Листочек, почувствовавший что-то подозрительное, резко поднял руку, привлекая внимание и призывая к особой осторожности, а потом показал направление, где кто-то есть.

Ройчи, пригнувшись, скользнул вдоль стены вперёд. Там уже маячил в сполохах дрожащих факелов выход куда-то, возле которого застыло несколько фигур в доспехах. Но ещё чуть ближе, локтях в пяти находился ещё кто-то… Дозорный, высланный поглубже?

Наёмник задумался о своих действиях. Караульного можно нейтрализовать — в принципе, это не представляло особой сложности, хотя его товарищи и находились локтях в тридцати практически по прямой видимости, но они внимания в эту сторону не обращали, а здесь была такая темень, в которой они, стоящие на свету, вряд ли что увидят. Но в конце концов, дозорного могли окликнуть или каким-то иным образом хватиться… и не обнаружить. Но подобраться поближе стоило — посмотреть, послушать, понять, что за отряд и кому подчинён. Знать бы, есть ли тут иной коридор, выводящий к интересующему месту, но у наёмника этой информации не было, поэтому он решительно, но аккуратно двинулся вперёд, решив, что «язык» им в любом случае не помешает.

Это оказалось ещё проще — человек сидел за неким выступом в стене и отчего-то смотрел не в сторону коридора, а именно выхода. Он ни звука, ни шороха не успел издать, когда Ройчи, закрыв рот, оглушил его, осторожно отпустил обмякшее тело на пол. Тут к нему присоединился эльф, который два удара сердца пристально рассматривал пленного, потом коснулся плеча Ройчи и указал назад.

Они отнесли бессознательное тело за ближайший поворот, где их дожидался парень, и только тут наёмник понял, кому он дал по голове. А ведь ему не давал покоя острый замах крови, смешанный с травами! Просто крови последнее время хватало и так, отчего обоняние его не то чтобы притупилось, а просто перестало обращать внимание на подобную мелочь.

Перед ними был гвардеец, освобождённый ими недавно, избитый и раненый. А сейчас… Видно, Его Преосвященство подлатал немного этого королевского солдата и напитал силой или чем-то схожим… Беда с этими бывшими пленными: только отвернись, и они разбегаются в разные стороны подобно тараканам. Всё интересней и интересней — а этот что тут делал?

Ройчи наклонился к Листочку.

— Верни его в сознание.

Тот кивнул головой, нагнулся над гвардейцем и возложил руку на лоб. Спустя пару ударов сердца солдат зашевелился и, негромко застонав, открыл глаза. Видно было, что он человек опытный и, плохо видя в темноте, верно оценил остриё, упирающееся в подбородок, и не издал ни звука.

— Говори тихо, чётко и по существу, — прошептал ему на ухо наёмник. — Кивни, что понял, — гвардеец изобразил, что требовалось, и Ройчи одобрительно качнул головой — приятно иметь дело с человеком, понимающим тебя с полуслова. — Кто ты и что тут делаешь?

— Королевский гвардеец, ранен, отстал от своих, — ответил тот спокойно.

Понятно: не зная, кто его пленил, он решил совместить правду и ложь. Но времени разводить долгие разговоры не было, поэтому Ройчи напрямик объяснил ему, что они — это те, кто освободил его в числе прочих, и если тот внятно не объяснит своего здесь присутствия, то его попросту прирежут, как вражеского шпиона.

Пленный на удар сердца напрягся и выдал вопрос:

— Кто ещё участвовал в освобождении?

— Кто-кто, — нетерпеливо пробормотал наёмник, понимая всё же, что тот, верный присяге, таким образом пытается убедиться, что они — не враги. — Там был маркиз РоПеруши, парочка судиматцев и ещё кто-то. Ах да, не считая вот этого эльфа, что горячо дышит мне в затылок.

— Достаточно.

