9. Накануне бала

Косулю я выпустила тем же вечером перед ужином. Погладив по спине, шепнула на ушко:

— Беги, малышка! Ты свободна! И больше не попадайся, ладно?

Она качнула головой, словно поняла, и, легко перемахнув изгородь, скрылась в густых Мейердорфских лесах. Вернувшись в замок, с досадой обнаружила, что ужинать мне снова предстоит в полном одиночестве.

— А ведь если бы я принесла еду в спальню, Его надутое Сиятельство вытащил бы меня оттуда за волосы! — бурчала я, угрюмо жуя жаркое. — Невоспитанный мужлан! Пьянь! И адъютант у него такой же, два сапога пара!

Я злилась, но это было просто волнение перед завтрашним днем. И надо же было так опростоволоситься! Еще и перед самим королем!

— Но я ведь могла ошибиться, правда, Жюли? — жаловалась служанке. — Без свиты и без короны поди пойми, кто перед тобой, король или егерь.

— Совершенно с вами согласна! — хихикала та в кулачок. — Его Величество любит быть ближе к народу и часто разъезжает по стране инкогнито.

— И он действительно кузен Дитера?

— По отцу, герцогу Мейердорфскому. Так говорит Ганс.

Я приподняла брови.

— И много ты общаешься с Гансом?

Жюли зарумянилась и отвела взгляд.

— Не так много, как хотелось бы, фрау, — быстро ответила она и, распахнув платяной шкаф, вытащила изумрудное платье. — Ах, смотрите! Вам не кажется, что этот наряд идеально подойдет для бальных танцев?

— Слишком вызывающе, дорогая, — ответила я, критически осмотрев глубокое декольте и открытую спину. — Попробуем найти что-то более приличное? В конце концов, я замужняя фрау.

— Тогда может это? — Жюли показала золотое, расшитое кружевом и жемчугом.

— Теплее, — улыбнулась я. — Но предпочла бы спокойный оливковый.

— Разве вы не хотите блеснуть на Балу Роз? — приподняла брови девушка.

Я вздохнула и ответила:

— Сказать по правде, я бы предпочла спрятаться за колонной, ведь я совсем не умею танцевать…

— Как?! — воскликнула Жюли, будто ей признались в чем-то постыдном. Ее возмущение было настолько искренним, что я тоже покраснела до корней волос и сходу придумала оправдание:

— Это все после болезни… Время от времени все путается в моей голове, и я боюсь, что не вспомню ни одного танцевального па. Все-таки королевский бал — это не сельская дискотека.

Жюли дико вытаращила глаза, но потом понимающе кивнула:

— Ах, бедная госпожа! Мне хотелось бы, чтобы на Балу Роз вы затмили всех своей красотой! Поэтому позвольте вам помочь?

— Но как? — я в растерянности опустилась на пуфик и взлохматила распущенные волосы. — Разве вы умеете?

— Я, конечно, не благородная фройлен, — сдержанно ответила Жюли, — но тоже женщина и кое-что понимаю в танцах! Может, вы не помните, но я вспоминаю очень хорошо, когда мы были совсем детьми, и ваши родители были живы, барон Адлер- Кёне часто устраивал балы, а ваша матушка учила танцевать вас, заодно училась и я…

Служанка вздохнула и закручинилась. Я тоже ощутила тоску по минувшему, наверное, это отзывалась память настоящей Мэрион, тогда я взмолилась:

— Но осталась всего одна ночь!

— Этого достаточно, чтобы разучить хотя бы один танец.

Я радостно подскочила и схватила Жюли за руку:

— Ты моя спасительница! Идем же! Прямо сейчас!

Служанка засмеялась и слегка пожала мою ладонь:

— Сделаю, что в моих силах, госпожа.

Мы прошли в просторную залу с отделкой из красного дерева, с изразцов скалились черные драконы, зажженные лампы искрились мягким золотом, и блики веером ложились на паркет.

— Вы помните, госпожа, с чего начинается бал? — спросила Жюли, поворачиваясь ко мне лицом. Ее глаза сияли, словно она сама была Золушкой, которая вот-вот сменит платье горничной на бальное и укатит во дворец в карете из тыквы.

— С вальса? — наугад ляпнула я.

Жюли всплеснула руками.

— Как можно! Бал начинается с полонеза! Возглавлять его будут Его Величество с Ее Величеством, а ходить нужно вот так…

Жюли принялась напевать размеренный такт и, выпрямив спинку, принялась вышагивать по кругу:

— Видите? Это называется променад. Присоединяйтесь, госпожа!

Я несмело тронулась за Жюли следом и совершенно смутилась, увидев, как она прыскает со смеху.

— Фрау, вы должны держать спинку и не делать таких больших шагов! Вы ведь дама и должны порхать, как птичка, а не вышагивать, как солдат по плацу!

— Что ты знаешь о солдатах! — пыхтя, пробурчала я.

Дойдя до конца залы, Жюли повернула налево:

— Сейчас все пары выстроятся в две колонны, а потом пойдут навстречу друг другу. Когда пары встречаются, то кавалеры «левой линии» пропускают между собой и своими дамами дам другой «линии», а кавалеры «правой линии» пропускают между собой и своими дамами дам «левой линии».

— Какая линия каких дам пропускает? — взмолилась я. — Жюли, я совсем запуталась!

— Ничего, госпожа, вы привыкнете! — пообещала служанка. — Вот так, шаг на носок, и снова на носок, теперь на стопу. Раз-два-три! А теперь кавалер предлагает даме руку… Танцуйте же, фрау! Танцуйте!

Жюли рассмеялась и, забыв про меня, закружилась по комнате, порхая, как бабочка, и красиво покачивая юбкой. Я подхватила ее смех и бросилась следом, забыв и о показанных шагах, и о танцевальных фигурах.

— Расступитесь, дамы и господа! — кричала Жюли. — На бал Майской Розы прибыла прекраснейшая из герцогинь!

— И мрачнейший из герцогов! — подхватила я, представляя, как явлюсь на бал с генералом.

— Нежнейший оранжерейный цветок!

— И опаснейший из василисков!

— Светлая нимфа!

— И угрюмый сыч!

Мы смеялись и кружились, взявшись за руки, Жюли в строгом платье горничной и я в ночной сорочке и с распущенными волосами. Лампы сияли, как солнца, ноги легко скользили по натертому паркету, не замечая усталости.

— Вива герцогу Мейердорфскому! — кричала я. — Генералу грубиянов и предводителю палачей!

— И его прекрасной жене фрау Мэрион! Королеве бала и…

Внезапно ойкнув, Жюли остановилась на полуслове и отпрянула с криком. Я повернулась к дверям и застыла. На пороге стоял генерал.

— Продолжайте, — замогильным голосом проговорил он.

— Прошу прощения, Ваше Сиятельство! — пискнула Жюли, подобрала юбки и опрометью бросилась к выходу. Генерал не стал ее задерживать, но едва я попыталась последовать за служанкой, запер двери и перегородил проход.

— Пустите! — с возмущением велела я и остановилась перед герцогом, без страха глядя в черную бездну его очков.

— Уже хотите покинуть бальную залу, фрау? — приподнял он бровь. — Так скоро? Но мы даже не перешли к вальсу!

— Не желаю танцевать с вами! — сказала я и сложила руки на груди.

— Но желаю я.

Генерал шагнул навстречу, я отступила и зашарила взглядом по комнате.

— Нет свободных канделябров? — с едва уловимой усмешкой осведомился генерал.

— Какая жалость.

— Я найду, чем запустить в вас! — пообещала я и сбросила домашнюю туфлю. Генерал усмехнулся, и в глубине очков зажглись золотистые искры. Подойдя ближе, он наклонился, и, подняв туфельку, небрежно помахал ею.

— Этим вы никого не сразите, — сказал он. — Особенно на балу Майской Розы.

— Не очень-то и хотелось, — я протянула руку. — Отдайте туфлю!

— Нет-нет, — генерал покачал головой и спрятал туфлю за спину. — Только в обмен на обещание танцевать со мной.

— С вами?! — я всплеснула руками. — Сначала проспитесь!

— Уже, — совершенно серьезно ответил генерал. — Большой плюс проклятия в том, что меня не берут никакие известные яды.

— Да ну? А сегодня утром вы не могли связать и двух слов.

— Я и без того немногословен.

— И упали с кресла.

— Искал закатившуюся запонку.

— Дважды!

— У меня два рукава, — генерал поднял руки и демонстративно покрутил ими.

— Но вы в халате! — возразила я.

— А вы в ночной сорочке. Это не повод отказывать супругу. К тому же, накануне королевского бала. А вы, как я успел заметить, не слишком искусны в танцах. Не хотелось бы краснеть из-за вас перед Его Величеством и послами.