Однако я не рыцарь, а Чистилище хоть и похоже на сказку, но совсем не добрую, а страшную и мерзкую. Врагов много, до полусотни, и это не считая тех, которые отираются возле ведьминой пещеры. Они хорошо вооружены и экипированы, а я не ел уже целые сутки и у меня две обоймы на пистолет, три гранаты и ножи. С такими исходными данными начинать бой, по меньшей мере, безрассудно. Поэтому помочь пленникам я не мог. Тут все просто и понятно. Поэтому я предпочел отступить.

В паре километров от хутора имелись старые каменоломни. Они здесь повсюду, эльфийские камнеломки источили горы, как жуки короеды ствол старого дуба, про это я уже говорил. Но многие горные выработки обвалились или находились на виду, а мне требовалось укромное место, где я мог обсушиться, отогреться и перевести дух. Такое место есть, мы останавливались в нем после охоты. Там спокойно и имелся запас хвороста.

Темнело, но на несколько минут видимость улучшилась. Я был на вершине и оглянулся. Еще раз достал бинокль и осмотрел лагерь разбойников.

Судя по всему, это отряд Исидора Три Пальца. Обнаружить главаря среди рядовых бандитов не удалось, но, наверное, он здесь. Моих хуторян уже притащили в лагерь. Мужчин избивали, а Леру, один из разбойников потащил в палатку. Зачем и для чего, понятно. Девку будут трахать. А ей что? Она даже не сопротивлялась.

На миг у меня защемило сердце. Лера мне никто. Случайная подруга. Однако, как и каждый мужчина, у которого забирают женщину, я испытал душевную боль. Так не должно быть, чтобы женщину брали силой. Как говорят земные гуманисты и философы — это против человеческой сути и морали. Но здесь и сейчас, как и во многих других местах, в Чистилище, на Земле или в параллельных мирах, законы человеческой морали ничего не значили. Лера стала законной добычей разбойников, и я не мог этого изменить.

Встряхнув головой, я постарался прогнать мысли о девушке, сосредоточился на деле и заметил, что у бандитов есть вооружение, которого быть не должно. И знаете, что увидел? Ручные пехотные огнеметы — РПО-А «Шмель». Три разбойника укладывали их под брезентовый навес, прятали от дождя, и вряд ли я ошибался.

«Огнеметы это серьезная заявка на господство в здешних краях, — опуская бинокль, подумал я. — С таким вооружением никакой магии не надо и становится понятно, как подпалили пещеру Светланы и взяли Левоновский хутор».

Откуда у разбойников огнеметы, вопрос серьезный. Хотя ответ на поверхности. Вооружение с Земли, где у Старших есть верные слуги. Они перекинули РПО в Чистилище, а разбойники и прочие приспешники черноярских колдунов их освоили. При таких раскладах понятно, почему они не боятся Шумова. А чего его опасаться? Ну, выставит чародей против них сотню стрелков и вдвое больше наемников, а они возьмут и сожгут все его войско. После чего и Шумову пиздюлей накидают, чтобы знал свое место и не корчил из себя крутого. А не хватит огнеметов, Старшие могут заказать что–то более мощное. То–то в Чистилище веселуха начнется. А ведь я предлагал ведьме вооружаться. Было такое? Было. Она меня не послушала и теперь бегает по лесам, скрывается. Это еще в лучшем случае, если не сгорела в пожаре вместе со всеми своими книгами и барахлом.

Стало темнеть, и усилился дождь. Надо идти и, спрятав бинокль в рюкзак, я двинулся по скользкой горной тропе.

До убежища, выдолбленной в скале просторной пещеры, которая смыкалась с бесконечными подземными галереями, добрался через полчаса. Я замерз и хотел только одного, как можно быстрее согреться. Оставленный нами хворост, большая охапка сушняка, лежал на своем месте. Сухие спички у меня имелись, и вскоре пещеру озарило пламя костра, я протянул к огню ладони и зажмурился.

Вот тут бы мне и испытать душевные терзания. Для этого самое время. Но, несмотря на все дневные неприятности, на душе было относительно спокойно. Кто–то может сказать, что это признак нехорошего человека, и если я положительный герой, то просто обязан рвать на себе волосы, строить планы по уничтожению врагов и грозить небесам, которые так несправедливы ко мне. Только я врать не стану. Ничего этого не было. Я чувствовал усталость и голод, но в общем мне было достаточно комфортно, я наслаждался теплом костра и радовался тому, что до сих пор живой и относительно здоровый.

