- Я Цедрак, - визжащий звук прорезал уши. Паучья голова гневно защелкала жвалами. - Проявляй уважение к хозяину, в чью обитель ты пришел!

- Виноват, - повинился Пронт. "Предупредил бы кто хоть", - пронеслась вялая мысль.

- Ничего, - раздался первый голос из собачьей пасти. - Итак, Пронт, приятно познакомиться.

Пронт непонимающе переводил взгляд с паучьей головы на собачью. Только что он спал у себя в кровати, а теперь он стоит посреди альк знает чего и пытается не завизжать от ужаса, как девочка при виде такого ужаса.

- Эм... Взаимно, - только и смог выдавить он.

- Идем, - кивнула собачья голова. - Кед велел сходу посвятить тебя в курс дела.

- Минуту, - Пронт еле удержался на подкосившихся ногах. Чего же здесь так тяжело то?

- А, да, - Цедрак почесал лапой за собачьим затылком. - Мы под поверхностью Хирсу. Слой "почвы", под которым мы находимся, глушит добрую треть Голоса Альконара. Тебе придется научиться поддерживать свой щит не только от него.

- А как же тогда? - Пронт ошалело уставился на Цедрака.

- Кед тебя хоть чему нибудь научил? - изумилась собачья голова. - Ты в Темнице Душ, приятель, тут тебе не берег озера в лесу. Отдохнуть не удастся.

- Кто бы сомневался, - буркнул Пронт, смирившись с тем, что ближайшее время ему будет тяжело держать на шее собственную голову. - Рассказывай, что Кед хотел от меня.

- Крепкий парень, да? - гоготнул, если можно так сказать про паука, Цедрак.

Боги, да как же он живет с таким разделением собственной личности. Нет, Кед тоже выкидывал такое со своими копиями, но там то они все были одним существом, единым разумом. А этот? Он же сам с собой спорит! А третий вообще не особо разговорчив.

- В общем, тебе придется кое чему здесь научиться, - начала собачья голова. - Я не могу сказать, чему именно. Суть урока ты должен усвоить сам.

- Пойди туда, сам не знаю, куда, - замычал Пронт себе под нос, - Принеси то, сам не знаю... Ай!

Драконья пасть сплюнула колечко дыма.

- Я тебе не Кедопег, - засвистел паук. - Ты будешь выполнять то, что велено, иначе застрянешь здесь надолго. И уже не как гость!

- Хорошо, - кивнул Пронт, почесывая обожженный бок, - уяснил. Продолжай.

- Так вот. Примерно по трем десятинам ты будешь находиться на каждом из уровней Темницы, - Цедрак заметил, как Пронт открыл было рот, но, наученный молчаливой головой ящерицы, передумал. - Вопросы?

- Уровней несколько?

Пронт почти ничего не знал о Темнице. Некому было что то рассказать. Ведь, так же, как и из Царства Душ, из Темницы Душ никто не вернулся и не поделился сокровенными тайнами.

- Именно так, - улыбнулись три головы сразу. Они именно улыбнулись, Пронт голову дал бы на отсечение. Притом выглядели они настолько зловеще, что Пронт шумно проглотил подкативший к горлу ком. - Уровней семь. Каждый страшнее предыдущего в зависимости от ужаса содеянного грешником.

Затем собачья голова напевно завыла:

"Семь поверхов в Темнице Душ.

Первый, Подземным кладбищем зовется. Блудники в нем грехи свои искупают. Годами души в нем в могилах одиночных томятся. За то, что при жизни блуд они творили, теперь и слова молвить не с кем им.

Второй поверх, Могильник братский. Чревоугодники в нем группами в огромных рвах лежат. И день, и ночь, до истечения их срока, их гады поедают, что под землей ползут. Все черви, насекомые и змеи их по кусочку поедают. Пока скелет один с них не останется. И чем большим ты при жизни был обжорой, тем дольше поедать тебя придется им.

На третьем поверхе Пещеры Стона, горгульями они полны. Там алчность плачет горькими слезами. Те, кто при жизни под себя богатство греб, здесь на плечах груз несут, что тяжестью сравним со всем тем златом. И не в силах они остановиться и присесть, ибо тут же их горгульи страшные когтями подгоняют.

Четвертый, мир студеных вод. Там в разы холоднее, чем где либо на Альконаре. Лжецы и воры в этих водах мерзнут год от года. Ни слова молвить, от стучащих зубов, ни в руки, онемевшие, что либо ухватить.

