После плотненького перекуса Дарган дождался намеченного часа и двинулся в городскую таверну. Там его должны поджидать Тинар и воеводы, которым точно можно было доверять. Вораг и Мизар. Воеводы Церзара и Хоргата. Соседние города к Паргасу. А значит те, кого Гродак грабил первыми.

Все оказалось так, как и было оговорено. Все трое сидели в самых будничных одеждах, какие носит едва ли не чернь. Но то у одного из за пояса выпирала рукоять меча, другой и вовсе повесил на пояс длинный кинжал. Совсем незаметное оружие для черни. Тинар, как и сам Дарган, оказались совершенно безоружными. Уж что что, а морду в таверне набить они завсегда смогут и без ножей.

- Как успехи? - с ходу буркнул Дарган, махнув владельцу таверны.

- И тебе день добрый, - хмуро протянул Тинар. - Вораг?

- Мы подговорили нескольких нищих нести в народ весть, что близится страшная война и Тиризу необходима крепкая рука бывалого воина. Разумеется, это вы, - Вораг услужливо поклонился Даргану. - Вслед за этим наши люди раздают всюду листовки, навязывающие людям поддержку именно вас.

- Я один буду посмешищем для Тириза, или другие наместники тоже что то придумали.

- Придумали, - кивнул Тинар. - Пятеро из одиннадцати советников куплены.

- Вот как? - вскинул брови Дарган. Затем он обернулся на подошедшего владельца таверны. - Эля мне, и птицу какую нибудь.

- Стервятник подойдет? - владелец смерил недоверчивым взглядом четверку оборванцев, что шушукались за столом в его таверне.

- А нож под ребра? - вскинулся было Мизар, но Дарган одернул его, подкидывая в воздух серебряную монету.

- Понял, скоро все будет, - отстранился от стола владелец, с довольной улыбкой.

- И что мы будем делать с подкупленными? - вернулся Дарган к разговору, когда посторонние орки оказались на расстоянии.

- Мы думали устроить диверсию, - потер шею Тинар, - но потом решили, что проще будет перекупить всех, кто на это согласится.

- И как успехи? - нетерпеливо переспросил старший полководец.

- Идет поиск желающих быть посредниками, - пожал плечами Тинар.

- И что же, в городе не осталось ни одного продажного чиновника, что имеет связи с советниками?

- Были, - кивнул Мизар. - Только вот, если делать диверсию в самом совете проблемно, то пришить посредников наших противников нам никто не помешал.

- Идиоты, - хлопнул себя ладонью по лбу Дарган. - А их перекупить у вас мозгов не хватило? Уж золота у нас хоть отбавляй. Тот же Гродак щедро жертвовал средства для армии, что шла в поход во имя богов. Все десять лет походов мы ни в чем себе не отказывали.

- Не подумали, - пожал плечами Вораг. - Да все будет в лучшем виде. Если удастся, то саму княгиню подговорим, чтобы вам свое предпочтение отдала. Так сказать, доверила трон тому, кто ни разу не подвел.

- Если все будет именно так, - Дарган обвел присутствующих заговорческим взглядом. - Каждому отдам во владение крупный город. И рабов, сколько сосчитать сможете. Не последние битвы с эльфами были у нас. Не успокоятся боги на достигнутом.

Гирон, из Хота? - Пронт держал в руке тончайший пергаментный свиток, искоса поглядывая на сидевшего перед ним человека. Мертвец все еще по привычке держался за сердце. - Ага, порок сердца. Погиб в постели. Даже зависть берет.

- Вы издеваетесь? - мужчина затравленно смотрел на Пронта. Он уже понял, куда попал.

- Да нет. Зачем мне? - пожал плечами Пронт, - Сами во всем сознаетесь или прибегнем к сыворотке правды?

- Мне не в чем сознаваться! - ощетинился Гирон. - Я не был грешен! Я жил по совести!

- Ясно, - новоиспеченный судья потянулся в шкатулку за жидкостью. - Все вы безгрешны, пока не начнете говорить правду.

Пронт кивнул двум молчаливым горгульям за своей спиной. Каменные изваяния схватили мертвеца за плечи, запрокинув его голову. Пронт молчаливо капнул ему в глотку из баночки кристально чистой жидкости, что едва не светилась от чистоты в этом месте. Как и тогда, пара минут беспамятства, и вот Гирон, наконец ожил.