Когда обсох, задумался о ночлеге и соорудил ложе. На скальный пол накидал хвороста, поверх него бросил плащ–палатку, а в изголовье положил рюкзак. Можно отдыхать. Однако перед этим я вернулся к выходу из пещеры и поставил на растяжку гранату Ф-1. Система примитивная, но действенная. Если кто–то пожелает меня побеспокоить, мимо не пройдет.

Я закрыл глаза и, прежде чем заснул, подумал, что завтра обязательно попытаюсь установить контакт с ведьмой через воду. Разумеется, если она все еще жива. Получится — хорошо. Не получится — применю браслет–навигатор. А дальше посмотрим. Или буду искать встречи с ведьмой. Или отправлюсь к Шумову. Утро вечера мудренее — кажется, именно так говорили предки…

Сон овладел мной. Наконец–то, я обрел полный покой. Однако среди ночи меня разбудил рев дикого зверя. Звук шел из глубины пещеры, и я схватился за пистолет. Что там, в подземельях? Какое чудовище бродило по галереям? Ждать ли опасности? Я подкинул в почти погасший костер несколько сучьев, убедился, что все спокойно и опасность мне не грозит, а затем снова задремал.

До утра меня никто не беспокоил. Ночь прошла без происшествий, и я восстановил силы. Еще бы набить желудок и будет совсем хорошо.

Снаружи дождь. Я собрался выйти, чтобы снять растяжку, и замер, ибо сквозь шум падающих капель услышал лай собак.

У кого поблизости есть песики, гадать не надо. Рядом одни разбойники и, надеясь, что бандиты пройдут мимо, я отступил обратно в пещеру. Однако враги шли именно за мной. Как? Отчего? Почему? Неизвестно. То ли меня заметили вчера вечером, то ли обнаружили следы на тропах, то ли кто–то из пленников проболтался про пещеру. Факт остается фактом. Собачий лай приближался, а затем я услышал голос человека:

— Кто прячется?! Выходи! Мы люди Исидора!

Я промолчал.

— Выходи, кому говорят! А то хуже будет!

И снова я не проронил ни слова, хотя очень сильно хотелось обматерить разбойников.

Наверху тем временем принималось решение. Судя по голосам, врагов больше пяти человек. Они совещались пару минут, а затем послали в пещеру двоих бойцов. Наверняка, молодых и неопытных, кого не жалко.

Под одобрительные возгласы опытных разбойников, которые выжили потому, что никогда не ломились в первые ряды, молодые начали спускаться в пещеру. Они шли со света в темноту, под ноги не смотрели и, конечно же, напоролись на растяжку.

Бум-м! Граната взорвалась. С пещерного свода посыпался песок, а от входа внутрь прилетела мокрая пыль.

Я не пострадал, вовремя укрылся за мощным валуном, а разбойники начали орать:

— Выходи, падла!

— Тащите Ваню!

— Федя, ты живой?!

— Мы до тебя доберемся!

Они кричали, а я держал рот на замке. Разбойники попытались вытащить своих ребят, один из которых был жив, и в этот момент я подкрался к выходу. Враги были на свету, трое мужиков бросали раненому веревку, а один даже порывался подбежать к нему и уволочь на себе.

У меня пистолет. Противник в десяти метрах. Нахожусь в темноте и прикрыт пока еще не осевшей пылью. Надо стрелять.

Я открыл огонь. Верный «макаров» не подвел. И когда обойма опустела, я подстрелил двух разбойников на выходе и добил раненого в пещере. После чего достал гранату, выдернул чеку, сделал пару шагов вперед и выкинул ее наружу.

Бум-м! Еще один взрыв. Снаружи крики, стоны и лай собаки. Разбойникам пока не до меня. Можно попытаться пойти на прорыв и, подскочив к одному из убитых, я схватил его оружие. Это было помповое ружье 12‑го калибра. Оно лучше пистолета с последней обоймой и автомата без боезапаса.

«Лишь бы ружье не подвело», — подумал я и рванулся к выходу.

Я должен был прорваться. Если там оставался один боеспособный противник, пусть даже их двое, у меня имелся реальный шанс. Однако я просчитался. Врагов оказалось гораздо больше. Их изначально было не пять и даже не семь–восемь, а больше десятка. Всех положить не удалось и, как только я высунулся из укрытия, меня попытались прикончить. Били из нескольких стволов, и спасся я только потому, что моментально упал на живот и скатился обратно во тьму.