Но Мавр молчал, и Билли попытался уговорить его:
– Деньги не пахнут. Когда их мало, не спрашиваешь, откуда они.
– Ты ошибаешься, – резко ответил Мавр. – Всегда надо задаваться вопросом откуда. – Несколько спокойнее он продолжал: – Но не только в этом дело. Ты теперь знаешь, кто я. Может быть, как-нибудь еще встретимся. Я с радостью возьму деньги, но только тогда, когда ты их честно заработаешь и я увижу, что ты стал достойным человеком труда, нашедшим правильный путь.
Он протянул Билли руку. Тот крепко пожал ее. Молча. Мавр ушел. Долго Джо и Билли смотрели ему вслед. Наконец Кинг сказал:
– Такого я еще никогда не встречал.
Одно место осталось пустым
В январе, самом холодном месяце года, все места в недавно открытой библиотеке Британского музея были заняты. Здесь работал и Маркс, каждый день по восемь, а то и по десять часов, – в библиотеке имелось богатейшее книгохранилище и отличные каталоги. Огромный материал, который Маркс обнаружил там для своего труда по политической экономии, а также сама жизнь в Лондоне, где с особой наглядностью проступали все противоречия буржуазного строя, заставили его еще раз проверить все ранее исследованное и изученное. Но, помимо этого, его интересовало все, что волновало тогда умы, так что работы было через край.
Маркс сидел за столом, заваленным грудами книг, сверял, просматривал и делал выписки. Каждую показавшуюся ему ценной книгу он конспектировал – составлял краткий обзор ее содержания. Благодаря этому ему всегда удавалось быстро найти необходимую справку.
Так как среди прочитанных и законспектированных научных трудов, которые Маркс изучил, работая над своим основным произведением – «Капиталом», числится не менее полутора тысяч, то можно с уверенностью сказать, что гениальнейший сын германского народа был в то же время одним из самых его трудолюбивых сынов.
Седовласый библиотекарь Литтлрок, не один десяток лет проработавший в музее, каждый день с нетерпением поджидал человека с львиной гривой и умными живыми глазами, который, приветливо поздоровавшись с ним, сразу же садился на свое место за горой книг. С кем бы старик ни беседовал, он тотчас же прерывал разговор и со словами «одну минутку, извините, пришел доктор» спешил отнести уже приготовленную стопку к столу Маркса. А у Маркса, даже если мысли его уже были заняты работой, всегда находилось ласковое слово для Литтлрока. Все маленькие радости и заботы старого библиотекаря скоро стали известны ему, а детей и внуков его он уже давно знал по именам.
Иногда, записывая очередную выдачу, старик с улыбкой рассказывал: «Вот у меня кот Думдирум развалился на столе, будто лорд какой – хоть кофий ему подавай! Оно и правда, фрак у него без единого пятнышка и перчатки белые…» Или: «Ну, что вы скажете, доктор, внучек-то мой, Мики, разносил газеты и получил в награду полшиллинга. Целых шесть пенсов! И что, вы думаете, он с ними сделал? Купил своему дедушке пачку лучшего табаку».
А как старик сиял, когда Маркс время от времени шутливо добавлял что-нибудь к его рассказу! Как он радовался, что доктор никогда не забывал имен его внуков, помнил и Думдирума – белолапого кота и коноплянку Лондиду.
Но библиотекарь почитал доктора не только за участие и сердечность, он любил и ценил его прежде всего как поистине образцового читателя. Ведь так неутомимо, как этот доктор Маркс из Германии, так сосредоточенно не работал здесь никто, да и такого всесторонне образованного человека он никогда не встречал! Многих читателей способна отвлечь любая мелочь, они с любопытством поднимали головы, когда в зале появлялось новое лицо, вытягивали шеи, когда толстый фолиант с глухим стуком падал на пол или кто-нибудь бесцеремонно хлопал дверью. Для Маркса в читальном зале не существовало ничего, кроме книг, поэтому ничто не могло ему помешать: часто он не замечал даже звонка, извещавшего о закрытии библиотеки.
