– Чего смотрите? – нервничая, спросил у них Стас. – Ехать нам нужно, понятно? Марина с нами, её нужно перенести в машину. А вы побежите следом, думаю, что скорости вам хватит.

Звери продолжали смотреть абсолютно без никакой реакции. Тогда Стас снова начал им объяснять то же самое, только теперь красноречиво жестикулируя размахивая руками. Внезапно звери отбежали назад и принялись тыкать мордами в бока Марины, и только после этого Стас заметил, что девушка шевелится.

Марина словно всплывала из очень глубокого омута. Её сознание всплывало медленно и тяжело, а мысли никак не хотели запускаться в голове. Она приподнялась на руках и окинула взглядом всех, кто стоял неподалёку. Потом повернула голову на одного из стоящих рядом зверей и… И подскочив на месте, словно её ошпарили кипятком, с визгом попыталась отскочить в сторону. Не ожидавший такого поворота Стас поймал её в руки, не давая вырываться и спрашивая:

– Ты чего визжишь? Разозлишь их ещё!

– Но… они ведь… они злые!

– Та-а-ак, началось в колхозе утро! Ты ведь сама сказала, что теперь они будут нас слушаться? Что мне нужно дать им имена и воспитывать.

– Я… Я? Когда?

– Сегодня днём перед тем, как свалиться в обморок, как кисейная барышня! – начинал злиться Стас.

– Я… помню, как Денис… а потом — не помню.

– А как ты обрушила две кирпичные стены и насмерть завалила преследовавших нас пришельцев помнишь?

– Нет… а я… я тогда говорила?

– Ты только пыталась сказать, что тебя зовут не Марина, а Карина, а потом молча пошла крушить всех врагов направо и налево.

– Карина.

– Да что за Карина!? У тебя что, буквы в голове путаются?

– Это не я «пошла всех крушить», это Карина. Карина она… вот тут, – еле слышно промямлила Марина, хлопая себя по голове рукой. – Я держу её там и она никому не вредит.

– Что непонятного? – безжизненным голосом проговорила вышедшая из леса Лена. – Раздвоение личности у неё. Она так пыталась спрятать свою сущность ото всех, что она отделилась и стала одной из двух обособленных личностей.

– Мама водила меня к доктору, и он говорил примерно так же, – понурившись пробормотала Марина.

– Ясно! – со злостью сказал Стас. – Значит, ничего толкового мы от неё опять не добьёмся? А я-то, дурак, надеялся… Ну, раз мы теперь во всём разобрались, то давайте уже грузиться и убираться подальше от этого города.

Весь народ согласно загомонил и отправился к грузовику. Марина тоже пошла на своё привычное место в кабине, а оба зверя послушно затрусили следом. Когда все расселись, и машина тронулась с места, то они побежали следом, легко соблюдая темп большого автомобиля и держа от него постоянную дистанцию в несколько метров.

– Куда едем, товарищ лейтенант? – спросил Вася, крутя руль и давя на педали.

– Пока что просто на северо-восток, по возможности избегая открытой местности. Желательно найти закрытое убежище, чтобы немного там переждать.

Но отъехать слишком далеко им в этот вечер не удалось. Уже вскоре начало смеркаться, и полная тьма грозила опуститься на дорогу, а включать фары они побоялись. Поэтому им пришлось затормозить около первой попавшейся подходящей постройки, чтобы провести там ночь. Машину подогнали как можно ближе к стене, чтобы она не слишком выделялась, а сами похватали всё, что можно было постелить, и плотно разместились на полу внутри тесных комнатушек. Двое человек остались дежурить снаружи, а звери, которых коллективным решением обозвали Бобиком и Барбосом, улеглись около грузовика и заснули, спрятав лапы под панцирь.

Едва солнце стало прочёркивать светлую полосу на восточной стороне горизонта, как Бобик с Барбосом дружно подняли головы и стали крутить ими, во что-то вслушиваясь. Через несколько секунд они встали на ноги и потопали куда-то в сторону, сопровождаемые непонимающими взглядами дежуривших.

– Куда это они? – спросил Вася у Сан Саныча.

– Кто бы знал. Пойдём последим за ними?

– Пошли, – ответил Вася, пожимая плечами.

Они осторожно стали красться следом за зверями, наблюдая за ними с дальнего расстояния. Вскоре звери остановились на поляне, словно ожидая чего-то, а ещё через несколько секунд из зарослей с противоположной стороны вынырнуло ещё четверо таких же зверей. Вася и Сан Саныч замерли от неожиданности и вжались в кусты. Звери начали тихо клокотать, будто разговаривая между собой, а потом чужая четвёрка убежала прочь, резко сменив направление, чтобы обойти людей стороной.

