На этом разговор закончился. Обсуждать возмездие сил не было, да и ребята меньше всего желали зла Яну, прекрасно понимали, кто на самом деле подстроил гибель Кристины. На данный момент были дела поважнее. Поиском подходящего для захоронения места занялись парни. Их не было до поздней ночи.

«Все это какое-то безумие! Наши вторые жизни перевернулись с ног на голову. А ведь они так хорошо начинались... Сначала Гронский, теперь Кристина. Кто дальше? Нет, я это так просто не оставлю. Никогда не прощу Леиматри. Подлого обманщика, жестокого и беспринципного убийцу!» - пообещала себе Кира, глядя на поникшую Софу.

Больше всего Воронцова боялась, что вот-вот очередная плохая новость застанет ее врасплох. Стало очевидно - план Леиматри пришел в действие, раз он решил уничтожить свое же создание. Значит, скоро последует другое, более катастрофичное событие. Допустить этого было нельзя. Однако все упиралось в одно «но»: как найти их врага, всемогущего и неуловимого? Город огромный, блуждать по нему можно долго. Да и навряд ли Леиматри станет сидеть и ждать нападения.

«Он хитер, предугадает каждый шаг своих детей, но не мой. Меня ему не прочитать. Я ему неподвластна и еще я непредсказуема. Знает ли он о присутствии Ангириума? А вдруг тот уже мертв? От одной мысли внутри все холодеет! Нет, будь  это так, я бы ощутила. Наша связь сильна. И все-таки от меня ускользает какая-то важная деталь, нечто ценное», - злилась Кира на себя.

Рассказывать остальным про встречу с Ангириумом она не планировала. Он был всемогущ, взять в плен не получится, договориться тоже. Лучше уберечь ребят от ненужной информации и лишних тревог. Тем более теперь, когда проблем и так хватает.

Задумчиво разглядывая Гронскую, она поинтересовалась:

- Ты больше не чувствуешь брата?

Софа отвернулась.

- Ты можешь мне довериться, - осторожно произнесла Кира. - Я понимаю твои опасения. Ребята могут злиться, ты боишься их реакции, вдруг они чего натворят. Но я не желаю Яну плохого. Ты же знаешь, я... он мне тоже дорог, - еле проговорила Воронцова и покраснела до самых корней. - Найдем его, найдем Леиматри. И тогда этому подлецу не сбежать.

Воронцова стиснула зубы и ощутила волну ненависти. По логике подобные чувства должны быть ей чужды, хотя логика во всем происходящем отсутствовала. По крайне мере, здравая.

- Тишина, - опустила голову Софа. - Раньше я точно знала, что с моим братом. А теперь пусто. Стена. Словно его нет.

От подступающих слез спасли ворвавшиеся в подвал Мирон и Лева. Их настиг сильный ливень.

- Все сделали? - нетерпеливо спросила Кира.

На их обуви остались комки грязи.

- Да, - мрачно ответил Мирон. - Мы нашли место, где ее никто не сможет потревожить. Мы сможем в любое время ходить туда. Это на черте Города, в восточной части. Если по воздуху, то не очень далеко.

- Когда...? - Софа хотела узнать, когда они похоронят Кристину, но так и не смогла договорить и так очевидную всем фразу.

- Завтра утром, - сказал Лева. - А сейчас нам всем нужно хорошо отдохнуть, иначе мы и сами долго не протянем в таком ритме. Только я прошу всех пойти и лечь спать. Безо всяких блужданий ночью в поисках Яна. Нам всем тяжело, но хотя бы позвольте отдохнуть своей голове от мыслей. Они все равно завтра вернутся, никуда не денутся. Всем хорошего сна.

Когда Лева ушел, все последовали за ним. Кира приняла ванную, укуталась в теплое одеяло и постаралась уснуть. Вопреки ожиданиям, что даже вздремнуть не получится, как только ее веки закрылись, она мгновенно провалилась в темноту. Усталость взяла свое. Девушка проспала до самого утра, крепко и без сновидений. Это было самым приятным за последние сутки.

По шуму внизу Кира поняла, что все уже проснулись. Спустившись, она стала свидетельницей обескураживающей картины: Софа разбрасывала попадавшиеся ей под руку вещи, а Мирон ходил за ней и успокаивал.

- Что-то  с Гронским? - почти в отчаянии спросила Воронцова.

- Нет. Софа хотела сбежать рано утром. Я ее вовремя остановил, - пояснил Мирон, зажмуривая глаза, когда близняшка разбивала его гитару.