Литтлрок бережно охранял место Маркса, не уставал подносить заказанные книги из самых дальних углов книгохранилища. Он делал все, чтобы доставить доктору как можно скорее нужные ему материалы. Целые горы газетных подшивок подвозил на тележке, без лишних слов приносил коробки с древними рукописями или пожелтевшие от времени фолианты и первому из всех подавал какую-нибудь новинку по политической экономии. И чего только его доктор не выписывал! Какая же должна быть память, чтобы охватить весь этот материал! Пожалуй, не существовало ни одной области знаний, которой не интересовался бы Маркс. Именно это больше всего нравилось в нем Литтлроку.
Однажды Маркс заказал трагедии Эсхила, разумеется, в греческом оригинале. На следующий день – Аристотеля и Гераклита. В другой раз он просматривал новое издание Шекспира, и Литтлрок заметил, что его черные глаза так и сверкали весельем. Какое-то время он все требовал художественные произведения на итальянском, испанском и французском языках, а вслед за тем – книги по естествознанию. И все это Маркс читал, лишь изредка пользуясь словарем.
– Бог ты мой, неужели вы владеете всеми этими языками? – спросил его однажды старик.
– А как же? – спокойно отвечал Маркс без малейшего самодовольства, от которого не свободны столь многие ученые мужи. – Если собираешься проникнуть в самую суть какого-либо вопроса, нельзя полагаться на переводы, – добавил он.
– А какие же языки вы не знаете?
– О, очень многие! Впрочем, еще не все упущено. Сейчас на очереди русский. Подумайте только: Пушкина, Гоголя, Щедрина – всех этих своих любимцев, я, к сожалению, вынужден читать в переводах. Но на русский придется потратить несколько лет. Да и арабский меня очень интересует, и турецкий тоже!
Оба рассмеялись. Затем старик, тихо ступая, вернулся к своей конторке.
А уж как он удивился, когда Маркс заказал научный труд по математике!
– Ничего не понимаю! – сказал он почти с упреком и пододвинул книгу своему доктору, предположив, что тот ошибся в шифре.
Но Маркс, погруженный в чтение, только кивнул в знак благодарности. Литтлрок тихонько удалился.
Но в тот же день Маркс уделил верному помощнику несколько минут.
– Скажите, существует ли вообще что-нибудь, чем вы не интересуетесь? – спросил старик. – Вот вы даже математикой занялись.
– Вы правы, не существует, – улыбнулся Маркс. – А математикой я занимаюсь для отдыха.
Литтлрок так и застыл с раскрытым ртом. Мавр улыбнулся.
– Особенно люблю алгебру. Изумительно владеть наукой, в которой все проблемы разрешимы и законы которой незыблемы. Ибо в других науках человеческое мышление делает только первые шаги, – сказал он задумчиво.
Как-то Литтлрок принес Марксу книгу, выписанную для него из Оксфордского университета. Подойдя к столу, библиотекарь, к своему ужасу, заметил, что Маркс читает страницы, все исчерканные красным и черным карандашом. Старик не смог подавить возглас сожаления. Маркс поднял голову и сразу понял.
Лукаво подмигнув, он произнес:
– Неслыханно? А? – Затем, быстро указав на обложку, добавил: – Это моя собственная книга! Не волнуйтесь, мой друг, у библиотечной книги я и угол не загну.
Оба рассмеялись.
– Видите ли, мистер Литтлрок, – объяснил Маркс, – книги – это мои рабы, и только таких рабов позволительно иметь человечеству. Они должны служить мне. Я потому подчеркиваю важнейшие мысли, чтобы потом быстро найти нужное мне место. Для большинства людей книги – предметы роскоши, а не орудия труда.
Замечание это заставило надолго задуматься старого библиотекаря.
…В этот день Литтлрок был сам не свой. Вот уже больше недели место его доктора пустует. Быть может, погода помешала ему прийти? Смерзшиеся крупинки снега стучались в высокие окна читального зала. Даже днем было темновато. Колеблясь, зажигать или не зажигать газовые лампы, Литтлрок прошелся меж столов. В нерешительности остановился он у незанятого стола, на котором высились стопы книг с бесчисленными закладками. Может быть, убрать? Нет, доктор непременно придет. Ведь он заказал столько новых книг! И все – срочно. Желая еще раз удостовериться, Литтлрок медленно оглядел весь зал, и лицо его прояснилось. Вон там идет немец с белокурой бородой и узким лицом, которого он часто видел с Марксом. Имени его он так и не запомнил, уж очень оно трудное.