— Карета готова! — крикнули с улицы.

Я вздрогнула и вздохнула, шутливо хлопнул генерала по груди:

— Что за несносный человек! Вы опять используете свою магическую силу!

— Я ничего не делаю, пичужка, — Дитер слегка улыбнулся, все еще не отпуская мою руку.

— Значит, делали вчера! Когда…

— Когда что?

Я зарумянилась и опустила глаза. Тело сладко заныло, губы вспыхнули, вспоминая обжигающие поцелуи.

— Ничего, — ответила я и потянула генерала к выходу. — Идемте же! Держу пари, Его Величество не терпит опозданий!

Мы вместе вышли на парадную лестницу, за нами Ганс и Жюли с походным саквояжем.

— Это еще зачем? — удивленно спросила я.

— Королевский бал продолжается два дня, — ответил Дитер. — В мое отсутствие за главного остается Кристоф, а вы, моя маленькая пичужка, надеюсь, не откажете мне в удовольствии разделить приготовленные нам покои?

Открыв рот, я уставилась на генерала, а он усмехнулся и, наклонившись над ухом, прошептал:

— Клянусь, я не прикоснусь к вам, если вы не захотите сами.

— А я и не захочу! — фыркнула в ответ.

— Спорим? — вкрадчиво спросил Дитер, и следом за тем, как зажглись огоньки в его очках, во мне зажегся азарт.

— Спорим! — ответила я. — На что?

— На желание.

— Пойдет! — кивнула я и, гордо вскинув голову, спустилась с парадной лестницы.

Безоблачное небо было восхитительно голубым и акварельно глубоким, солнце драгоценной монетой катилось по его бесконечному полотну, щедро поливая золотом высокие шпили замка. Не знаю, почему сначала замок показался мне мрачным? Наверное, такое впечатление создавала крепостная стена, внизу поросшая мхом и потемневшая от влаги, когда с гор несется талый поток и омывает стены и подъемный мост. Сам замок оказался выложен из светлого камня, лишь кое-где темнели проплешины сажи. Я вспомнила пейзаж, найденный мною в запретной комнате, и вслух произнесла:

— Мейердорфский замок очень красив. Только нужно немного почистить от копоти.

— Черные камни, которые вы видите, дорогая пичужка, это память о покойном Мартине, — ответил Дитер. — Братец сделал все, чтобы ненавистный василиск так и остался нищим оборванцем. Когда я предъявил права на Мейердорфский замок, Мартин самолично поджег западное крыло. Не обращая внимания, что в это время там находились слуги. В результате пожара погибло пятеро человек.

— Какой ужас! — я округлила глаза. — Простите, Дитер…

— Пустое! — хмыкнул генерал. — В обмен на чужие жизни я забрал у братца его собственную. Мы квиты, пичужка, не стоит огорчаться из-за этого. Что до реставрационных работ, то они продолжаются, но мои возможности не безграничны, а доходы напрямую зависят от успеха военных кампаний. А вот и карета!

Я замерла на дороге, с силой сжав пальцы Дитера. Виверны, которых я уже видела раньше, гнули к земле змеиные головы и нервно облизывались раздвоенными языками.

— Не бойтесь, Мэрион, — успокаивающе произнес генерал. — Дорога по воздуху вдвое короче, чем по земле. Вам придется привыкать к такому путешествию.

Только теперь я заметила, что виверны крепко соединены парной упряжкой, а между ними на уровне груди прикручена черно-золотая, похожая на желудь, карета.

— Прошу вас, познакомьтесь, — генерал несильно, но настойчиво потянул меня к вивернам. Я подошла мелкими шажками и спряталась за его спину, наблюдая, как под вытянутую ладонь Дитера поднырнула треугольная голова и низко заурчала, раздувая круглые ноздри. На глазах виверны оказались закреплены шоры, и Дитер аккуратно отстранился, выводя меня из-за спины, в поле зрения чудовища.

— Это Грета, моя любимица, — сказал он, улыбаясь, будто перед ним был игривый щенок, а не монстр с бородавчатой мордой и острыми игольчатыми зубами. — Поздоровайтесь с ней, Мэрион.

— Как? — пискнула я, со страхом глядя, как подергивается складчатое веко.

— Словами, дорогая. Гладить пока не нужно, Грета может перекусить вашу нежную руку, как прутик.

Я тут же отдернула пальцы и снова испытала желание спрятаться за генерала. Сзади на безопасном расстоянии топталась Жюли и тоже не смела подойти.