А за убийство грешник над ядром расплавленным витает. На пятом поверхе, в кипящей лаве истязаясь день за днем. За каждого убитого, срок ему кипеть, в который мать свое дитя выносит.

На шестом поверхе тот заключен, кто от оков жизни своей решил преждевременно избавиться. Самоубийство карается подвешиванием на скалах, когда птицы падальщики ежечасно с живого плоть клюют, да помереть не удается. Как и убийце срок - сколько грешника мать во чреве носила.

Седьмой поверх, самый страшный. В огромном куполе предатели все собрались. Им в спины то и дело нож вонзают, лишь только бдительность они не соблюдут. Так и живут они во страхе вечном, быть в спину убитым. И дольше всех они во тьме полнейшей существуют. Где слуги Цедрака их вечно стерегут".

- Какая прелесть, - стараясь скрыть лезущий сарказм, протянул Пронт. - Так в чем моя задача?

- Ты, некоторое время будешь судьей! - злобно зашипела паучья пасть.

- И тебе это не нравится, - продолжил за него Пронт. - Тебя утешит то, что мне это тоже не по душе.

- Прекрати издеваться, сопляк! - голос паука стал едва ли не ядовитым. Цедрак угрожающе вытянул в сторону Пронта передние паучьи лапы. Каждая с башню магов.

- Тише, Пронт, - с укоризной в голосе продолжила собачья голова. - По правде говоря, это даже мне не нравится. Ты юн и горяч, ты можешь обречь грешника на незаслуженные муки.

- Или подарить ему слишком мягкую участь! - вновь влезло шипение паука.

- Но кто сказал, что я гожусь на такую важную должность? - едва не поднял руки в знак покорности Пронт.

- Кед, - в голос заявили обе головы.

- Кто бы сомневался...

- Сегодня я тебе все объясню, - улыбнулась собачья пасть, - а завтра ты примешься за дело.

- Можно вопрос?

- Давай, - кивнула собака, утянув за собой обе соседние головы.

- Сколько пройдет времени на Альконаре за один день тут?

- Не больше семи, - легкомысленно отмахнулся Цедрак.

А у Пронта от его слов волосы на загривке встали дыбом.

До нитки вымокший он ворвался в зал совета Паргаса. Он только только слез со своего носорога и решил, не медля, обосноваться в городе покрепче.

- Мне нужны покои! - взревел он, расшвыривая створки врат в разные стороны. - И немедленно!

- Дарган? - подал голос кто то из совета. Трудно было сказать, кто именно. В зале висел полумрак, а эхо, что гуляло из стороны в сторону, создавало ощущение, будто говорит сразу несколько орков. - А с чего ты решил, что можешь что то требовать у совета таким тоном?

- Что? - Дарган прикинул что то в уме. - Прошу извинить мою вспыльчивость. Путь был трудным. Мне бы комнатку посуше, да одежду почище.

Тьфу, чуть самого не стошнило. Как эти гноллы натренировали в себе способность нагло подлизываться и льстить в глаза другим? Уму непостижимо. Словно мужеложец какой то.

- Другое дело, - благосклонно забегало по залу эхо. Умеют же навесить на себя помпезность. - Все, что может предложить тебе совет, это одну из гостевых в здании совета. Ты один из первых, кто откликнулся на зов Совета. Большинство комнат еще свободно.

- Рад слышать, - кивнул Дарган. - Меня проводят в мои покои?

Словно по безмолвной команде к нему подбежал коренастый гном с гривой длинных черных волос. Гном протянул руку к Даргану, но на большом расстоянии, прикасаться к высшим чинам для черни то же, что добровольно положить голову на плаху.

Дарган последовал за маленьким провожатым, пока тот не открыл перед ним широкую дверь. Второй поверх. Неуважение какое то. Ну да ладно, Дарган проявит покорность, чтобы втереться в уважение совета. Он не неженка. Поспит и на пуховых перинах.

- Позаботься о сухой одежде и о сытном ужине. И вина тоже! - кинул он в спину уходящему гному. Тот лишь низко поклонился, едва не клюнув носом каменный пол.

Немного прийти в себя и за дело. Тем более, что ему уже через пару минут внесли на большом позолоченном подносе блюдо с запеченным вепрем, караваем хлеба и кувшином вина. Следом другой гном катил по полу бочонок. Судя по всему - эль. Знают, чем угодить.