– Не знаю.
– Хммм. – С мгновение она изучает меня, затем возвращается к своим подругам за
столиком в углу.
– Что это было? – Марсела спрашивает себе под нос.
– Такое бывает, – отвечаю я, стараясь не звучать обеспокоенной.
– Что бывает?
– Люди. Даже после того как мы стали встречаться с Кросби в открытую, похоже, люди
наблюдают за нами, сплетничают и все такое.
– А декан знает?
– У нас встреча на следующей неделе. Если у меня хорошие оценки и ни за что не
арестовали, то проблем возникнуть не должно.
– Верно. До тех пор, пока он не продемонстрирует тебе фотографию твоего имени на
стене в туалете здания Союза Студентов и не спросит, какую часть бесед о сексе ты не поняла.
У меня замирает сердце.
– Ты о чем? Мое имя…
– Эй, – она вскидывает руки, сдаваясь. – Это была шутка. Прости.
Я делаю глубокий вдох.
– Это неважно, – говорю я твердо. – Потому что это другое. У нас по-другому. Я не
«Кросбаба».
Она гладит меня по предплечью.
– Я знаю.
Но мое отрицание звучит неубедительно даже для меня, и слова все еще крутятся в моей
голове, когда в восемь часов мы закрываем кофейню и я обещаю себе, что покачу прямо домой,
хотя и выбираю маршрут, который через полчаса приведет меня к зданию Союза Студентов.
Пристегнув свой велосипед, я быстрой походкой пересекаю практически пустой
вестибюль, стараясь вести себя непринужденно. Пока поднимаюсь на лифте, пульс стучит у
меня в висках, и я думаю только о том, что увижу свое имя в списке, чем по дурости гордилась
бы в прошлом году и что ужасает меня сейчас. Потому что мое заявление было правдой: я
изменилась. У нас по-другому.
Толкнув дверь в туалет и никого там не обнаружив, я шмыгаю прямо в кабинку, в которой
отслеживаются списки команды. Мои пламенные молитвы о том, чтобы стену закрасили, не
были услышаны и стена предстает в том виде, какой я ее помню.
Я выдыхаю и через силу пробегаю взглядом по именам в списке Кросби, пока не дохожу
до самого конца. Никакой Норы Кинкейд.
Джулианна Киз
«Под вопросом»
Колледж Бернема # 1
Затем я пересматриваю еще раз.
Может, моего имени там и нет, но в мое последнее посещение список Кросби насчитывал
двадцать пять имен. А теперь в нем двадцать восемь. И все они совпадают с датами их
недельной групповой поездки.
Я отшатываюсь, шокировано глядя на список. Часть меня считает, что он не мог бы
такого сделать, а другая часть полагает, что определенно сделал бы. Особенно после моего
эмоционального взрыва за два дня до его отъезда. Я мысленно возвращаюсь к ночи, когда он
приехал и показал мне тот «фокус» – было ли это извинением?
У меня начинает дрожать нижняя губа, и я стараюсь сдержать слезы. «Он бы этого не
сделал», говорю я себе, выбегая из туалета и несясь вниз по лестнице, слишком разгневанная и
сбитая с толку, чтобы дожидаться лифта. Я вспоминаю его реакцию в тот вечер, когда он
пришел и увидел, как мы с Келланом садимся ужинать – он бы не сделал ничего такого, чтобы
я чувствовала себя подобным образом. Не сделал. Мы не влюблены, но и не чужие друг другу.
Мы находимся, или находились, на пути к чему-то лучшему.
Мой мозг вновь пытается направить меня домой, но сердце и ноги несут прямо к дому
братства. Я бросаю велик на лужайке перед зданием, несусь вверх по ступенькам и громко
стучу. Без солнечного тепла ночи темные и холодные, я дрожу и переминаюсь с ноги на ногу,
пока ожидаю. Наконец Дэйн открывает дверь и, увидев меня, расплывается в улыбке. Я
никогда не ночевала тут, но бывала пару раз с тех пор, как мы с Кросби начали встречаться, и
парней, похоже, скорее забавляли наши отношения, чем докучали.
– Хэй, Нора, – приветствует он.
– Привет, Дэйн. Он тут?