– Может мы всё-таки зря им не доверяем? – спросил Сан Саныч.

– Кому?

– «Броненосцам» этим. Похоже, они нас охраняют.

– А может они на самом деле разумные и даже разговаривать умеют? – снова выдвинул Вася очередную идею. – Вон они как между собой общались, и похоже, что они друг друга понимают.

– Ага, ещё скажи, что они вражеские шпионы, косящие под неразумных зверей, а на самом деле передают добытую информацию о нас в высшую инстанцию.

– А что, вполне может быть… – хмыкнув согласился Вася.

– Да ну тебя, пошли обратно, а то негоже пост надолго оставлять.

Вернувшись на своё место, они вдвоём наблюдали, как утреннее солнце разукрашивало небо в разные постепенно меняющиеся цвета, словно художник размазывал кистью краску, подбирая наилучший оттенок для облаков. Бобик с Барбосом бегали вокруг, будто что-то искали, а люди продолжали мирно спать внутри проломленных в нескольких местах стен. Вскоре проснулся Стас и аккуратно перешагивая через остальных вышел наружу, усевшись рядом с Васей.

– А эти двое чего круги там наматывают? – спросил он, указывая на зверей.

– Да кто бы их знал? – ответил Вася.

Тогда Стас снова встал и направился к животным, а подойдя к ним поближе спросил:

– Эй, вы чего тут… сказал бы вынюхиваете, но это, вроде, не ваш стиль.

Бобик с Барбосом подбежали ближе и посмотрели на Стаса, а потом снова вернулись к своему занятию, продолжая кружить между деревьями. Неожиданно для Стаса, Барбос задрал вверх голову и издал пронзительный высокий звук, больно резанувший по ушам. Стас рефлекторно зажал уши, а потом заметил, как сверху в листве что-то зашуршало и стало падать вниз. Барбос подскочил к шевелящейся птице, свалившейся с дерева, и не жуя целиком заглотил её.

– О как, – прокомментировал Стас. – Оглушаем и дезориентируем добычу значит? Хитро, даже не надо за ней прыгать и её ловить. Ну, продолжайте охоту, братцы-броненосцы, приятного вам аппетита.

Стас пошел назад к зданию, но уже на полдороге повторный громкий крик заставил его оглянуться и сморщиться, и он заметил, как Бобик тоже что-то подобрал с земли и заглотил. Стас усмехнулся и пошел дальше, вернувшись на место рядом с Васей. Скоро громкие крики Бобика и Барбоса разбудили и всех остальных, и люди, недовольные столь неприятной побудкой, выходили наружу и ворчали.

На завтрак за неимением другой провизии снова сварили на всех кашу. Настроение у всех было подавленное и никому не хотелось разговаривать. Единственным, что радовало, было весёлое яркое солнце, роняющее тёплые лучи на покрытую росой траву и яркие полевые цветы. Лена по-прежнему сторонилась всех и сидела одна, глядя на горизонт и украдкой то и дело вытирая слёзы с лица. После завтрака Марина решилась и подошла к ней со словами:

– Я помню…

– Я не хочу разговаривать, – тихо ответила Лена.

– Я помню, что Денис оттолкнул меня и сказал бежать, – продолжила Марина, не обращая внимания на холодность Лены. – Он сказал… Он просил передать тебе, что просит у тебя прощения. Он не сказал, за что. Это было последнее, что он сказал.

– Я знаю, за что. За то, что оставил меня одну среди всего этого. Зачем мне теперь вообще жить и за что бороться? Ради чего? – Лена оглянулась и, заметив озадаченное лицо Марины, сказала её: – Эти вопросы не к тебе, не пытайся придумать ответ. Иди к остальным, я хочу побыть одной.

Марина вернулась к костру и принялась ковыряться в нём палкой, подправляя горящие сучья, чтобы те лучше горели. Она думала. Размышляла о том, что вот бы ей быть нормальной, чтобы уметь подбирать нужные слова, чтобы не играть в вечные прятки с самой собой, чтобы не доставлять никому лишних хлопот. Быть обычной было её главной мечтой с раннего детства, главной и недостижимой, очень часто посещающей её мысли. Бобик с Барбосом подбежали к Марине и принялись тыкаться мордами тихо возвещая о чём-то на своём языке, но девушка лишь отстранённо от них отмахивалась. Вася заметил это и сказал: