— Жалко Старлея, — заметил Красный, кусая и кусая пиццу — лопнет скоро от переедания. — У нас была такая классная команда! Без него как-то пустовато! Хорошо, что хоть остальные уцелели!

— Ребята! — Звонящая вдруг встала из своего кресла и повернулась лицом ко всем, заставив их невольно вздрогнуть. Лицо Звонящей оказалось таким, будто бы она похоронила кого-то — питомца, что ли? Но у Звонящей и не водилось никакого питомца…

— Сестра, ты чего? — испугался Красный. — Ты здорова?

— Да! — твёрдо кивнула Звонящая и решительно пересекла кают-компанию, направляясь к девери-переборке. — Просто я подаю в отставку!

— Эй, сестра, ты это не это! — Бисмарк решил её остановить, но Звонящая была непреклонна.

— Если я решила — я решила! — отрезала Звонящая, остановившись у самой переборки.

— А как мы тут без тебя?? — взвизгнул дважды огорошенный Репейник, перебирая руками своими колье с «Флорентийцем». — Ты же у нас — ас…

— Рыбкин — дознаватель, будет старшим! — постановила Звонящая и суровыми шагами вышла в коридор, ужаснув бедного Рыбкина до такой степени, что он уронил суши на пол.

— Та что вы на меня глазеете? — осведомился он, заметив, что взгляды товарищей замерли на нём и буравят. — Я стажёр, я не могу быть старшим дознавателем!

— Ты трус, — заметил Красный, аппетит которого наконец-то пропал…

— И какая муха её укусила? — проворчал Репейник, догадавшись засунуть «Флорентиец» и карман.

— Наверное, цеце, — вздохнул Красный, надеясь, что Звонящая просто пошутила. Неудачно пошутила.

Глава последняя

Хроносбой

Место действия: порт г. Нью-Йорк, США. Дата: 9 мая 1945 года. Время: Днём.

Чудесный солнечный денёк, и безбрежные воды океана искрятся так, что даже больно смотреть на лёгкие волны, что накатывают и накатывают, разбиваясь о высокий причал. Пароход «Астория» причалил недавно, вызвав в порту ожвление среди толп встречающих, а по опущенным трапам сплошным потоком спускались пёстрые люди. Сегодня у всех праздник: объявили, что закончилась война, немцы сдались, Третий Рейх пал, и Гитлер мёртв, никто никому теперь не угрожает, и уцелевшие солдаты с победой возвращаются домой. Крикливые чайки проносились над Статуей Свободы, пикировали к воде и ныряли за рыбой, а люди, находя в толпе своих родных, бежали обнимать их, радуясь, что те вернулись из догорающей Европы живыми. Некоторые кидали в воздух шапки… Но среди людей был субъект, которого никто не встречал — высокий джентльмен в безупречном английском костюме, с аккуратнейшей английской стрижкой, с английскими усами под английским носом и английской трубкой во рту, спустился с трапа уверенной английской походкой, придерживая рукою английский котелок. В другой руке он держал два коричневых английских чемодана, и в его английских документах значилось английское имя: Арчибальд Джеймс Брэдли, уроженец Лондона. Вокруг него крутились люди, и англичанин ловко огибал их, не столкнувшись ни с одним. Он спешил покинуть порт и сесть в такси, чтобы поехать в отель и поселиться там до тех пор, пока не присмотрит себе уютный дом в тихом пригороде.

Никто и вообразить не мог, что этот чопорный англичанин и англичанином-то никогда не был… Арчибальд Джеймс Брэдли успешно сбежал от военного трибунала по фальшивым документам, присвоив себе вымышленное имя, подстроив свою гибель на Восточном фронте и «в благодарность» пристрелив хирурга, который избавил его от арийского носа, подправил глаза и уши, изменив лицо до неузнаваемости… Настоящее имя этого эмигранта было Эрих Иоганн фон Краузе-Траурихлиген, но он забыл его, чтобы слиться с местной толпой и не попасться в лапы военной разведки. Убегая из Европы, Эрих спешно перевёл свои две тонны золота в американскую валюту и вложил в американский банк, сохранив сказочное богатство, а постылой родине оставил лишь условный труп и больше ничего. Он не смог осуществить свой заговор, потому что его сообщник Рудольф Шталь был убит, когда союзники в очередной раз бомбили берлин, и Эрих по инерции воевал за Рейх, дослужившись до фельдмаршала. Он сбежал почти перед самой капитуляцией Германии, осознав, что дело дрянь, и теперь быстро шагал по сырому асфальту под солнышком, слушая громкие крики чаек.

