П а р о м щ и к. А, при Петьке… Значит, в контору его забираешь?

В а л е н т и н. Уже забрал. Пусть обоснуется парень, женится.

П а р о м щ и к. Вот это разговор.

М а р и я (паромщику, нервно). Дед, когда у тебя следующий рейс? Разумеется, по расписанию.

П а р о м щ и к (упрямо). Да. По расписанию. Видишь, дела у меня есть. (С удовольствием.) Сам начальник конторы Валентин Иванович поручение сделал. (Входит в свой домик.)

В а л е н т и н. А ну-ка, покажись, Маша, как ты выглядишь на замужнем положении?

М а р и я (пожимая плечами). Разве от замужнего положения люди меняются?

В а л е н т и н. Женщины — безусловно.

М а р и я. Становятся от этого умнее, глубже, добрее?

В а л е н т и н. Да просто меняются.

М а р и я. Ты имеешь в виду — в глазах окружающих?

В а л е н т и н (скрывая раздражение). А ты что-то не изменилась.

М а р и я. Меняться не входит в мои планы. Я бы хотела просто умнеть и добреть. Сама по себе.

В а л е н т и н. Ну и как? Удается?

М а р и я. А это я могу проверить только на окружающих.

В а л е н т и н. Когда мы разговаривали с тобой в последний раз, пять лет назад, ты плакала и упрекала меня…

М а р и я. Плакала? Не может быть.

В а л е н т и н. Да, и упрекала.

М а р и я. Ты не помнишь за что?

В а л е н т и н. За то, что я тебя не дождался.

М а р и я. Не совсем так.

В а л е н т и н. Но теперь-то все в порядке — ты тоже вышла замуж.

М а р и я. Для меня самое главное, что я стала кандидатом наук. Я! Лично я!

В а л е н т и н. Вот видишь, как тебе повезло.

М а р и я (опускается на скамейку, спокойно). Возможно. Ведь я за этим и ездила в аспирантуру. (Устало.) Ты что, посетил свои владения?

В а л е н т и н. Точно. (Улыбнувшись.) Знаешь, месяцами сижу в конторе и вот как раз на эти два дня выехал. (Взглянув на рюкзак.) Кажется, чуть-чуть не разминулись?

М а р и я. Разминулись.

В а л е н т и н (как бы не слыша). В Москву возвращаешься или как?

М а р и я. Или как.

В а л е н т и н. А когда в Москву?

М а р и я. Разве что случится командировка.

В а л е н т и н. На постоянно?!

М а р и я. В Москве нет почв вечной мерзлоты.

В а л е н т и н. Я когда-то тебе советовал…

М а р и я. Твои советы были чересчур деловыми.

В а л е н т и н (терпеливо). Машка, чудачка, ну сама подумай, о чем нам спорить. Живем, работаем, растем, как говорится, стареем… Все нормально.

М а р и я. Я видела — ты дом построил.

В а л е н т и н. Да, получил дотацию.

М а р и я. Все ненормально, Валя.

В а л е н т и н. Ты снова собираешься меня упрекать, говорить о прошлом?

М а р и я. Нет. Уж если этот разговор начался, то только о настоящем. Мне оно не нравится. Ох как не нравится, Валя.

В а л е н т и н. Маша, не ставь себя в смешное положение. Упрекать, обижаться… Да, у нас была общая молодость, но потом каждый остался сам по себе, у каждого свои дела, заботы… семья. Нужно как-то трезвее. В конце концов, мы вполне самостоятельные и… чужие люди, и по какому праву, например, я мог бы… предъявлять к тебе какие-то требования…

М а р и я. Ах вот как!

В а л е н т и н (мягко). Нас было тридцать человек в классе, и если бы теперь каждый из них…

М а р и я. Но со мной ты ходил на пирс!

Пауза.

В а л е н т и н (осторожно превращая все в шутку). Ты прямо как дед…

М а р и я (откидываясь на спинку скамейки). Отвратительный, упрямый старикашка. Этакий цербер любви.

В а л е н т и н (облегченно). Ну вот видишь.

М а р и я. Вижу, что ты пополнел.

В а л е н т и н. А?

М а р и я. У тебя бархатистые нотки в голосе.

В а л е н т и н. Да ну?

М а р и я. «Начальник конторы принимает по понедельникам и пятницам»…

В а л е н т и н. Ты заходила?

