- Может, он отпрыск Микулы Селяниновича,- улыбнулась довольная Зоя и спряталась в палатке, чтобы навести порядок в своей прическе. «Что ж, теперь и мне суждено побывать на ледяных скалах Туркулана»,- гордо думала Зоя.

Вскоре на берегу появились Кыллахов и Шатров. Вернувшийся от скалы Кирька, неодобрительно кривя губы, доложил:

- В-валяется около скалы: з-заснул на ходу. Могло быть и похуже.

- Пошли полюбуемся спящим богатырем,- предложил Орлецкий и первым направился к водопаду. Все дружно тронулись за ним.

Белов, широко раскинув руки, спал прямо на каменной площадке, только под головой лежал узел. Рыжий муравей, упираясь всеми лапками, перетаскивал через его ладонь какой-то комочек. Наташа легонько взяла муравья и пересадила на траву. В то короткое мгновенье, когда она коснулась ладони Сергея, Наташа успела ощутить, что рука еще горела. Растрепанные волосы прилипли ко лбу, отчего лицо Сергея казалось простоватым. Хорошо это или плохо, Наташа не смогла решить…

Кирька Метелкин восхищенно глядел на спящего, неистребимо завидуя его росту и силе. Заметив разорванный сапог с прикрученной шпагатом подметкой, Кирька торжествующе подумал: «Поклонишься, сохатинушка, чтоб починил. Небось, знаешь, что лучше меня во всем Золоторечье сапожника нет!»

Пожалуй, Кирька малость прихвастнул, но в том была и правда. Окончив семилетку, он сразу пошел на конный двор. Конюх из Кирьки вышел способный и старательный. Вскоре все лошади полюбили Кирьку: едва паренек входил в ворота, они приветствовали его радостным ржанием. Кирька неутомимо кормил, поил, чистил, лечил их, а в свободные минуты из сторожки лились балалаечные трели - это Кирька наигрывал «Камаринскую» или вальс «Гибель «Титаника».

Кирькино пристрастие к музыке отразилось на лошадиных именах. Всем жеребятам он давал только музыкальные имена: Домра, Гитара, Кларнет, Саксофон, Скрипка, Гусляр, Баян, Хомус, Зурна, Там-там… Хоть составляй оркестр- симфонический либо духовой, на любой вкус. Таким образом появилась и Арфа. Эту кличку получила хилая от рождения и слабосильная до сих пор, даже в свои три года, кобыленка. Арфу отпустили в экспедицию на поправку. До появления в отряде Ксенофонта с его Маганом Кирька сильно гордился: все пешие, один он верховой… На конном дворе Кирька научился шить хомуты, чересседельники, постромки, а потом и подшивать валенки, чинить сапоги. Среди прочих конюхов он выше всех поднялся в сапожном искусстве. Само собой разумеется, Белову придется бить поклон: «Почини, Кирилл Терентьич! Уважь, братуха!»

Кыллахов позвал Кирьку и пошел по кромке берега под скалой, туда, где Сергей свалил имущество.

«Будем готовиться к переправе».- понял паренек и степенно зашагал вслед. Вскоре они уже пробирались обратно. Кирька тащил за конец длиннющий цинковый трос, а Кыллахов разметывал волосяную веревку, аккуратно укладывая близ воды.

- Ультиматум предъявлен! - прокомментировал Орлецкий.

- Какой ультиматум? - не поняла Зоя.

- Переправа состоится!

- Но кто же полезет в лодку на свою погибель? - у Зои глаза стали как голубые вопросительные знаки: она не понимала этого риска.

Наташа принялась помогать Кирьке. Тот спокойно отвел ее рукой: «Здесь мужское дело, тянуть трос - сила нужна».

Сорвав тоненькую травинку, Зоя пощекотала Сергею ресницы. Сергей мотнул головой, повернулся на бок, но не проснулся.

- Сергей, вставай! Тебе же неудобно,- прошептала Зоя и мягкой теплой рукой поправила ему волосы. Белов моментально вскочил. Сначала он никак не мог понять, почему очутился здесь, а не выше порога. Позднее сознание восстановило картину последнего рейса, и он от смущения даже покраснел. Ну и вид у него сейчас, должно быть!..

