— Да, — закономерно ответила девочка, но в голосе отчего-то не прозвучало приличествующего очарованному объекту подобострастия. Да и взгляд её, чуть прищуренный, как-то неуловимо изменился, будто она выпала из сферы воздействия собеседника. Листочек, — как заметил наблюдавший за этой сценой Ройчи, тоже почувствовал неладное, но пока что, ослеплённый собственной неотразимостью и самоуверенностью, не мог понять суть изменений.

Руфия чуть отстранилась от высокорождённого и со страной застывшей улыбкой произнесла:

— Светлый Каэлен, перестаньте залазить мне в голову. Я ведь дала уже согласие, и отнюдь не против общения с вами. Поэтому незачем вам применять бесспорно волшебное обаяние — я и так буду в вашем распоряжении… ну, почти полностью.

Челюсть у Листочка отвалилась, взор затуманился — он был в поисках ошибки, приведшей к срыву столь золотой (по цвету волос) рыбки.

— Так его, Руфия, — злорадно и сердито бросил Ройчи.

— Вообще-то я и вам хотела сказать, господин наёмник, что если будет у вас желание пообщаться со мной на интересующие вас темы, то… я в вашем распоряжении.

Опа, — изумился и сам Ройчи. Вот как всё вывернула: это значит, что не она набивается в компанию, а они, то бишь, он — с эльфом всё понятно: тому погреться в лучах прекрасной девы может быть предпочтительней кружки пива в компании перекошенных интеллектом наёмнических рож.

— Отлично, — не стал привередничать Ройчи, — как только тема появится, я тут же набьюсь на аудиенцию, — в его кристально чистых и честных глазах не было ни пёрышка подвоха, — ну а пока не…

Она неожиданно с улыбочкой перебила его.

— Вы, Ройчи, буквально всё воспринимаете. Разве в жизни всё столь однозначно?

Вот же дракон! — естественно мысленно взвыл наёмник. Такая, гм, молодая представительница прекрасного пола, а туда же — умничает. Этак она, только-только выпав из королевской кроватки, начнёт его, одетого в броню цинизма и равнодушия по отношению ко всему, что не близко ему, промахавшего мечом, как иная ветряная мельница, учить жизни.

— Не подумайте, что я зануда, — она словно прочитала его мысли, и Ройчи подумал, что надо поаккуратней с этой юной леди. А стремительный короткий и недетский взгляд, который она бросила на него, только утвердил его в этом мнении. Это она сейчас ещё молода, а подрастёт, начнёт манипулировать людьми, как захочет, не то, что прямолинейная, точно меч, старшая сестра — той будут подчиняться за совесть… Ну, в общем, может и не стоит заранее наговаривать на неё, но проницательности у неё не отнимать. — Мне просто любопытно, — вздохнула, подняла свои зелёные сейчас глаза и так посмотрела на Ройчи, что тот почувствовал себя… ну, в общем, задняя часть — длинный шипастый хвост с гребнем по убывающей, — а передняя — здоровый пятачок понятно какого животного… Вот такой зверь получился. — Но если я вам мешаю… — изобразила попытку встать.

— Да сиди уж, дитё королевское! — негромко, но с чувством буркнул наёмник, кладя не совсем лёгкую руку на плечо.