М а р и я. Нет.

В а л е н т и н. Ты себе представить не можешь, как я доволен, что у тебя там все в порядке.

М а р и я. Только у меня другой порядок, Валя.

В а л е н т и н. У тебя просто другая специальность.

М а р и я. Я видела твою жену. В халате и шлепанцах.

В а л е н т и н (встает). Маша, я хотел, чтобы мы с тобой поговорили наконец как люди. Мне уже надоела вся эта волынка. Пять лет твоя мать смотрит на меня с упреком. Каждый раз, когда ты приезжаешь, я боюсь встретить тебя на улице. Запомни: я ничего ужасного не сделал. Живу нормально, порядочно. Когда ты уезжала, ты сама сказала, что всякое может случиться и что ты…

М а р и я (быстро поднимаясь со скамейки). Погоди, Валя, ты плащ измазал. (Наклоняется, трет полу его плаща.) Ух как пахнет… смола. Золотистая… Только потом, если налипнет пыль, будет черное пятно. (Смотрит на него снизу вверх.) Конечно, всякое может случиться… Валечка, важно только, чтобы мы никогда, никогда не стыдились взглянуть в глаза друг другу… (Кладет руку ему на плечо.) И если придет другая любовь, напиши… сразу напиши…

В а л е н т и н (замерев). Я не написал, потому что…

М а р и я (ласково). И это было первое маленькое отступление…

В а л е н т и н. Я хотел сказать тебе на словах…

М а р и я. И сказал, что был вынужден… вынужден! Это было второе отступление, уже побольше…

В а л е н т и н. Маша…

М а р и я. Посмотри на меня… здесь такой темный фонарь… но на этом пирсе никто не нуждается в его свете… Здесь часто загораются совсем другие, совсем другие огни… С этого пирса начинаются дороги, и начинающие люди учатся не отступать сначала в любви, а потом и в чем-то другом…

В а л е н т и н. Погоди, Маша…

М а р и я. Нет, некогда, некогда, Валя!

Входит  ж е н щ и н а. Она средних лет, в плотно застегнутой кожаной куртке, за плечами рюкзак, в брюках и тяжелых ботинках. Увидев Валентина и Марию, деликатно останавливается, ставит рюкзак на землю и садится на него.

В а л е н т и н. Кто-то там… смотрит на нас.

М а р и я. Пусть, пусть! Ведь я…

В а л е н т и н (отступая от нее, трезво). Ну, Маша, нельзя же так.

М а р и я (гневно). Нельзя? Нет, нужно! Почему ты отдал свой портфель Пете?

В а л е н т и н. Что?

М а р и я. Почему ты отдал свой портфель Пете?

В а л е н т и н. Я ему доверяю!

М а р и я. Доверяешь выполнять за тебя какую-то работу?

В а л е н т и н (сорвавшись). Что за намеки! Мы разошлись с тобой давно, слышишь, и перестань за мной наблюдать!

М а р и я. Ведь у Пети такое же образование, как у тебя, и ты старше всего на пять лет. Разница только в том, что ты его начальник.

В а л е н т и н. Смотришь мой дом, ходишь в контору! Что тебе еще надо от меня? У тебя есть муж, этот, профессор Макарчик! И успокойся!

М а р и я (отчаянно). При чем тут муж?

П а р о м щ и к (быстро входит). Что? Что? Чего это вы тут?

В а л е н т и н (беря себя в руки). Ну, Маша, вот и ладно, все нормально.

М а р и я. Да, если мой муж, как я установила, самая актуальная проблема в этом городе.

П а р о м щ и к (ехидно). Еще проверим, какой это муж. Раз не приехал по расписанию. (Валентину.) Вот, Валька… (запнулся, увидев женщину), Иванович, Валентин, значит, Иванович, твоя-то на месте ждет. Спрашивала все: а где, а что? Беспокоится.

В а л е н т и н. Надо идти. (Маше, неловко.) Ну так что же, Маша…

М а р и я (остро). А почему ты ей не скажешь, чтобы она сняла шлепанцы, надела туфли и пришла на пирс?

П а р о м щ и к (в восторге). Пхи! Чего это замужним бабенкам на пирс бегать?

В а л е н т и н (изо всех сил пытаясь заключить мир). Всего тебе желаю хорошего, а твоей матери если понадобятся дрова или что — пусть ко мне обратится.