Д з а р а х. Опять за свое! Как я ни прорывался, ректор не принял меня. Некогда, видите ли, ему!

К а л л а. А ты бы сидел в приемной, пока он не вышел.

Д з а р а х. Сидел… У него другой выход есть. Через него он и ушел.

К а л л а. Пусть он шею себе свернет, голову сломает!

Д з а р а х. Да замолчи ты! От твоих проклятий он не станет ни лысее, ни волосатее!

К а л л а. Чтоб он лысым стал!

Д з а р а х. Да успокоишься ты наконец или нет?! Нужно что-то сообразить.

К а л л а. Что еще сообразишь, что еще придумаешь!.. Ведь через четыре дня Лене надо уезжать.

Д з а р а х. И за четыре дня можно придумать… (Про себя.) Оставляют только тех, кто замужем или имеет ребенка… Слушай, у меня родилась идея. Те, у кого муж, дети, родители у которых больны, нуждаются в уходе, их оставляют… А что, если мы зарегистрируем Лену с кем-нибудь?

К а л л а. Как это зарегистрируем? Что она, щенок?

Д з а р а х. При чем здесь щенок? Зарегистрируется, будто замуж вышла, и ее оставят здесь.

К а л л а. Что ты мелешь? Как можно!

Д з а р а х. Да ты послушай…

К а л л а. И слушать не хочу!

Д з а р а х. Другого выхода не вижу!

К а л л а. А что будет после?

Д з а р а х. Надо тайно, чтобы никому не стало известно.

К а л л а. А те разве не смотрят паспорт?

Д з а р а х. Их, кроме бумаги, ничего не интересует. Пришьют бумагу к бумаге, и шито-крыто… За деньги и не такие пустяки совершаются.

К а л л а. Но с кем же ее… это… зарегистрировать?

Д з а р а х. С кем-нибудь из работников нашего треста.

К а л л а. А кто согласится?

Д з а р а х. Это с моей дочерью да не согласятся? Стоит мне только мигнуть.

К а л л а. Слушай. Твой новый шофер неплохой парень, скромный, честный, совестливый…

Д з а р а х. Не подойдет.

К а л л а. А вот этот… Фу-ты… не могу вспомнить… с усами… как крылья стрекозы…

Д з а р а х. Экспедитор Рувас?

К а л л а. Твой родственник… привозит, приносит…

Д з а р а х. Он же чистый аферист, сюда приносит, а домой вдвое больше увозит.

К а л л а. Почему ж ты его держишь на такой работе?

Д з а р а х. Кое-что он отлично умеет делать. К бумагам, которые он мастерит, даже четырехглазый прокурор не придерется. Но в данном случае его кандидатура отпадает. Верить ему нельзя. Еще молод, а уже четырежды женат.

К а л л а. Ничего себе!.. Способный парень! А этот Михаил, который сватался к Лене?..

Д з а р а х. Об этом наглеце и речи быть не может! Сколько бед натворил он нам…

К а л л а. Но Лена же любила его. Да и любит.

Д з а р а х. Много понимает твоя дочь! Да чтоб он стал моим зятем?!

К а л л а. Для тебя все негодны, один аферист, другой скромен, третий наглец, четвертый подлец и вор… С кем же тогда? А если тот парень, что с Михаилом приходил? Тоже твой родственник…

Д з а р а х. Про кого ты говоришь? У меня родственников много…

К а л л а. Имя его вертится на языке, а вспомнить не могу… Кончается на «бис»… Помнишь, в прошлом году ворон гонял?

Д з а р а х. Дзибис, что ли? Он к Тамаре привязался. Не пойдет он на это. Он ничем не лучше своего друга.

К а л л а. Тогда еще один твой родственник.

Д з а р а х. Какой еще?

К а л л а. Из института приходил, просил место подоходней в твоем большом складе…

Д з а р а х. А-а, Хасан Каркусов?..

К а л л а. Он производит хорошее впечатление.

Д з а р а х. Подходит. Может держать язык за зубами. Хорошая кандидатура. Я позвоню ему.

К а л л а. А может, повременить? Вдруг пойдет молва?

Д з а р а х. «Молва, молва»! Время не ждет, прозеваем — и твоя дочь очутится на краю света. С сыном тоже вот так медлила…

К а л л а. Сын пошел в тебя. Но моя дочь… Сердце разрывается… Об одном прошу — не сделай несчастной нашу Лену. (Уходит.)

