вы счастливой маленькой девочкой из самой обыкновенной семьи. Это сказки Ангрии и Иберии, самые лучшие и известные. О сиротах, заблудившихся в лесах, о злых мачехах, о заколдованных птицах и о фэйри, конечно, - она усмехнулась и положила поверх первой еще одну, маленькую, в темной кожаной обложке с металлическими уголками. - А эту вам стоило бы почитать, если бы вы сами решили отправиться в лес, где могут водиться фэйри. Решайте сами, что вам сейчас нужнее, - она обернула лицо к окну. - Время у вас еще есть.

Я моргнула, прижимая книги к груди.

- Когда они вернутся?

- Не думаю, что скоро, - Сильвия подошла ближе к портьерам и задернула их, отделяя комнату от тьмы, заглядывающей в нее. - Но как только они вернутся, я сообщу вам. Приятного отдыха.

- Спасибо, - сказала я, и она улыбнулась, обернувшись в дверях.

Снова повернулся ключ и щелкнул замок.

Я на миг почувствовала себя пойманной в клетку - одна, в замке, затерянном где-то в горах, к которому не пробраться, если не знать тропы и не иметь разрешения, под охраной фэйри с острыми зубами и рожками, спрятанными в волосах. Не то принцесса, спрятанная в замке, не то сокровище, которое охраняют чудовища, не то пленница коварного чародея, одна из тех, о которых так любит шутить Кондор.

Я вздохнула и вернулась на свое место рядом с камином. Плед лежал рядом, разделяя меня и полутемную комнату за моей спиной.

С легким трепетом я открыла книгу сказок, первую, большую, потому что вторая была куда интереснее и мне хотелось поскорее отделаться от первой. Просто убедиться, что в ней нет ничего интересного. Я была почти не права.

Немного завороженная, я переворачивала страницы, украшенные вдоль полей узорами из дубовых листьев, если сказка принадлежала Иберии, или роз, если это была ангрийская история, или шиповника, или чертополоха, или чего-то еще вроде ракушек или переплетающихся веточек, и узнавала эти истории и сюжеты. Там было и про мальчика, знающего язык птиц, и про сестер, которые нашли в лесу принца, превращенного злой ведьмой в медведя. И про колючий шиповник, прячущий башню с уснувшей на много лет дочерью древнего короля. И про рыбака, укравшего тюленью шкуру у дочери моря, чтобы его возлюбленная не уходила от него. Про очень правдивое зеркало и отравленное красное яблоко. Про открытые холмы, в которых люди танцевали всю ночь на волшебных пирах, а на утро выходили в свой мир и его не узнавали, потому что в этом мире прошло сто двадцать лет. Про белую лань, заманившую юного принца в чащу, потому что лесная госпожа влюбилась в него и хотела его увидеть. Про девочку, которая ушла искать свою сестру на Ту сторону, про пряничные домики и хищных птиц. Про пустые колыбели и детей, которые возвращались с мешками, полными золота и драгоценностей, и глазами зелеными, как молодая листва или трава на холмах.

Мне все время казалось, что я это читала - такое же, но чуть другое, с немного иными именами, с другой моралью, где-то добрее, где-то - смешнее, где-то - гораздо проще, чем здесь. Что-то было лишь смутно знакомым, но все равно напоминало разом те сказки, которые я читала в детстве. Местные фэйри тоже боялись железа и огня, местные леса были глубокими и дремучими, поцелуи разрушали злые чары, и если герои оставались верными себе до конца, их ждало счастье и пир в королевском дворце.

И это было куда интереснее злоключений леди Франчески, истории мира в изложении для девиц или рассуждений автора Арс Магики о приворотных зельях.

Меня это так увлекло, что я забыла про время и собственные тревоги, а когда вынырнула из книги - сразу после истории о чародее, прослужившем Королеве Фей семь лет и ставшем самым великим магом в мире, в котором уже не смог оставаться, - часы, стоящие на каминной полке показывали почти десять вечера. Ночи, потому что здесь ночь начиналась около девяти.

Я почувствовала, как мне становится холодно где-то внутри, там, где заканчиваются ребра, и вдоль позвоночника ползет холодная змея тревоги.

Это уже не было похоже на “ближе к вечеру”. Это было похоже на то, что их что-то задержало. И, может быть, случилось что-то не очень хорошее.

Я дотронулась до кристалла хрусталя, висевшего под футболкой, словно бы он мог подсказать мне, что случилось, или просто успокоить. Но я не успокоилась. Я не успокоилась даже после того, как заставила себя умыться и снова вернуться к сказкам: строки, еще недавно обладающие собственной магией, начали расплываться перед глазами, истории уже не затягивали меня, мои мысли блуждали где-то вдалеке, ближе к Йарне и тому, что могло в ней произойти.

От стука в дверь я натурально подпрыгнула и вылетела из спальни в гостиную, ожидая, что сейчас снова щелкнет замок и войдет Сильвия, чтобы что-то сказать мне. Но вместо этого стук повторился.

Я замерла, едва не уткнувшись носом в дверь.

- Что? - спросила я как можно более уверенно.

- О, слава Милосердному, хоть ты жива, - голос Ренара я сначала не узнала, слишком глухо и устало он прозвучал. - Открой дверь, котеночек, у меня, в отличие от твоего рогатого сторожа нет волшебного ключа от всех дверей.

Моя рука потянулась к небольшой, едва заметной защелке, но остановилась буквально на волоске от нее.

Ледяной комок в животе стал еще холоднее.

Сильвия пришла бы с ним. Или до него. Или пришел бы Кондор… И что значит “хоть ты жива”?!

- Мари?

- Подожди, сейчас, я не помню, как это… - торопливо и сбивчиво ответила я, получив на это неразборчивое угуканье, и, чувствуя себя до невозможности глупо, обернулась в сторону наиболее темного угла и шепотом позвала: - Сильвия…

Как ни странно, ничего не произошло. Опять. Как утром.

В которой из сказок детишки не пускали злого фэйри в дом, несмотря на все его уловки и попытки притвориться чем-то добрым, чем-то теплым и чем-то вкусным?

- Ренар, я не могу…

- Твою ж… - прошипел он раздраженно. - Мари, это просто, там есть небольшой рычаг, прямо под ручкой и… А, в общем, ладно, - добавил он с какой-то обреченностью в голосе. - Отойди от двери, милая.

Я прижалась к стене справа от дверей и прикрыла глаза, не зная, что делать и что думать.

Ярко-синюю вспышку магии я скорее угадала, чем заметила, слишком быстрой она была. Дверь распахнулась, чуть не ударившись о стену, и мы все втроем застыли, уставившись друг на друга. Я судорожно пыталась вцепиться в дверной косяк, потому что канделябра или вешалки под рукой не было. Ренар удивленно смотрел на меня, не улыбаясь, наоборот - я впервые видела, чтобы его губы были плотно сжаты, а между бровями залегла странная складка, словно бы он - удивительное дело! - напряженно хмурился. Кондор опирался рукой о дверь, и первое, что бросилось мне в глаза, это повязка, тонкая белая ткань, которой была замотана его ладонь. Уже потом я разглядела и бледность, и не до конца зажившие царапины на щеке, и темные круги под глазами - все почти так же, как в прошлый раз, когда он грохнулся в обморок.