- В чем грешен ты? Гирон из Хота, - заученно мрачным голосом протянул Пронт.

- Во блуде и прелюбодеяниях повинен я, - пустым голосом вторил Гирон.

- Со сколькими женщинами ты был повинен в прелюбодеяниях?

- С четырьмя, - ответил мертвец. - Имена называть?

- Незачем, - отмахнулся Пронт, - Думаю, про них тут узнают. Сорок десятин в Подземном Кладбище тебе суждено. А вот за это, - Пронт потряс драгоценной сывороткой перед лицом мертвеца, - ты получаешь еще десять в довесок.

- Но это несправедливо! - Толи сыворотка теряла свое действие, толи Гирон искренне считал, что его обманывают? Не важно.

- Не указывай мне о справедливости, изменник! Моя бы воля, я бы тебя спихнул в Ядро за предательство собственной жены! Но Цедрак благосклонен к тем, кто не способен удержать в штанах собственный уд! Пошел прочь, пока я не передумал!

Горгульи схватили под руки мертвеца, что пытался вырваться и что то кричать. Но Пронт уже не слушал его. Он подписал срок наказания на листе пергамента и сжег его в зеленом пламени. Тем самым его приговор вступает в действие и его уже невозможно будет отменить.

Второй день на посту. Пока все получается. Трудно сказать, как Цедрак заставлял грешников говорить правду. Хотя о чем это он? Они же с Кедом знают о каждом больше, чем тот сам. Скорее всего, Цедрак молча подписывает приговор, и грешника уводят на искупление. В полном молчании. Заставив еще помучиться от страшных догадок, что придут ему в голову по дороге.

Но вот Пронт вспомнил про одну полезную жидкость, что заставляет правду вылезти наружу. Сыворотка правды. Он увидел ее когда то в лесах Эрмиллиона. Когда Ларинол напоил им одного из прислужников Амазиры. Он где то вычитал рецепт этого чуда магии друидов и тот сразу въелся в его мозг. Хвала богам, достать ингредиенты для Цедрака, что на пол плюнуть.

Теперь Пронт располагал огромным кувшином этого добра. Хотя за один оборот уходило едва больше жидкости, чем поместилось бы в сложенных лодочкой ладонях. Зато теперь он раскалывал этих "святош", что жили едва ли не праведным паломничеством, на раз.

За день до этого Цедрак, и правда, проводил его по всей Темнице Душ. Показав все ее поверхи. Жуть такая, что Пронту внезапно захотелось пойти в монастырь и отречься от всего грешного. В том же Подземном Кладбище грешники несколько десятин находились в отдельных гробах, подвешенных на цепях, словно гамаки на кораблях. Поначалу они еще кричали, просили освободить их, звали хоть кого нибудь. Но потом в их голосе пропадала надежда, и они тихо лежали, истязаемые жаждой, голодом и страшной тоской, едва не сходя с ума от одиночества. Представить страшно живого на его месте. Да уж, калечить души Цедрак был мастер.

А дальше страшнее, вопли связанных, что заживо поедают мириады червей и насекомых. Крики тех, кого окунули в такую холодную жидкость, что они в несколько мгновений превратились в твердые куски замороженных тел. Так и плавают в этой жиже, ощущая долгое время дикую стужу. Пронт попробовал поднести руку близко. Еще шаг оставался до воды, когда холод стал настолько сильным, что рука начала нещадно ныть от боли.

А последние три наполнены страшными криками агонии. Убийцы, что плавают в раскаленной жидкости. Самоубийцы, что поедаются птицами падальщиками. И предатели, что живут в непроглядной тьме, то и дело ожидая удара в спину. Который настигает каждого из них, самое меньшее, ежечасно. Где то там, среди страшных воплей и треска раздираемой острыми ножами плоти, должна быть Юнора... Скольких она предала, переметнувшись на сторону Конарока? Сколько жизней она была готова загубить в угоду демонам? Как бы ей не пришлось терзаться целую вечность...

А мертвецы шли достаточно быстрым потоком. Хорошо, не война. За пять часов, что Пронту отводилось на отдых, образовывалась очередь из пары тройки десятков умерших грешников. А за день через Пронта проходило десятков пять шесть. И все безгрешны и попали сюда по ошибке.