– Да. У себя.
– Спасибо, – коврик перед дверью, конечно же, отсутствует, так что я вытираю ноги, как
могу, и спешу вверх по лестнице, стараясь успокоиться. Я буду рациональной. Буду терпеливой.
И если он не изменил мне с тремя девчонками на прошлой неделе, то буду в полном порядке.
Потому что в противном случае…
Тогда я ничего не понимаю.
Все двери на втором этаже затворены, и когда я дергаю дверную ручку в комнату Кросби,
та заперта. Я слышу знакомый стрекот эллиптического тренажера и стучу громче, чтобы он мог
услышать меня, даже если на нем наушники. Спустя мгновение шум прекращается и
открывается дверь, он удивлен меня видеть. На нем старая, мокрая от пота футболка, зеленые
баскетбольные шорты, и он босиком. Волосы торчат в разные стороны, будто он провел по ним
руками, прежде чем открыть.
Вот идиотка, чувствую, что глаза начинает жечь от слез, и пару секунд я пялюсь на него, а
в голове вертится куча бессвязных мыслей. Наконец я беру себя в руки.
– Почему?
Он вытирает рот тыльной стороной ладони.
– Что почему?
– Почему… – Я переступаю порог, когда он отходит в сторону и жестом приглашает
войти. Закрываю дверь и перевожу дух. – Почему ты… Почему там… – я судорожно озираюсь в
поисках слов или доказательств, или чего-нибудь, чего и сама не знаю. – В твоем списке три
новых имени, – говорю я, стараясь звучать ровно, но выходит холодно, это даже лучше, чем
если бы получилось пронзительно и отчаянно. – И все на прошлой неделе. Когда ты
отправился в ту поездку.
Ему потребовалось целых десять секунд, после чего выражение его лица с
недоумевающего становится шокированным.
– Ты говоришь о туалете в Союзе Студентов?
– Конечно.
– И мой список пополнился?
– Да.
– Чье там имя? Твое?
– Нет, Кросби, не мое, а девчонок, которых я не знаю. Троих.
Он приподнимает бровь.
– И о чем ты спрашиваешь у меня?
– Я спрашиваю почему.
Он приканчивает бутылку с водой и как обычно ставит ее на стол позади себя.
127
N.A.G. – Переводы книг
– Почему пополнился список? Я не знаю. Я же говорил тебе, что не лазаю туда с
маркером и не вписываю имена.
– Тогда кто?
– Не знаю.
– Зачем им это делать?
– Я и этого не знаю.
– Это точно? – я провожу рукой по глазам, не позволяя себе расплакаться.
Его щеки теперь пунцовые, и это никак не связано с прерванной тренировкой. Не желая
выказывать свой гнев, он так крепко хватается за край стола, что белеют костяшки.
– Ты серьезно спрашиваешь, не трахнул ли я трех девчонок во время поездки? Нет, Нора,
я этого не делал. Я был занят и полагал, что у меня есть девушка.
Я трясу головой. Его открытое окно подпирает учебник, но в помещении все равно
слишком жарко. Мою кожу покалывает, и я чувствую, словно мне не хватает воздуха. Словно
моя единственная цель в этом году – не облажаться – только что провалилась невероятно
обидным и болезненным образом.
– Скажи мне правду.
– Это и есть правда.
Он удерживает мой взгляд, но мне тяжело ответить на него, поэтому я бегаю глазами по
комнате. Эллиптический тренажер, календарь со спортивной статистикой за каждый месяц,
аккуратно организованный письменный стол, вечно неприбранная постель. А в центре всего
этого – мужчина, который казался в прошлом году таким недосягаемым, но на деле просто
парень. С достоинствами и недостатками как у всех нас.
Он выдыхает и разжимает пальцы.
– Я не знаю, как это доказать, Нора. Ты же слышала, что в тот вечер сказал Келлан, я
хотел тебя с первого дня, как увидел. Я бы не испоганил все, наконец добившись этого.
– А как же… – Чувствую себя круглой дурой. Дурой, если ошибаюсь, и дурой, если я
права. – А как же тот раз, когда я взбесилась из-за списка Келлана?
Он пожимает плечами.
– И что?