- Я же велела Вам не приходить в мой дом, баронесса Паулс, - тоном королевы сказала Джулия, - У Вас плохо со слухом? В Вашем то возрасте! Сочувствую. Или Вы выказываете мне, своей герцогине, открытое неповиновение?

- Мы все знаем, что ты занимаешь чужое место, и кто здесь настоящий Сандфорд, - зло ответила Вилма, терзаемая досадой, что ей помешали, когда казалось, что ещё чуть-чуть и победа была бы за ней, - А он мне не приказывал держаться от замка и от себя подальше.

- Как Вам будет угодно, баронесса. Пусть Аллен настоящий герцог по праву рождения. Это не меняет сути дела, я - его жена, а стало быть герцогиня Ластерии. А то, что он ещё не выгнал Вас, говорит лишь о том, что мой муж хорошо воспитан и не может применить к Вам прямых мер воздействия. Зато меня ничего не останавливает. Убирайтесь! Иначе я позову стражу, и они выкинут Вас из замка.

- Бедняжка! - с ненавистью бросила Вилма, решив напоследок выплеснуть весь свой яд, - Только при помощи стражи и можешь удержать мужа. Где твоя гордость герцогиня?

- Странно слышать о гордости от женщины, которая вешается на шею женатому мужчине не обращающему на неё никакого внимания, - саркастически заметила Джулия.

- Это ты мне помешала. Ещё немного и твой муж думать бы о тебе забыл! - в бешенстве выпалила Вилма.

- Мните себя роковой женщиной? Что же, я расскажу об этом всем местным кумушкам. Пусть узнают, какую опасность Вы представляете их семейному счастью. Скоро Вас не пригласят ни в один приличный дом, уж я об этом позабочусь. Обещаю.

Вилма наконец замолчала, осознавая, чем ей грозит ссора с первой леди Ластерии. Надежды на заступничество Аллен у неё не осталось.

- Вон! - с удовольствием скомандовала Джулия.

Она удивлялась сама себе. В силу характера и неуверенности Джулия не умела как следует постоять за себя, обычно теряясь от чужой наглости и грубости. Но сейчас взрывная смесь ненависти к сопернице и эйфории от услышанных в свой адрес восторженных слов Аллена сделала её уверенной в себе, сильной, у неё как будто крылья за спиной выросли.

***

Аллен не вмешивался в диалог женщин, но Джулия видела, что он готов прийти ей на помощь в любой момент, если это понадобиться. Когда дверь за Вилмой закрылась, Джулия повернулась к мужу. Они оба молчали. Аллен, похоже, не знал, что сказать. В первый раз в жизни она видела его таким растерянным и нерешительным. Ещё бы! Аллен просто не знал, чего ждать от своей не в меру подозрительной и ревнивой жены. Джулия не торопилась вывести его из такого состояния, хотя и испытывала некоторые угрызения совести. Она всегда чувствовала себя рядом с ним маленькой девочкой, требующей его защиты, опеки, поддержки, одобрения. А сейчас она была на равных с ним, сумев не только самостоятельно отстоять свои интересы и победить врага, но и заступиться за него. Это был настоящий триумф.

- Джулия, как ты себя чувствуешь? - осторожно спросил Аллен.

Она поняла, что Аллен справился с растерянностью и готов защищаться от её нападок, если они последуют. Он не собирался сдаваться и безропотно дать ей уничтожить с таким трудом завоёванное им доверие.

- Очень хорошо, - ответила Джулия и подошла к нему, - Настолько хорошо, что я могу сделать то, чего ты давно заслуживаешь.

Она обвила шею мужа руками и начала целовать его. После нескольких секунд замешательства Аллен ответил ей со всей страстью, которую ему столько времени приходилось держать в узде. Джулия тоже совсем потеряла голову. До неё не сразу дошло, почему Аллен прекратил поцелуй и чего он ей говорит.

- Ты, правда, достаточно хорошо себя чувствуешь? - наконец то дошёл до Джулии его вопрос.

Она видела, каких усилий ему стоило остановиться и держать себя в руках. Аллен боялся за неё и их ребёнка, поэтому давал ей возможность одуматься.

- Доктор сказал, что у меня всё хорошо. Я вполне могу вести обычный образ жизни, как это было до беременности. Просто нужно относиться к себе с чуть большим вниманием и осторожностью.

Она снова потянулась к мужу, чтобы поцеловать его.

