Сжав камень в кулаке, Джек оттолкнулся от дна и устремился навстречу солнечному свету, потоками ниспадавшему с искрящейся озерной глади над головой. "Я спокоен. Меня переполняют силы". Он раз за разом твердил эту мантру, хотя в ней и не было необходимости. Ему полностью хватало кислорода, сделать лишний вдох не тянуло. Но тут он увидел над собой тень моторной лодки. Через борта перегнулись размытые фигуры, внимательно наблюдая за ним. И снова на Джека навалилась тяжесть, от конечностей к самому его нутру прошла зудящая волна. Самоцвет, на дне казавшийся лишь увесистым, стал неподъемным. Над ним склонилось лицо Ребекки, ее длинные волосы распластались по воде. Он потянулся к ней, но камень упрямо тащил на дно. Джек открыл рот, вдохнул - и озеро устремилось ему в легкие, увлекая его в бездну, оставляя лишь чувство ужасающей пустоты. Наверное, из глаз его текли слезы - он не знал. Руки тщетно тянулись к хрупкой фигурке дочери, пока та не растворилась в солнечном свете и не исчезла совсем.

- Джек, проснись. Катя с Алтаматы возвращаются.

Джека трясла чья-то рука. Вздрогнув, он проснулся и обнаружил себя на переднем пассажирском сиденье джипа. Рядом сидел Костас. По характерному шуршанию Джек догадался, что тот набросил на него спасательное одеяло из дорожной аптечки. Затекшие руки стало покалывать - кровообращение приходило в норму. Он вспомнил, какой холод стоял тут на рассвете - когда они прибыли, на земле еще лежала обильная роса. Выпростав левую руку из-под одеяла, он взглянул на часы. Почти полдень. Ожидание длиось уже три часа, и два из них Джек провел во сне. Сначала они все вместе изучали главу из книги лейтенанта Вуда, описывающую последний этап его путешествия к лазуритовым копям, что затерялись где-то в раскинувшемся сейчас перед ними ущелье. Затем Прадеш отлучился, чтобы вскипятить воду для чая, и Джек "на минутку" закрыл глаза…

Он украдкой взглянул на Костаса. Поверх темной фуфайки тот напялил на себя выцветшую зеленую шинель, ан аголове у него красовался шлем из овечьей шерсти, какие носили советские танкисты. Они оказались не готовы к такому холоду, так что пришлось нацепить старье, которое нашлось в багажнике джипа. Джек стянул одеяло, откашлялся.

- Извини, я задремал.

- Заметил. Мне показалось, что забыли выключить двигатель.

- Я не храплю.

- Ну что ты, разумеется.

К джипу подошел Прадеш.

- Вам нужно було немного поспать. - Капитан тоже щеголял в шерстяном шлеме, к которому добавил зеленый индийский свитер армейского образца. Присев рядом с миниатюрным примусом, он протянул Джеку дымящуюся металлическую кружку: - Свежая заварка. Отборный дарджилинг. У меня всегда под рукой небольшой запас. Это одна из военных традиций, унаследованных нами от британцев. Избавляться от нее что-то не тянет.

- Спасибо.

Джек бережно взял кружку в руки и откинул взглядом разлегшееся впереди ущелье. За ним вставали Гиндукушские горы - складчатая громада скал и каменных осыпей, мутно-белые склоны и далекие вершины, укутанные снегом. Джек поднес к глазам компактный бинокль, висевший у него на шее. По тропинке, тянувшейся по краю ущелья, спускались Алтаматы и Катя. За ними шагал мужчина в афганской одежде. Опустив бинокль, Джек взглянулл на индийца. Тот одобрительно кивнул. Пока все шло согласно плану. Приземлившись в аэропорту Файзабада, они прямо из самолета пересели на джип. В городе у Джека был старый друг, руководитель одной гуманитарной организации. Он-то и раздобыл для них машину, позаботившись и о том, чтобы на крышу и борта нанесли маркировку TV. Им не хотелось привлекать к себе лишнего внимания, поэтому о помощи со стороны НАТО не могло быть и речи. В регионе базировалась одна из восстановительных групп⁴⁵ МССБ, но после телефонного разговора с полковником-датчанином они решили обойтись без эскорта. Полковник предупредил их о всех рисках. От нападений талибов не застрахован даже север страны. Однако местный полевой командир имел репутацию независимого человека и до сих пор оставался верен почившему Северному Альянсу. Таких людей нужно задабривать, а не провоцировать. Полковник заверил их, что в случае необходимости за ними вышлют вертолет с медиками, но во всех прочих отношениях им пердстояло полагаться только на себя.

Снова взявшись за бинокль, Джек принялся осматривать противоположный склон ущелья. Не видно ли каких-нибудь бликов, не прячется ли кто-нибудь за камнями? Впрочем, он понимал, что ничего не увидит. Где-то там, в глуби ущелья. Не видно ли каких-нибудь бликов, не прячется ли кто-нибудь за камнями? Впрочем, он понимал, что ничего не увидит. Где-то там, в глуби ущелья, засел тот самый снайпер, который, по мнению Кати, шпионил за ними и в Киргизии. Пока их путь не подошел к концу, пока в их руках не оказался священный для Братства предмет, они в безопасности. Но с каждым шагом их положение будет все уязвимей - и рано или поздно настанет момент, когда убийце надоест тянуть. Джека угнетала собственная беззоцитность, но других вариантов не было, оставалось лишь играть по правилам и надеяться, что им подвернется способ сравнять шансы. Остальные тоже об этом знали. Все зависело от итогов разведки, на которую Катя с Алтаматы отправились два часа назад.

Прадеш сложил примус и убрал в рюкзак.

- По коням, ребята.

Костас начал вылезать из джипа.

- И откуда только вы берете такие выражения, прадеш?..

- Школа армейской инженерии в Форт-Ленард-Вуде, штат Миссури. В прошлом году я проходил шестимесячную стажировку в США.

Костас во все глаза уставился на него.

- Серьезно? А не встречали там некоего Джима Прэдера?

- Специалист по подводным технологиям, преподает в Военно-морской академии? Да, я прослушал его курс.

- Переглянувшись с Джеком, Костас двинул большим пальцем в сторону капитана:

- Нет, нам точно нужен этот парень. Классный специалист. Надо выбить ему постоянную работу в ММУ.

Коротко улыбнувшись Прадешу, Джек вылез из джипа и потянулся. На нем были его собственные вещи, предусмотрительно прихваченные с собой, - потрепанные кожаные ботинки, толстовка с зеленым жилетом из водонепроницаемого материала, синяя шерстяная шапочка, полученная когда-то в подарок от одного из соратников Жака Ива Кусто и оттого горячо любимая. Он поудобнее пристроил на боку старую сумку, попутно ощупав лежавшую внутри кобуру. Ее присутствие успокаивало, но одними пистолетами им не обойтись.

Переведя взгляд на тропинку, он увидел, как афганец зачем-то отделился от Алтаматы с Катей, скользнул в сторону и вскоре исчез за пригорком. Джек вздохнул и вознес про себя молчаливую молитву. Двадцать лет назад Алтаматы уже довелось побывать в этих краях, и он знал, куда им идти. И киргиз, и Катя говорили на дари, главном языке Афганистана, оба имели представление о пушуту, поэтому устанавливать контакт с местными следовало именно им. Слишком многие европейцы и американцы приходили сюда с обещаиями мира и помощи, но на самом деле приносили лишь вероломство и погибель. У них хватало проблем и с одним-единственным снайпером, а если они восстановят против себя и местного полевого командира, о надежде выбраться из ушелья живыми можно забыть.

Вытащив из машины томик Вуда, Джек раскрыл его на заложенной странице и взглянул сперва на еле различимые помарки, следанные рукой Джона Ховарда, затем на новый лист, исписанный аккуратным почерком Ребекки. Юная дочь и давно покойный прапрадед… Казалось, между рукописными заметками протянулась какая-то неразрывная нить, а книга стала мостиком, переброшенным от одного поколения к другому. Ему бросилось в глаза предложение в тексте, над которым он раздумывал, когда его сморил сон. "После долгого и утомительного перехода мы достигли подножия Ладжвордских гор".

Ладжвордом древние персы называли район, в котором добывали ляпис-лазурь. Сейчас они стояли на том самом месте, где побывал когда-то Вуд. Здесь дорога обрывалась, на джипе дальше им не забраться. Придется идти пешком, точно как Ховарду с Уохопом столетие назад - если, конечно, те вообще дошли досюда. Закрыв книгу и убрав ее в сумку, Джек подумал о Ребекке, оставшейся на Иссык-Куле с подводниками. Ее образ из сегодняшнего сна все еще стоял у него перед глазами, не теряя живости. Ему вспомнилось, что Катя говорила о снах, посещающих людей на "крыше мира". Здесь их труднее отличить от яви, ибо ты всегда стоишь одной ногой в царстве грез. Она сказала, все дело в разреженном воздухе и неспокойном сне. Стряхнув рассеянность, Джек переключил внимание на Катю и Алтаматы, которые уже подходили к джипу. Пора окунуться в жестокую реальность.