Кыллахову и Кирьке никак не удавалось провести лошадей под скалой. Животные упирались, шарахались и ни за что не шли на поводу. Тогда старик вскочил в седло и сердито произнес: «Ча! - Пошел!» Маган, мелко перебирая ногами, ринулся вперед по гранитной кромке над ревущим водопадом. Арфа кинулась за ним. Не ожидавший от рыжухи такой прыти Кирька выпустил повод и побежал вдогонку, балансируя руками. Пуще всего он боялся, чтобы Арфа не сорвалась в бучу. Изгрызет тогда Терентий Метелкин непутевого сына. Он запрещал брать лошадь «на съедение медведям» и согласился лишь с тем условием, чтобы Кирька выторговал лишний пай при дележке премий за открытие. Не дай бог, загинет кобыла - будет тогда Кирьке дома «пай»!

4

Когда вернулись Ксенофонт и Кирька, между участниками похода разгорелся короткий, но ожесточенный спор.

- Лодку поведу я,- сказал старик.

- Ничего подобного! - резко возразил Белов и подошел к старику. Щупленький Ксенофонт рядом с высоким молодым силачом выглядел совсем хилым.

- Как вы думаете, кому из нас браться за кормовое весло? -обернувшись к парням, спросил Сергей.

- К-конечно, тебе! - искренне воскликнул Кирька.

- Вопрос решен!-улыбаясь, сказал Белов и, положив руку на плечо старика, попросил:- Остальных расставляйте вы.

Зоя сердито проговорила:

- Если ты не дорожишь своей головой… В общем, я не хочу даже присутствовать при переправе.

Она круто повернулась и отошла в сторону, недовольная и обиженная. Сергей понимал, что надо бы поговорить с ней, убедить, что ничего страшного не случится, но началось распределение обязанностей, и ему пришлось включиться в спор. В конце концов было решено: Кирька и Ксенофонт выше порога впрягают лошадей в бечеву и двойной конной тягой поведут дощаник через порог. Главная трудность - вытащить его на крутой водослив. Около водослива надо поставить кого-то с длинным багром, чтобы можно было поправить трос, если он зацепится за подводный камень.

Шатров внимательно выслушал и, не дожидаясь команды, отправился рубить жердь.

Не у дел оставались двое: Наташа и Орлецкий.

- Надеюсь, кинолетопись героического штурма потребуется? - спросил Орлецкий.

Все промолчали. Кирька, прищурив глаз, прикинул в уме. «Наибольшее Вадима и не поставишь»,- рассудил он и снисходительно одобрил:

- П-пожалуй, п-потребуется.

Наташа нетерпеливо ждала, что вот-вот и ей предложат какое-нибудь дело, но никто не брал ее в расчет. А ведь сейчас решалась судьба ее мечты. Поднимутся выше порога - значит, она выполнит поручение профессора, даже если вернется без самородков. Она привезет образцы пород, которые могут подтвердить правильность гипотезы Надеждина о золотоносности Притуркуланья. О геологе Волкове, который в тридцатые годы обследовал верховье Ярхаданы, профессор не мог вспоминать без гнева. «Этот Волков или полный невежда в геологии или недобросовестный человек»,- не раз говорил профессор. Нет, Наташа все сделает, чтобы установить истину. Дни и ночи будет искать, только добраться бы…

Должны же ей поручить какое-то дело на переправе. Она вспомнила, что на перекатах кто-то обязательно садился в носовой части дощаника и поправлял трос. Здесь еще больший риск. Дощаник может стать боком под самым водосбросом, и его мигом захлестнет.

- Я тоже сажусь в лодку,- сказала Наташа.

- Ни за что! - решительно запротестовал Белов.

- Буду следить за тросами и отчерпывать воду,- ответила девушка.

- Не возьму! -упорствовал Сергей.

Девушка понимала, что она нужна в лодке, без нее может приключиться беда. Опрокинет дощаник - конец гребцу, не выбраться из клубящейся пучины. Даже если умеешь хорошо плавать, разобьет о торчащие в водовороте черные глыбы. Она решила сделать «заход» с другой стороны.

- Товарищ капитан!-приложив руку к виску и уставясь черными яркими глазами в глаза Белову, бойко обратилась к нему Наташа.- Прошу зачислить меня юнгой на ваше судно.

- Вашего брата д-девок в юнги не берут,- запротестовал Кирька.- Я бы, к-конечно, мог.

- Смотрел «Гусарскую балладу»?-не растерялась Наташа.- Сам Кутузов держал в адъютантах кавалер-девицу Александру Дурову. А я мастер спорта. Чемпион по плаванию!

- П-по какому виду?