— Она должна к вам привыкнуть, — спокойно продолжил он и снова потрепал чудовище по морде, отчего виверна закрыла глаза и выдохнула нежный скрипучий стон. — Хорошая девочка, умница. Поздоровайся с новой хозяйкой.

— Привет… Грета, — выдавила я.

Упрямое животное чуть скосило глаза, но голову из-под руки хозяина не убрало.

— Ничего, притретесь постепенно, — усмехнулся Дитер. — А это, — подошел ко второму чудовищу и тоже погладил по чешуйчатой шее, — детеныш Греты, его зовут Крошка Цахес.

— По прозвищу Циннобер? — я слегка выгнула бровь и с опаской глянула на Крошку. Внешне он мало отличался от Греты, разве чешуя была чуть светлее, а зубы чуть острее.

— Что? — не понял намека Дитер, и пощекотал монстра под мордой. — Нет, просто Цахес. Его вы можете погладить, он приручен с самого детства и хорошо ладит с людьми.

— Нет, спасибо, — я мотнула головой. — Пусть тоже привыкнет, не хочу, чтобы Его Величество спрашивал, куда делась моя вторая рука.

Дитер рассмеялся и распахнул дверцу кареты.

— Тогда прошу, пичужка. Присаживайтесь тут и пристегните ремни.

Изнутри стены кареты были мягкими, обитыми приятным бархатом. Четыре места, расположенные друг напротив друга, напоминали кресла самолета, разве что без откидных столиков, да и ремни застегивались на обычную пряжку. Дитер сам застегнул ее на моей талии, нежно, будто случайно провел по обнаженным плечам, я поймала его руку, но генерал только усмехнулся и сказал:

— Не прыгайте, пичужка. Лучше крепче держитесь за эти кожаные петли, — он указал на крепления. — Взлет и приземление могут показаться с непривычки довольно грубыми, но я буду рядом.

Погладил меня по щеке и, подождав, пока сядет Жюли, крепко запер дверь на щеколду и сел в кресло напротив.

— Ганс! — крикнул он. — Готовность к взлету?

— Готов, Ваше Сиятельство! — отозвался адъютант. Карета качнулась. Наверное, это Ганс вскарабкался на козлы. Дитер привычно защелкнул пряжку и, махнув рукой, скомандовал:

— Поехали!

Карета затряслась, я пискнула и вцепилась в ремни. Колеса, подпрыгивая, прошуршали по гравию, быстрее, еще быстрее! Я ахнула, когда сила притяжения вжала меня в кресло. Жюли рядом со мной вцепилась в саквояж и совершенно побелела. Зато Дитер сидел прямой и сосредоточенный, только искры скакали в очках вверх и вниз.

— Зажмурьте глаза, если хотите, — произнес он.

Пытаясь побороть тошноту, я последовала его совету. Ветер свистел в ушах, что-то хлопало совсем рядом, точно бурей рвало паруса, и я не сразу поняла, что это хлопают кожистые крылья.

— Вам страшно, пичужка? — услышала я голос Дитера. Он почти кричал, перекрывая ветер.

— Нет! — ответно выкрикнула я. — Ну разве… совсем немножко…

И открыла один глаз. Дитер наклонился над небольшим окном и отодвинул плотную шторку.

— Если не боитесь, взгляните вниз! — прокричал он. — Теперь это все ваше, Мэрион!

Я с опаской открыла второй глаз и глянула через окно. Сидящая рядом молчаливая Жюли тоже покосилась через мое плечо.

Под нами проплывали острые скалы и зеленые луга. Игрушечные домики и ступенчатые каскады виноградников лепились по склонам долин, вспаханная земля темнела насыщенной медью, река серебрилась и весело бежала по ущелью.

— А ведь эти земли могли раздать за долги! — продолжал Дитер. — Плодородные, богатые минералами и полезными ископаемыми! Братец был негодным хозяйственником! Но ни в какую не желал уступать титул незаконнорожденному монстру!

— Поэтому вы вызвали его на дуэль? — спросила я, старательно проигнорировав «незаконнорожденного» и «монстра».

— Именно, пичужка! Когда я вернулся на родину из Альтара, где проходил службу, герцогство представляло печальное зрелище!

— А ваш отец? — сначала спросила, и только потом подумала, что вопрос мог быть неприятным Дитеру, и прикусила язык. Как бы там ни было, на лице генерала не дрогнул и мускул.