Карфаген был бы чрезвычайно удивлен, узнав, что его вассал принимает у себя заклятых врагов Республики. Но царь Сифакс затеял свою собственную игру: он хотел отпасть от ненавистного патрона, поэтому обращенные к нему слова посланников ложились на благодатную почву.
– Пунийцы терпят поражение за поражением, – убеждал царя Тиберий Фонтей. – Скоро вся Испания будет в наших руках. Многие племенные вожди добровольно переходят в стан союзников Рима. За четыре года Сципионы подмяли под себя весь полуостров. Дни Гасдрубала Баркида сочтены. Еще немного – и он будет сброшен в море.
– Я наслышан об успехах Ганнибала в Италии, – пытаясь казаться недоверчивым, осторожно заметил Сифакс. – Карфагеняне терпят поражения здесь, но побеждают там. И его победы намного значительнее.
– Они были значительнее, но когда-то, – ответил Тиберий Фонтей. – С момента последней, при Каннах, прошло уже почти три года. Сейчас у Ганнибала нет больших успехов, он просто впустую топчется на месте. Рим оправился от поражений, и ведет войну на равных.
Он взял со стола фигу и с наслаждением надкусил ее, давая царю осмыслить сказанное.
– Самое главное, что ты должен учесть, великолепный Сифакс: Ганнибал далеко, а Сципионы рядом, – продолжал он с едва заметной угрозой в голосе. – Еще немного – и они будут на границах твоего царства. – Однако Фонтей не хотел перегибать палку и добавил: – У тебя есть возможность поквитаться с пунийцами за все обиды.
– Я восхищаюсь Сципионами! – Сифакс одобрительно цокнул языком. – Их талант – не чета таланту Гасдрубала. – Но тут же осторожно добавил: – Все же, полагаю, неизвестно, как разворачивались бы события, окажись Ганнибал на месте брата…
– Конечно, Сципионы – военные гении, – вмешался в беседу Тит Юний. – Но Ганнибал – это исключение из правил, а римское военное искусство – правило незыблемое. Пунийцам нечего нам противопоставить. Неорганизованная армия – ничто против легионов, а полководцев, подобных Ганнибалу, у них больше нет. В этом-то все и дело…
– Ганнибал не может воевать во всех странах, где есть римское присутствие, – подхватил Вибий Алиен. – А римское присутствие – это в первую очередь прекрасно обученные легионы.
– Да. Я наслышан о римской тактике, – покивал Сифакс. – Предлагаю следующее: мы станем верными союзниками Риму, и двое моих людей отправятся к Сципионам для заключения союза. Но у меня есть условие! – Царь обвел своими хитрыми пронзительными глазками посланников. – Двое из вас должны остаться здесь, чтобы обучать нашу молодежь римскому военному искусству. Мой народ многочислен, молодые люди хотят и готовы воевать, но нумидийцы испокон веков бились только конными. В пешем строю они ни на что не способны. Создайте здесь легионы по римскому образцу, и я сумею нанести Гасдрубалу поражение. Нашими совместными усилиями с врагом будет покончено.
После долгих переговоров соглашение было достигнуто. Решили, что центурионы Квинт Статорий и Вибий Алиен остаются готовить нумидийцев к войне, а посланники Сифакса отправятся с Тиберием Фонтеем и Титом Юнием к Сципионам для подписания союзнического договора.
Уже через три дня начался набор в первый нумидийский легион. Желающих оказалось много. Все были уверены, что война с Карфагеном принесет знатную добычу и позволит обогатиться за счет жадных финикийцев.
Центурионы лично отбирали новобранцев. Работа кипела, и царские писцы не успевали заполнять списки рекрутов. Через две недели сформированный легион разучивал первые азы римской тактики, маршируя по наспех построенному плацу.
В это время агент Гасдрубала в царском дворце сообщал знакомому нам капитану купеческого корабля Хризу известие о предательстве царя Западной Нумидии.
– Сифакс уже не скрывает, что отложился от Карфагена. Со всех концов страны съезжается молодежь. Помимо легионов, создаваемых по римскому образцу, собирается большая конная армия. Нумидийцам, воюющим на стороне Гасдрубала, велено переходить к римлянам. За неповиновение могут покарать их родственников здесь…
Хриз возмущенно пожимал плечами и в гневе стискивал кулаки. Он понимал, что подобное важное известие следует передать немедленно, но одновременно, как истинный карфагенянин, мысленно подсчитывал убытки от возможной войны Карфагена с Сифаксом.