- Джулия, остановись! - со смехом взмолился Аллен, - Не искушай меня. Оставь мне возможность хотя бы добраться до своих покоев. И я клянусь, что буду очень внимателен и осторожен. А то, если дело так пойдёт и дальше, то я забуду, где расположены наши апартаменты.

Он подхватил жену на руки и понёс через весь замок, не обращая внимания на понимающие улыбки прислуги.

- Аллен, когда я говорила об осторожности, я не имела в виду, что меня надо носить на руках. Я могу передвигаться и сама. На нас же все смотрят!

- Вот именно! Я в отличие от тебя уже не могу передвигаться самостоятельно. Так что это Вы, Ваша Светлость, помогаете мне, а совсем не я Вам.

Джулия засмеялась.

Мадам Пенкилс, никем не замеченная, улыбалась, с умилением глядя на счастливую молодую пару. Они что-то говорили друг другу, смеялись и не замечали ничего вокруг. Мадам была рада за них. Она успела полюбить не только свою воспитанницу, но и её супруга. Никогда в жизни она не видела столь красивой и гармоничной пары, в который каждый был достоин своего партнёра. Мадам думала, что впереди её ждёт много работы. Она собиралась остаться в замке до конца своих дней и воспитывать детей герцога и герцогини, которых, как предполагала пожилая женщина, будет много.

Эпилог

- Морис, сынок, вы уже вернулись? - удивилась Джулия, - Быстро вы сегодня накатались.

- Там начался дождь, - ответил мальчик, - Папа сказал, что ты молодец, потому что не поехала с нами.

- Я же предупреждала вас, что будет дождь, а вы не послушались, - укоризненно сказала герцогиня.

- А папа сказал, что мы успеем, что дождик раньше обеда не начнётся. Папа никогда не ошибается, - с гордостью заявил Морис.

Сыну шёл седьмой год. Если к матери он испытывал самые нежные чувства, то отец был для него непререкаемым авторитетом. Аллен сумел завоевать его уважение, не прибегая к давлению, и не пытаясь заставить слепо подчиняться себе. Рядом с ним Морис чувствовал себя свободным и счастливым. Ему нравилось играть с отцом, слушать его рассказы о войне или о том, как они с дядей Джереми бедокурили, когда были маленькими. То, что отец ошибся с прогнозом погоды, никак не поколебало уверенности Мориса в том, что папа никогда не ошибается. Джулия не собиралась спорить с сыном по этому поводу. Она очень уважительно относилась к дружбе отца и сына, совершенно не претендуя на лидерство в их компании. Ей было достаточно того, что её мужчины просто любят и оберегают её.

- Морис, а где сейчас папа? - спросила Джулия.

- Наверное, он пошёл к Эви.

- Сынок, тебе пора на занятия. Мистер Бэнкс уже ждёт тебя в классной комнате.

Морис вздохнул, но возражать не стал. Он посмотрел на мать, улыбнулся, в его кофейных глазах плясали чёртики.

- Мама, давай поедем сегодня к Вэйсам, если мистер Бэнкс похвалит меня.

- Посмотрим, - уклончиво ответила Джулия, - Если папа не будет против.

- Ну, мамочка! - глаза Мориса уже умоляли, - Папа согласится, если ты его попросишь.

- Хорошо, - сдалась Джулия, - Но только если твой учитель похвалит тебя.

Морис довольный и счастливый пошёл в классную комнату. То, что мистер Бэнкс растает сегодня, сомнений у герцогини не было. Морис хоть и был еще ребёнком, но проявлял невиданное упорство в достижении своих целей. В ход шло всё: и старание, и способности и невероятное обаяние. Одни молящие глаза чего стоили! Трудно было в чём отказать этому ребёнку. Джулия и не умела. Такой фокус не проходил только с отцом и мадам Пенкилс.

Проводив сына взглядом, герцогиня отправилась в детскую, где она рассчитывала найти супруга. Она застала Аллена со спящей дочерью на руках. Он как раз собирался отнести её в спальню. Джулия не стала ему мешать, а последовала за ним. Эвелин было два года. Когда девочка спала, то была похожа на ангелочка, но стоило ей проснуться, всё её окружение забывало, что такое тишина и покой. Няньки с ног сбивались. Одно было хорошо, спала Эвелин, как убитая. Можно было хоть плясать рядом с её кроваткой, она не просыпалась, пока не выспится. Аллен положил дочь в кроватку и обнял жену, подошедшую к нему.