— Добрый вечер, доктор Барсук! — вежливо поздоровался с ним Эрих Траурихлиген и приблизился к кушетке, стряхивая дождевые капли со своего плаща на пол.

— Здравствуйте, — буркнул ему доктор Барсук, который не очень-то хотел на ночь глядя рассусоливать с фашистами, а хотел есть и спать. — И, кстати, — Барсук повернул свою голову на кургузой шее так, чтобы лучше видеть Эриха Траурихлигена, который возвышался перед ним во весь свой неприлично высокий рост. — Когда здесь положат ламинат и ковры, а то мне холодно ходить по бетону?

— Как только вы сможете наладить связь с вашим настоящим — так сразу! — слащавым голосом пообещал Эрих Траурихлиген и улыбнулся так, как скалится тигр, показывая голодные клыки.

— Пожалуйста! — сонным голосом протянул доктор Барсук и небрежно махнул в сторону своего огромного сундука. — Я сделал осциллятор, а флиппер вы уже украли!

— Так-так… — буркнул Эрих Траурихлиген и постучал стеком по ладони, затянутой в чёрную перчатку. Он почувствовал, что в бункере Барсука слишком жарко для того, чтобы находиться в плаще и громко позвал Шульца:

— Шульц!

— Да, ваша светлость! — адъютант незаметно возник рядом со своим повелителем и уставился на него глазами преданной собаки.

Траурихлиген молча сгрузил на короткие руки адъютанта свой мокрый и тяжёлый от воды плащ и остался в одном чёрном кителе, сшитом на заказ, и поэтому идеально сидящем по фигуре. Боевые награды Траурихлигена, сделанные из драгоценных металлов, украшенные бриллиантами, сверкали в свете лампочек, вызывая у алчного Барсука зависть.

— И почему мне не выдали такой? — пробормотал доктор Барсук, съедая шестую конфетку. — Чем я хуже ваших дружков?

Доктор Барсук совсем не боялся Эриха Траурихлигена — он был для него не более чем «туристом», любопытным объектом для изучения и всё. Барсук, лениво развалясь на мягкой кушетке, потягивал апельсиновый фреш и сонными глазками смотрел, как Эрих Траурихлиген и два его помощника бродят около габаритного осциллятора и глазеют на него баранами.

— Барсу́к! — изрыгнул Траурихлиген, насмотревшись на колоссальный прибор, развернулся и сделал быстрый шаг к кушетке ленивого учёного.

— Чего? — вяло осведомился доктор Барсук, выражая апатию.

— Ты хочешь сказать, что вот это, — Траурихлиген вытащил из кармана чёрного кителя наручный флиппер, который похитил из лаборатории Миркина, когда туда ворвался оп. — Заработает, когда ты запустишь эту штуковину?

— Разумеется! — кичливо подтвердил Барсук, высосав весь фреш до дна, потянувшись рукою за шоколадной конфеткой.

— Жрёшь, свинья, когда я с тобой говорю?! — вдруг взорвался Траурихлиген и с размаху огрел Барсука стеком по протянутой руке.

На пухленькой ладони сразу же возник красный рубец, и капнула кровь, Барсук отдёрнул пострадавшую руку, прижал к себе и плаксиво заныл:

— Полегче, что ли?

— Мозги вывалю! — пообещал ему Траурихлиген, заложив стек за спину. — Учти, Барсу́к, тут тебе не твой Донецк! Если твоя балда даст маху — можешь примерять на себя кол! Давай, отлипай от дивана и заводи её, испытаешь мне прямо сейчас, а потом я решу, что с тобой делать!

Доктор Барсук барахтался на кушетке, тёр пораненную руку и всхлипывал от боли и страха. Никогда ещё Траурихлиген не говорил с ним так грубо. Никогда он ещё не бил его! Всегда называл на «вы»… А сейчас?

Едва поднявшись на дрожащие и размякающие ноги, преследуемый тяжёлыми взглядами трёх пар недобрых глаз, доктор Барсук отполз от кушетки и приблизился к сверкающей громаде осциллятора. Обойдя осциллятор, доктор добрался до кривоногого, чуть перекошенного влево стола, на котором спал его выключенный ноутбук. Обернувшись, он наградил не в меру сурового Траурихлигена затравленным собачьим взглядом и принялся подключать ноутбук, готовясь к работе.

— Быстрее! — подогнал его Траурихлиген и пихнул в спину своим стеком.