Д з а р а х (задержав ее на мгновение). Постой… Ты объясни ей. Скажи, другого выхода нет. А я позвоню парню. (Берет трубку.) Алло! Серифа, ты? Кто меня искал? Скажи — будет после обеда. Да? Скажи, вызвали в обком… Я тоже здесь не в ресторане сижу. Слушай-ка, Серифа, сбегай на большой склад и скажи Каркусову… да, Хасану, пусть он срочно идет ко мне домой. А я отсюда иду домой. (Кладет трубку, подходит к окну, смотрит на улицу, затем поворачивается.) Подлец Аврам!.. Так и не соизволил уделить мне внимание.

Входит  Л е н а.

Ну, постой, я тебе это припомню!

Л е н а. Папа, ты звал меня?

Д з а р а х. Я? Не звал.

Л е н а. Мама говорит, что звал.

Д з а р а х. А сама она тебе ничего не говорила?

Л е н а. Начала говорить про какую-то регистрацию и поперхнулась. Потом сказала: иди к отцу, он тебе скажет. Что ты мне хотел сказать?

Д з а р а х. Понимаешь, дочь… как тебе сказать? Не знаю, как сказать… Через четыре дня тебе придется ехать на Камчатку.

Л е н а. Ну и что? Там, где не пропадают другие, не пропаду и я.

Д з а р а х. Чтобы тебя не отправили, я долго хлопотал…

Л е н а. Наверно, взятку предлагал? Но наш ректор такими делами не занимается.

Д з а р а х. Как бы там ни было, а я старался…

Л е н а. Как все это мерзко, папа!

Д з а р а х. Для длинных рассуждений у нас времени нет. Четыре дня пролетят, как четыре перепелки… Те, кто остается здесь, чем это заслужили?

Л е н а. У кого отец больной, у кого муж, ребенок…

Д з а р а х. У тебя мужа нет, ребенка нет. Что у тебя остается?

Л е н а. Ничего не остается. Уеду на Камчатку.

Д з а р а х. Пусть другие едут на Камчатку. Мы с матерью посоветовались…

Л е н а. О чем?

Д з а р а х. Тебе надо пока зарегистрироваться с кем-нибудь… Не таращи на меня глаза, как испуганная сова!.. Временно зарегистрироваться. Временно.

Л е н а. Папа, что такое говоришь? Ведь это стыд и срам!..

Д з а р а х. Стыд — не тавро, срам — не шрам, вечно на лбу не будет. Надо уметь любым способом выкарабкаться из любого положения.

Л е н а. Такими позорными путями?!

Д з а р а х. Позорно, когда будешь несчастна и бедна…

Л е н а. А куда деть честность, совесть, порядочность?

Д з а р а х. «Честность, совесть и порядочность»… Они теперь вышли из моды… Слушай!.. Завтра — воскресенье, зарегистрируешься с кем-нибудь из наших работников. В понедельник пойдешь в институт, покажешь паспорт, и тебя оставят.

Л е н а. Я и слушать не хочу о такой мерзости! (Уходит.)

Д з а р а х. Тогда чеши на Камчатку! Как я распустил ее!.. А вдруг там с ней что случится, как с сыном?! (Задумывается.) На того, кто умом не созрел, нужно действовать через сердце… Эй! Калла, иди сюда!

Появляется  К а л л а.

К а л л а. Что с тобой? Не дала согласия?

Д з а р а х. Я просил тебя подготовить ее!.. Слушай… Ну да ладно. Этот, кто сватался, дает о себе знать? Лена его еще любит?

К а л л а. Михаил? Она крепко его любит. И он ее крепко любит. Я письма его читала. О нем уже в газетах пишут…

Д з а р а х. Он на Урале?

К а л л а. Где-то на Севере.

Д з а р а х. Ежели ты не хочешь, чтобы твоя дочь пропала где-нибудь на краю света, скажи ей, что тот парень через десять дней будет здесь. Скажи, его вызывают на работу сюда… Стон. Минутку. А если дать ей телеграмму от его имени?

К а л л а. От Михаила?

Д з а р а х. Да. Будто возвращается сюда, на работу… Чтобы она ждала его здесь… Это тронет ее сердце. Тогда она согласится на регистрацию. Конечно, фиктивную.

К а л л а. А разве так можно? От чужого имени телеграмму своей дочери…

Д з а р а х. Единственная возможность задержать ее.

К а л л а. Но это невозможно…

Д з а р а х. Для меня все возможно…

К а л л а. Она не поверит, что Михаил даст сюда телеграмму.

Д з а р а х. Да. Оказывается, ты можешь думать. Ты права. Дам телеграмму в адрес института… Только молчи. Чтобы даже намека не было. Я пойду. (Уходит.)