Упоминание эльфа сразу успокоило гвардейца, и он, вздохнув, объяснил своё здесь местонахождение. Оказывается, ему не понравилось поведение известных дворян, которые вели себя, грубо говоря, словно у них не только шапка горит, но и под задницей припекает. И вот, не взирая на своё ранение, он решил последить за ними, так сказать, во избежание. Поняв, что это банальный делёж награбленного, успокоился, и уже собрался возвращаться, кода и до него донеслись звуки схватки: лязг оружия, вопли, и он, следуя в кильватере осторожно пробирающейся вперёд парочки, решил проконтролировать их действия. К сожалению, пожилой дворянин оказался идиотом, и вышел к неизвестным солдатам. Слава Единому, он оставил на месте младшего со всеми неподеленными сокровищами, видно, с указанием, в случае опасности уносить ноги. А сам гвардеец остался наблюдать за развитием событий. К сожалению, после эффектного выхода к ним человека, неизвестные выставили на входах посты, и что там теперь происходит, он не знал, подойти ближе тоже не мог из опасения привлечь ненужное внимание. Но крики боли он слышал явственно, и это наводило на определённые размышления: возможно это добивают «грифонов», а возможно, что…Ройчи сухо перебил его сообщением, что мальчишка с ними. На что гвардеец спокойно ответил, что почувствовал третьего, но не в силах узнать, кто это, решил не обращать внимания.

Ройчи отозвал в сторону Листочка.

— Что делаем? Не нравится мне эта стража, выкалывающая глаза. — Эльф лишь поджал губы — распространяться о людской жестокости было бессмысленно, ибо на это были способны и высокорождённые, не говоря уж об остальных. Когда жизнь не ставится ни в грош — это очень плохо. — Но с таким же успехом этот отряд может принадлежать и сторонникам короля… бывшего короля, мстящим за своих подло погибших товарищей.

Листочек вновь промолчал. Последнее время он вообще разговорчивостью не страдал, так как много чего ему не нравилось, начиная от их идиотского положения не пойми кого в этом муравейнике умирающего дворца, где слишком много желающих им зла, неприятного ощущения замкнутого пространства и молчаливых давящих каменных стен, с равнодушным любопытством наблюдающих за их метаниями, до вызывающего поведения человека, накаляющего и так непростую обстановку в их жиденьком отряде. Эльф понимал, что при всей браваде, его товарищ просто очень обеспокоен происходящим и перекосы его поведения — это следствие шаткости их положения. Но всё равно надо держать себя в руках, а не хамить всем подряд, включая дворян и престолонаследников этого зависшего на краю пропасти королевства. Поэтому он, Листочек и предпочитал отмалчиваться, дабы за каким-нибудь словом не проскользнуло недовольство и таким образом не усугубило положение ещё больше. Возможно это и не совсем верная позиция по отношению к другу, но принимать иную у него не было ни сил, ни желания. Пока что первая цель — вырваться из каменного мешка и вытащить Оливию… ну и, возможно ещё кого-то. А в их силах и изворотливости, изобретательности человека он не сомневался.

Пока они предавались пустым размышлениям, за них всё решилось. Соседний, перпендикулярный коридор, именно который выходил в помещение, где происходила схватка, наполнился гулом голосов и светом факелов.

Они осторожно выглянули и увидели идущих в их сторону пехотинцев в тускло поблёскивающих доспехах, в сюрко и плащах с изображением сизой птицы, с обнажёнными мечами и алебардами. Несмотря на относительное единообразие амуниции, солдаты не походили на строевое подразделение, и вид имели скорее разбойничий, нежели приличествующий страже. Причём повинно в этом было не участие в схватках, а обыкновенное человеческое разгильдяйство: шлемы набекрень, расхристанная небрежно висящая одежда.

Впереди шли двое с факелами, а вот ещё двое сзади за руки чуть ли не волочили окровавленного… дворянина. Поникшая голова — он практически висел на руках, и Листочек с неодобрением заметил с правой стороны человека, особо изобилующей алым… отсутствие уха… В следующий удар сердца мужчина и так едва переставлявший ноги, будто бы споткнулся… Из-за его спины некто важно вышагивающий вроде как с рыцарской цепью на шее что-то грубо крикнул, и левый стражник, подчиняясь команде несильно ткнул в бок беспомощного пленного остриём меча… Возможно он таким образом хотел простимулировать того, но видно не рассчитал, ведь как помнил эльф, на дворянине не было ни малейшей кольчуги, не говоря уже о доспехах — не задавшийся мародёр так и не озаботился ими. Или не успел. Впрочем, уже не важно.