Место действия: г. Донецк, Украина. Дата: Несколько лет спустя, суббота. Время: Обеденное.

В эту солнечную летнюю субботу в одной из трёхкомнатных квартир девятиэтажного длма в Калининском районе города Донецк село за обед семейство Соловьевых. Отец семейства, усатый банкир Дмитрий Соловьёв, сидя во главе широкого стола, читал в газете рубрику «Экономические новости», мать, Элла Соловьева, учительница младших классов, доваривала борщ. А их сын, шестилетний Петя, мастерил что-то над поставленной перед ним фарфоровой тарелкой.

К дальней от плиты стене была привешена плазменная панель нового телевизора, включённого на канале «ТРК Донецк». По телевизору шли новости, и бодрый диктор в новом костюме громко вещал:

— Сегодняшней ночью в городе снова появился Ночной Страж! Неуловимый герой спас от ограбления ночной магазин, разоружив и связав троих грабителей! Старший следователь прокуратуры Анатолий Лис официально заявил, что вплотную занимается делом Ночного Стража и в ближайшем времени сорвёт с него маску! А пока спокойствие нашего города охраняет супергерой, опережая милицию! Мы будем следить за развитием событий» с вами был Михаил Цветков!

— Не знают, из чего новости лепить! — возмутился Дмитрий Соловьёв, выключив телевизор, чтобы не мешал читать газету.

— Угу, комиксы какие-то пошли! — согласилась Элла Соловьева. — Борщ готов! — сообщила она, собрав тарелки, чтобы наполнить их свежим, кипящим ароматным борщом.

— Пап, мам, мне скучно в пятом классе! — унылым голосом сказал Петя, не отрываясь от того, что увлечённо мастерил. — Можно, я пойду в восьмой?

— Петя! — устрашилась Элла Соловьева, едва не уронив тарелку сына и не разбив её о кафель пола. — Тебе всего шесть лет! Твои ровесники ещё в садик бегают!

— Но, я уже прочитал «Тензорное исчисление»… А мне там дроби эти суют… — проворчал Петя. — Мне скучно!

— А может быть, сразу в университет поступишь? — пошутил Дмитрий, отложив, наконец-то, свою газету.

— Можно и в университет! — вздохнул Петя, получив тарелку борща со сметаной и тост. Мальчик, наконец-то, закончил мастерить, и поставил на стол около своей тарелки небольшого металлического робота в виде восьминогого паучка. Он казался просто игрукшой, но Петя завёл его ключом от старых дедушкиных часов, и паучок, бодренько переставляя лапки, пошёл по клеёнке стола, обогнул тарелку с борщом, а потом — вдруг влез в эту тарелку с покрышкой и утонул среди свеклы и капусты.

— Ну, вот, — Петя расстроился, вытащив утонувшего и сломавшегося робота ложкой. — Мой робот имеет низкие ходовые качества — дорабатывать нужно!

— Так, сейчас я эту игрушку выброшу в мусор! — рассердилась Элла, поставив на стол последнюю тарелку, для себя, и усевшись напротив мужа, рядом с сыном.

— Это не игрушка — это робот! — обиделся мальчик, не дав матери схватить паучка в кулак и выкинуть в красное ведро, к картофельным очисткам и яичной скорлупе. — Я его починю и исправлю ходовую часть!

— У всех — дети, как дети! — вздохнула Элла, мешая свой борщ, чтобы побыстрее остыл.

«У всех — мамы, как мамы, а у меня — Ночной Страж…» — подумал мальчик, но вслух не сказал, чтобы не сердился папа.

— Я — гений, ну что, я разве виноват? — пробормотал Петя, положив робота на салфетку рядом со своей тарелкой.

— Мы с мамой тобой гордимся! — сказал сыну Дмитрий Соловьёв, положив свою ложку в тарелку. — В понедельник пойдём в школу вместе — будем переводить тебя в восьмой класс!

— Ура!! — подпрыгнул от радости Петя, чуть ли не перевернув свою тарелку и не выплеснув борщ на пол.

— Ешь давай, гений, остывает! — улыбнулась Элла, погладив сына по растрепавшимся волосам. — И я согласна перевести тебя в восьмой класс — у тебя будет больше учёбы и меньше времени на баловство!