Достигнув порта Гадеса, Хриз немедля направил конного курьера в Новый Карфаген. Совсем скоро о предательстве стало известно вождям пунийцев.
Военный совет во дворце Гасдрубала проходил шумно. Присутствовали самые доверенные – оба Баркида, Гасдрубал Гискон, Мисдес и Адербал.
– Мало того, что нам досаждают римляне, так теперь еще это сын осла, Сифакс, делает наше положение совсем отвратительным! – громко возмущался нервный Гасдрубал Гискон.
– Если нумидийцы решат отложиться от нас, будет плохо, – задумчиво произнес Мисдес.
– Не все нумидийцы – выходцы из Западной Нумидии, – возразил Магон. – Восточные без приказа своего царя Галы на предательство не пойдут.
– В том-то и дело, – отозвался Мисдес, – что у нас остались только солдаты из западных племен. Остальные ушли с Ганнибалом. Подданные Галы – настоящие воины и преданные боевые товарищи.
Он посмотрел на Адербала и с огорчением добавил:
– Чего стоили только Батий и Хирам…
Видя, как при упоминании о них омрачилось лицо брата, Мисдес похлопал его по руке.
– Скажи, брат, они бы никогда нас не предали, ведь правда?
Адербал угрюмо кивнул, но не промолвил ни слова. По-видимому, перед его глазами вновь встала страшная картина – стены Нолы, распятые, принявшие мучительную смерть боевые товарищи…
– Теперь надо решить, ждать ли нам Сифакса… или же… ударить по нему первыми? – растягивая слова, проговорил Гасдрубал.
– Ждать нельзя, – решительно произнес Магон. – Иначе нам предстоит воевать и римлянами, и с нумидийцами. Это будет нашим концом. Карфагену придется убраться из Испании.
– Но Сифакс в настоящий момент усиливается, – возразил старший брат. – Когда мы придем в его страну, экспедиционной армии может не хватить. А взять большее количество войск – подарить Испанию Сципионам. Римлянам попросту некому будет противостоять.
Присутствующие замолчали, обдумывая выход из сложившейся ситуации. Пауза затягивалась. Напряжение в совещательной комнате не спадало.
Внезапно Мисдес хлопнул себя ладонью по колену и громко воскликнул:
– Я думаю, есть выход!
Взоры присутствующих обратились на него. Все знали мудрость Мисдеса и ждали спасительного решения.
– Адербал, ты рассказывал мне про Гауду – брата Хирама и сына Батия, который сейчас является по нумидийским обычаям твоим названным братом…
Адербал кивнул утвердительно и показал присутствующим талисман Канми, подаренный ему Батием.
– Гауда – лучший друг царевича Масиниссы, второго, но любимого сына царя Галы, – продолжал Мисдес. – Он имеет на него огромное влияние. Теперь же, по их обычаям, Гауда – названный брат Адербала. Эти обычаи у нумидийцев священны. А так как Сифакс и царь Гала ненавидят друг друга… – Мисдес выдержал паузу, приобняв правой рукой брата за плечи. – Я думаю, дело за малым, Адербал. Ты меня понимаешь?
Лица членов совета просветлели.
– Мисдес, ты гений! – вскочил на ноги Магон. – Дай я тебя обниму!
Гасдрубал Баркид тоже улыбнулся, однако улыбка тотчас исчезла у него с лица.
– Мисдес и Адербал, немедленно собирайтесь в дорогу, завтра вы отправляетесь в Булла-Регию. Наверняка Гала сейчас в своей столице, – твердо приказал он.
И, подумав, добавил подчеркнуто официальным тоном:
– Судьба Испании сейчас в ваших руках!
Мисдес и Адербал были приглашены на соколиную охоту – любимое развлечение царя Галы.
Прошло уже три дня, как они прибыли в загородный летний дворец, где им, как посланникам Гасдрубала, были оказаны все почести. Позади остался великолепный обед, состязания лучших лучников, всадников, борцов, а теперь предстоит охота, в которой, помимо них, будут участвовать сам Гала, его брат Эсалк, царевич Масинисса, Гауда и несколько десятков слуг – загонщиков, сокольничих, охранников.