И что ему делать с этой юной благородной соплячкой, только-только покинувшей розовый возраст? Впрочем, следует ещё раз напомнить, что Ройчи в проблемах воспитания детей был не силён, и его классификация слабой половины человечества (не эльфов, гномов и тёмных — это вообще тема не одного кувшина вина) ограничивалась такими ступенями: ребёнок — девушка, способная рожать — женщина родившая. Это в общем. Была и другая система, вроде выбора напарницы для постельных манёвров, то есть два варианта: да или нет. Но тут принималось в расчёт много факторов и личных, и внешних, начиная от симпатичности, лёгкости нрава до собственного состояния: усталость, влияние алкоголя, наоборот, возбуждение, не связанное с (пока ещё) собеседницей… А здесь… Проще, честно говоря, вообще не иметь с ними дела, тихо махать мечом и стрелять из лука, убивая всех подряд недругов, ускользая от внимания столь объёмных в плане значимости и важности фигур. Поэтому стоит лишь надеяться, что это половозрелое дитя заинтересовалось ими (или им) из патологической тяги к знаниям, а не из желания поскорее стать девушкой. А коль на её пути возникли такие колоритные фигуры, как наёмники, которые естественно не будут требовать в случае сговора никаких дивидендов, ну кроме разве что пары монет (а вообще-то можно построить так отношения, что они ещё в благодарность и доплатят собственным оружием) не потребуют — это раз, кочевой образ жизни — это два и повышенная смертность — в силу специфики работы — три. Конечно, не хотелось так думать о совсем ещё маленькой и прелестной Руфи. А ведь возможен и такой момент, что сама девочка не осознаёт своих увлечений! Женские инстинкты — о-о-очень крутая штука, можно сказать, яйцеотрывающая. Но пока не ясно, почему её тянет к ним, нужно быть предельно аккуратным и деликатным… ну или совсем грубым, чтобы она от одного его вида хлопалась в обморок… М-да, такая упадёт — присосётся, ключик подберёт, и однажды возвращаясь условно домой, обнаруживаешь внутри пустоту, и только хорошенько ударившись о стену головой, вспоминаешь, что отдал в безвозмездное пользование и своё сердце, и печень, и почки, и хорошо если остался какой-нибудь аппендикс, который изрядно напитавшись соплями, слюнями и прочим дерьмом может вскорости вырасти до размеров приличной жабы и взорваться, таким образом наконец-то прекращая глупые метания на льду…

Ройчи вздохнул, глядя в огромные, как бы волнующиеся, но всё-таки безмятежные глаза. Ему совсем перехотелось шутить, да и маска беззаботного паяца уже изрядно натёрла рожу. Собственно, чего изводить себя, гонять мысли, словно белок в колесе, отчего голова пухнет на ровном месте, мало ли вообще проблем, главная из которых — выжить, чтобы искать себе что-то дополнительно, почему прямо не спросить — в чём интерес? И очень внимательно послушать ответ.

— Руфия, ты — очень серьёзная и умная девушка, — мужчина был непривычно мягок и деликатен, произнося комплименты четырнадцатилетней Руфии, и по логике вещей та должна быть довольна, но у принцессы в глазах тем не менее мелькнула настороженность — очень быстро, правда, вновь сменившись усердным вниманием. — Я понимаю, что ты чувствуешь себя ужасно из-за гибели отца и вообще картин, которые юным девушкам вообще никогда не стоит видеть, но меня мучает один маленький вопросик, честный ответ на который меня бы очень успокоил. Сделай доброе дело, побереги нервы, развей мои сомнения: мне показалось, что ты ищешь компании у шальных наёмников? Это так?

Следует отдать должное девочке, она ответила без запинки:

— Да.

— Тогда возникает дополнительный вопрос: зачем тебе наше общество, когда рядом и сестра, и Его Преосвященство, и целый перечень женщин от графини до кухарки? Не скрою, — позволил-таки себе кривую усмешку, — мне льстит такое внимание, но прилично ли будет принцессе крови общаться с нами столь часто? И главное: почему?

Руфия пару ударов сердца очень внимательно смотрела на него, будто пытаясь проникнуть сквозь кожу и кость в надежде узреть нечто важное (наёмник невольно с холодком по спине подумал, что есть наверное правда в том, что в Даре королевского рода Агробара присутствует умение видеть, сканировать людей), отвела глаза в сторону, задумавшись, потом вздохнула и глянула… умоляюще на наёмника.

— Мне страшно… вернее, нет, не так. Я не то чтобы боюсь так, чтоб вообще не чувствовать себя человеком живым, а не листом дрожащим, но… — сбилась, запутавшись в собственных словах, смутилась.

Ройчи продолжал молча глазеть на неё. А что, книг много умных читает, значит пусть и мысли внятно излагает, а то как их, уставших, озадачивать неудобными вопросами, так всегда пожалуйста, ломай потом язык о зубы, а как честно, как на духу ответить, то артикуляция исчезает, громкость падает до нуля и рыбьего общения, начинается безмолвное давление на психику и совесть. А там уж и до слёз недалеко, видеть которые нормальному человеку вообще противопоказано (бесчувственному наёмнику в том числе).

Руфия решительно тряхнула головой, от чего выпал заправленный за ухо завиток чёлки.