— «Виндоус» грузится! — объяснил Барсук, не надеясь на то, что эти троглодиты его поймут. Слишком уж примитивен тот мир, куда его насильно притащили — они умеют только пулять из шмайссеров, махать кулачищами, и… казнить…

«Троглодиты» обступили Барсука стеною и неотрывно пялились в экран ноутбука, как там мигает приветствие, появляется панель задач и скринсейвер в виде Моны Лизы.

— Поганишь искусство! — плюнул сквозь зубы Траурихлиген, оценив скринсейвер Барсука.

— Это заставка! — буркнул Барсук, разглядывая свою рассечённую ладонь. Да, травма получилась жёсткая, придётся даже бинтовать… Вон, сколько крови натекло!

— Убери, а то сломаю! — Траурихлиген замахнулся стеком на тонкий и страшно дорогой ноутбук, ужаснув доктора Барсука до самых пяток. Если он снесёт его своей грубой силищей паровоза — пропадут бесценные программы, без которых осциллятор останется металлической грудой, а Барсук попадёт на кол…

Поэтому доктор, не мешкая, залез в меню свойств рабочего стола и сменил «крамольную» Мону Лизу на безликий, дурацкий, синий экран.

— Отлично! — похвалил его Траурихлиген, вперив свой дьявольский взгляд в этот синий экран. — А теперь — крути балду, или повиснешь на колу!

— Да, ладно, ладно! — засуетился доктор Барсук, запуская нужные программы. — Можно тут как-нибудь без кола обойтись?

— Видимо, нет! — отпарировал Траурихлиген, грозя стеком. — Если будешь так медленно ползать — точно, кол обеспечен!

— Пфа! — тихонько сам себе фыркнул доктор Барсук и углубился в мир программ, пытаясь хотя бы мысленно скрыться от этих тупоголовых «туристов», которые не знают и алгебры, а ещё наседают, угрожают… тьфу!

— Ну-ну! — Траурихлиген постучал стеком по своей ладони и установился за спиною доктора Барсука, внимательно наблюдая за тем, как учёный заводит огромную машину.

Повинуясь программе, осциллятор испустил писк и гудение, мигнул некой зелёной лампочкой и меленько-меленько задрожал.

— Готово! — сообщил Барсук, довольный тем, что его интеллект в сотни раз выше, чем у того Траурихлигена, который пристаёт тут с идиотским колом.

— Готово? — уточнил Траурихлиген, вертя перед глазами наручный флиппер, который по-прежнему оставался тих и тёмен, словно бы никогда не работал и не заработает. — Не верю! — он подсунул флиппер под нос Барсука. — Не фурычит!

— Потому что нет осцилляции! — пробормотал доктор Барсук, стараясь не глядеть в лицо Траурихлигена, которое сделалось для него пугающим, как лик сатаны. — Он автоматически включится, когда я создам петлю переброса. А какой сейчас ему смысл включаться, когда никто никуда не летит?

— Ладно… — буркнул Траурихлиген, сделав вид, что всё понял. — Давай петлю переброса! И живее, у меня время не резиновое!

— А куда пробрасываться будете-то, товарищ генерал? — осведомился доктор Барсук, украдкой разглядывая помощников Траурихлигена, которые тараканами расползлись по углам лаборатории и неподвижно стояли там, «подпирая стены». Один из них был коренаст и напоминал небольшой сервант, а второй — судя по характерно разрумянившимся щекам — спивался.

— Герр группенфюрер, — с ехидным смешком поправил Барсука Траурихлиген и тут же сурово приказал:

— Слышь, Барсу́к, ты мне тут не выпендривайся и не копайся, как хомяк! Давай твоё настоящее и твой Донецк! Живо! — он взмахнул стеком, со свистом резанув воздух. Очень возможно, что он может таким вот ударом перебить человеческую шею…

— Не Барсу́к, а Ба́рсук! — шёпотом огрызнулся доктор Барсук и принялся устанавливать параметры петли переброса — «живо», чтобы бесноватый фашист не вывалил ему мозги.

Помощники Траурихлигена так и сверлили спину Барсука своими колючими глазками, Барсук обливался потом, чувствуя на себе их злобные взгляды. Он уже триста раз пожалел, что связался с этим немецким монстром, наивно поверил его лживым обещаниям золотых гор, которых не существует в природе, подарил ему осциллятор…

Пик! — «сказал» наручный флиппер в кулаке у Траурихлигена, и доктор Барсук обернулся, чтобы посмотреть, не выронил ли «троглодит» маленькую машинку на пол. Нет, не выронил — Траурихлиген держал её обеими ладонями и глазел, как по экранчику бегут красные циферки.