— Да.

— Назови их.

— Врагов трое. Первый — Темный Секач, называет себя некромантом и жрецом Смерти. Он проживает в развалинах Демидовского острога. Одевается только в черное. Невысокий блондин. Ходит с посохом. Второй — Пиля Замор, вожак племени Оскнорх. Богатырь. Его легко узнать. Здоровяк. Любит выпивку и женщин. Не сдержан в желаниях и поступках. Злопамятен. Перешел дорогу многим местным и его бы давно убили, но сестра Замора сильная ведьма, а сам он хороший боец. Третий — Ваня Салохин, лидер крупного кочевого сообщества. Бреет голову и прихрамывает на левую ногу. Сотрудничает с черноярскими Старшими. Любит бои гладиаторов. Тебя ненавидит люто, так как уверен, что ты виновна в смерти его отца.

Я замолчал, и ведьма качнула головой:

— Верно. Нас в стойбище вряд ли тронут, но ты не расслабляйся. Пошли.

Все было сказано, и мы направились в стойбище.

Честно говоря, я ожидал увидеть много необычного. Все–таки к колдуну идем, на сходку, которая соберет чародеев и людей с магическими способностями, а так же самых крутых боевиков в радиусе ста километров. Однако силу никто не демонстрировал и фокусов не показывал — все происходило довольно спокойно, размеренно и обыденно.

Меня и ведьму встретил уже знакомый гвардеец по имени Ваха. Он сообщил, что мы пришли вовремя, сходка начнется через три часа, и мы можем отдохнуть.

Нас проводили в палатку невдалеке от трехэтажного терема в центре становища. Как не трудно догадаться, в этом деревянном дворце проживал сам Шумов. Он был занят и за свой стол, разделить с ним пищу, не звал. Ладно, мы не гордые. Привели себя в порядок, отдохнули и перекусили собственными припасами, а когда стемнело, за нами пришел Ваха.

В сопровождении гвардейца, который был предельно вежлив, мы вышли к старому эльфийскому храму на окраине становища. Ряд обломанных беломраморных колонн образовывал ровный круг, внутри которого находился окруженный кольцом из ступеней амфитеатр. Именно здесь и должно было пройти мероприятие.

Во избежание проблем, так сказать, Ваха попросил сдать все огнестрельное и холодное оружие, и мы подчинились. У ведьмы кроме ножа, который был спрятан под одеждой, ничего не оказалось. А у меня арсенал стандартный: АКМС, два ножа, «макаров» и четыре гранаты. Имелся еще один пистолет, граната и дополнительный боезапас. Но это осталось в рюкзаке.

— Прошу, — отступив в сторону, Ваха освободил путь, и мы прошли в развалины святилища.

Выяснилось, что мы далеко не первые, кто прибыл на сходку. Помимо нас здесь находилось около двадцати человек. Кто в одиночку, но большинство с сопровождающим. Из–за туч, как обычно, выглядывала Луна. Ее света было достаточно, чтобы разглядеть лица людей, и все они смотрели на нас.

Неприятное чувство, когда за тобой наблюдает группа. И ладно бы обычные обыватели. Эти взгляды выдержать легко. Однако на сходку сошлись чародеи и вожди. Они люди сильные и взгляды у них не простые. Поэтому я буквально кожей чувствовал, как за нами наблюдают, и часть взглядов была идентифицирована мной, как недоброжелательные и даже враждебные.

Наконец, мы присели на ступени и внимание к нам ослабело. Никто из присутствующих не окликал соседей и не пытался завести беседу. Это еще одно местное правило — разговоры с друзьями и знакомыми после сходки, а в храме только о деле.

Понемногу святилище наполнялось, и появлялись новые участники. Люди разные. По одежде и манерам. Мужчины и женщины. Старые и молодые. Красавцы и полные уроды, как внешне, так и внутренне. Я наблюдал за ними и разглядел врагов ведьмы. Они были здесь. Все трое: Темный Секач, Пиля Замор и Ваня Салохин. Агрессию никто не проявлял и на ведьму они не смотрели. Впрочем, как и она на них.