- Кричала что-то про свои сны, - пытался дополнить Лева, но ему пришлось пригнуться: близняшка запустила в него огромную вазу с красными цветами.

От разлетевшихся осколков пришлось уклоняться всем, даже бунтовавшей Гронской. Только она остановилась, тяжело дыша.

- Успокоилась? - Мирон осторожно подошел к Софе и схватил ее за плечи как добычу. Громов и не собирался сдерживать эмоций. - Ты вряд ли бы убила кого-то, но получить в лицо вазу с самого утра, поверь, не очень приятно! Да ты в своем уме? Так ты точно брата не вернешь. Пора принять реальность, от нее не скрыться ни в одной части нашего проклятого Города, сколько не беги от себя. Соф, посмотри на меня, ну же, - нежно попросил Мирон. - Мы не сдаемся. Если мы не завершим начатое, то никто за нас этого не сделает.

Гронская открыла рот, но Громов не дал ей и слова вставить, а  близняшка в кои-то верки покорилась.

- Ты хочешь казаться слабой, чтобы тебя все успокаивали и жалели. Но и ты, и я знаем это всего лишь маска. Ты сильная, ты справишься. Я тебе клянусь, мы вернем Яна и уничтожим Леиматри чего бы это мне не стоило!

- Ты прав, - обреченно призналась Софа. - Но я не хочу сидеть, сложа руки. Это не для меня. В конце концов, если с ним что-нибудь случится, я этого точно не переживу. Так что отпустите меня.

- Подожди, - вмешалась в разговор Кира. - Ты забыла? Сегодня мы прощаемся с Крис. И еще мы не можем опять всем рисковать и расходиться. Если ты куда-то собралась, то я иду с тобой.

- И мы, - присоединился Лева. Мирон молча кивнул. - Мы тебя не оставим одну.

- Спасибо, - Софа благодарно осмотрела ребят. - Вы настоящие друзья. Ох, какая же я эгоитска! Не могу себя контролировать. Эта связь с Яном, она была такой необходимой для меня, а теперь словно нет половины души, тела, мозга... Простите меня.

Выйдя на улицу, ребята окунулись в промозглую действительность. Воронка потемнела, от этого день стал похож на поздний вечер. Спиральное движение тумана заметно усилилось. Захватившая декабрь осень длилась уже пятый месяц, и, казалось, никогда не закончится. Погода навевала трагизма. Хотя и без нее внутри каждого поселился маленький конец света.

Крис безжизненно обмякла на руках Мирона. Он взял на себя эту миссию в знак искупления вины. Всю дорогу, а друзья использовали темную материю, провели молча. Кира тоже смогла взлететь, правда, неуверенно. Высота пугала, но еще больше она боялась потерять контроль и разбиться. Ее на всякий случай страховал Лева.

Под ними мелькали хмурые дома. Улицы, как всегда, были почти пусты. Нервные машины иногда нарушали тишину Города, но их шум рассеивался. Складывалось впечатление, что все вокруг безмолвствует. Спустя полчаса  четверо приземлились на холме. Оно было пропитано невероятным умиротворением и желтыми красками. Если городская тишина настораживала, то здешняя наоборот успокаивала. Многоэтажки остались позади, между ними и возвышенностью тянулось поле, перечеркнутое лесополосой.

Пейзаж зачаровывал. Черная река бежала вдаль и терялась за горизонтом. Редкие деревья стыдливо оголились и ждали первого снега. Между ними Смирнов и Громов вырыли глубокую яму, под целлофановым мешком скрыли нагоняющий тоску гроб. Как и на любом другом кладбище, а скоро холм станет именно им, здесь почему-то думалось яснее. В головах не было  лишних мыслей, остались лишь те, которые касались жизни. Ведь только она имела значение в этот момент.

Пока Кира собирала себя в кулак, чтобы не расплакаться, Мирон сделал все необходимые приготовления. Когда Воронцова обернулась, Кристина уже лежала, накрытая белым шелковым полотном. Ее черные волосы растрепались, отдельные локоны прикрывали лицо. Поправить их никто не решился. Крышку закрыли. В это мгновение раздался раскат грома. Ребята вздрогнули, такой был страшный, зашкаливающий звук. Небо обещало заплакать вместе с подростками, провожающими друга в последний путь. Казалось, одна капля за другой упадут на сырую землю, смывая их последние надежды. Но дождя не было. Все подняли головы вверх, ожидая беспощадного ливня, а простор над ними молчал.