Спустя четверть часа, когда в храме собралось более шести десятков человек, появился хозяин. Коля Шумов выглядел как типичный сибирский купец с рисованного плаката времен правления династии Романовых. Здоровый, бородатый и широкоплечий мужик в полосатых портках, которые были заправлены в кожаные сапоги. На теле белая рубаха с вышивкой по вороту. Не дать и не взять, тороватый купчина, если бы не парочка современных деталей в его облике. Например, механические часы на левой руке, пистолет в кобуре на армейской портупее и крупный круглый кристалл в правой ладони, который слегка светился. С часами и оружием все понятно, а кристалл, скорее всего, какой–то артефакт.

— Здравствуйте, — еле заметно улыбнувшись, Шумов обвел амфитеатр взглядом.

Колдуну не ответили. Видимо, еще одна местная традиция. Но он приветствий и не ждал. Его взгляд скользнул по лицам участников сходки, и он перешел к сути:

— Вы меня знаете. Я вас тоже. У каждого из нас своя тропа, свое ремесло и свои особые методы познания тайн мироздания. Мы по–разному относимся к абасам и нежити, Старшим и метисам. Дорогу друг другу стараемся не переходить, а если разногласия настолько серьезны, что требуется пустить обидчику кровь, ведем войну самостоятельно. Так издавна сложилось в Чистилище и это правильно. Однако место, которое стало нашим домом, необычное. Да и мы сами по себе не просто люди, а чародеи и вожди. В пространстве между двумя мирами постоянно происходит нечто, что требует общего решения, и возникают проблемы, о которых должны знать все, кого это может коснуться. Именно поэтому один раз в год на правах старейшего колдуна я собираю сходку, на которой мы говорим о наших делах, если есть желание, о планах и перспективах, а порой объединяем силы, дабы отразить угрозу. Эта сходка уже сто семьдесят седьмая по счету и ни разу не было такого, чтобы кто–то оскорбил врага или, не дай боги, попытался причинить ему вред. Так было раньше и так будет сейчас. Святой камень Алпастара в том порука.

Шумов поднял кристалл, и он полыхнул ярким желтым светом, а затем снова погас.

— Да будет так! — хором сказали чародеи и вожди, а телохранители и советники продолжали хранить молчание.

Колдун опустил кристалл, левой ладонью огладил темную бороду и продолжил:

— Начну с себя. Помощи не прошу, ибо сам в состоянии разобраться, но хочу уведомить собрание, что активизировались разбойники. Я не знаю, кто им помогает. Однако заявляю, что отныне лесные бродяги и мародеры не сами по себе. Кто–то поставляет им оружие. Но, что хуже всего, боевые и защитные артефакты. Большая часть их ударов приходится по моим хуторам, и пока мой истинный противник весьма умело прячется в тени. Однако я все равно узнаю, кто оказывает разбойникам поддержку. Узнаю и прибью наглеца или наглецов, кем бы он или они не оказались. Это не угроза, а констатация факта. Поэтому, если кто–то замыслил против меня недоброе и копит силу для удара, пусть скажет об этом открыто. Клянусь — он покинет мое поселение без урона для себя.

Разумеется, колдуну не ответили. Будь я на месте неизвестного врага, который помогает разбойникам, промолчал бы. А чародеи разве глупее? Нет. Если кто–то ведет тайную войну против одного из самых сильных колдунов Чистилища, менять тактику он не станет. И, естественно, в храме воцарилась тишина, которая была нарушена чрезвычайно худым лысым мужиком в странном камуфляже с рисунком из красных и зеленых пятен:

— Я Эрвин Болотник и ответственно заявляю, что твоего врага здесь нет, Шумов.

— Ты что–то знаешь? — колдун посмотрел на него.

— Немногое, но этого достаточно. Ты хочешь, чтобы я назвал недоброжелателей при всех?

— Да.

— Это Старшие из «Черноярска».

Краем глаза я заметил, что Светлана улыбнулась. Не она начала разговор о Старших и это хорошо.

«А может быть, она успела сговориться с этим Эрвином? — задал я себе вопрос и сразу на него ответил: — Запросто. Только меня это пока не касается».

— Чем подтвердишь? — колдун поморщился, словно у него неожиданно заболели зубы.

— Мои разведчики одни из лучших в Чистилище, — Болотник горделиво приподнял подбородок. — И когда два месяца назад лесные бродяги разорили окраинный поселок нашего племени, я послал по их следам бойцов. Результат получен. Они видели, как разбойники подходили к проклятому «Черноярску» и торговали со Старшими. Бандиты отдали им пленников, моих соплеменников, а взамен получили еду и оружие.