ножницами и разрезать его на такие крошечные кусочки, что даже если их кто-нибудь найдет,

то не сможет понять, что это было. Но в итоге останавливаюсь на гораздо более смешном

варианте и кладу корсет в продуктовый мешок, натягиваю сапоги и куртку и бегу два квартала

вверх и два квартала влево от дома на совершенно случайную улицу, пока не дохожу до

мусорного бака. Приподнимаю ранее кем-то выброшенный мусорный пакет и засовываю

корсет под него, надежно замаскировав и накрыв сверху крышкой.

Глядя на бак, я тяжело дышу, гадая, так ли себя чувствуют люди, пряча тело: чуть

спокойно, немного гадливо и безмерно виновато.

121

N.A.G. – Переводы книг

Глава семнадцатая

День Благодарения проходит на удивление спокойно. Покупаю себе бургер с индейкой в

«Хеджхог» и съедаю его за просмотром реалити-шоу по ТВ, упиваясь осознанием того, что

следующие пару дней квартира будет полностью в моем распоряжении. Я с этим дурацким

мольбертом. Периодически я поглядываю на него, задаваясь вопросом, могу ли что-нибудь

сделать, чтобы посодействовать. Может, поменять Красный корсет на Красные волосы или

оторвать нижний край листов, срезав тем самым номер сорок один, и тогда некого будет

идентифицировать. Или, может, сжечь его до основания и сказать, что мы подверглись акту

вандализма.

В текущей группе мы сузили количество имен до пяти оставшихся. Келлан определил

всех от сорока до пятидесяти за исключением загадочного и абсолютно забытого Красного

Корсета и работает над тем, чтобы придумать, как связаться с оставшимися счастливицами.

Две из них – канадские туристки, которых он повстречал летом. Он полагает, что взял у одной

из них мейл, пока проводил им «тур» по южной Калифорнии, а сейчас, находясь дома на День

Благодарения, планирует покопаться в своих вещах и постараться найти еще какие-нибудь

зацепки.

Как бы ни хорошо находиться в тишине, мне одиноко. Я не скучаю по запаху сыра или

непрекращающимся взрывам из телевизора, но скучаю по соседу, и мне не хватает бойфренда.

Моего первого бойфренда. Мы с Келланом друзья на Facebook, и я улыбаюсь, глядя на

фотографии из поездки команды, в основном на них изображены парни, дурачащиеся и

строящие рожи в автобусе, бегущие с голым задом к ледяному океану или творящие

неприличные вещи со взбитыми сливками. У Кросби нет своего аккаунта, но его фотки там

тоже присутствуют, выглядит он на них таким же красавцем, как всегда.

Добираясь в пятницу вечером домой после работы, я более чем готова к возвращению

парней. Я улыбаюсь, крутя педали вверх по нашей улице и замечая свет в нашей гостиной.

Подняв велосипед по ступенькам и затащив внутрь, обнаруживаю сидящего на диване в

одиночестве Кросби.

– Хэй, – приветствую я, оглядываясь по сторонам. В комнате Келлана темно. – Где

Келлан?

Кросби встает и направляется ко мне.

– Это важно?

– Он… уфф! – я забываю свой вопрос, когда Кросби прижимает меня к стене и целует,

будто я не единственная кто соскучился на этой неделе.

– Что ты говорила? – переспрашивает он, отстранившись, чтобы перевести дыхание.

Я вожусь с молнией на моей куртке, пытаясь ее снять. Пытаясь снять всю свою одежду.

– Нас… могут… прервать?

Кросби приседает и упирается плечом мне в живот, вскидывает и уносит в мою спальню

под аккомпанемент моего визга. Я ему не ровня в любом положении, а уж в таком и подавно. К

счастью мне недолго приходится находиться в таком положении, так как он бросает меня на

кровать и быстро накрывает своим телом.

– Это все, что ты хочешь сказать? – спрашивает он, стягивая мои леггинсы и помогая

освободиться от обуви. – Меня не было целую неделю, а ты хочешь спросить о Келлане и

помехах?

– Эм… – Я занята расстегиванием пуговиц на его рубашке и параллельно ломаю голову,

стараясь придумать правильный ответ. Наконец я решаюсь: – Ты победил?

Он роняет голову на изгиб моей шеи и смеется. Я ощущаю, как его торс трясется на мне.

– Ты должна бы сказать: «Кросби, мне тебя не хватало. Жизнь без тебя была совсем

другой. Я испытываю такую нужду, Кросби».

Теперь смеюсь я.

– Я испытываю такую нужду?

Он скидывает с себя рубашку.

– Ладно, Кинкейд, ты этого не заслуживаешь, но я думал об этом всю неделю и собираюсь

показать тебе фокус.

Все разогнавшиеся было в моей крови гормоны пришли в ступор. Я поддерживаю интерес

Кросби к магии и даже получаю удовольствие от его иллюзий, но в данный момент мне

совершенно не хочется их наблюдать.

– Э-э… прямо сейчас?

– Да, сейчас.

Джулианна Киз

«Под вопросом»

Колледж Бернема # 1

Я вздыхаю.

– Это включает в себя твой пенис?

– Типа как я сделаю так, что он исчезнет в тебе?

Я улыбаюсь, хотя и закатываю глаза.

– Да.

– Нет, Нора, – говорит он сурово. – Это биология, а не магия. Зато это может объяснить,

почему ты чуть не вылетела в прошлом году.

Я смеюсь.

– Замолчи.

Он опускается на колени у меня между ног и снимает свои боксеры, теперь мы оба

полностью обнажены. Мы занимались этим уже несчетное количество раз, но лицезреть его

широкие плечи, рельефные мышцы его груди и живота, и да, его член с каждым разом все

приятнее.

Его взгляд проходит по каждому оголенному дюйму моего тела, оставляя за собой

полоску охваченной мурашками кожи.

– Иди сюда, – я тяну его за руку. – Я хочу тебя.

– Я серьезно говорил о фокусе, – мурлычет он и позволяет притянуть себя для поцелуя,

но задерживается у моего рта лишь на мгновение, прежде чем его пальцы переплетаются с

моими, и он поднимает руки мне над головой. – Держи их там, – велит он, медленно оставляя

дорожку из поцелуев вниз к моей шее, минует ключицу и спускается ниже. Готова поклясться,

что он ощущает резкий удар моего сердца в момент, когда я осознаю, что он задумал сделать, и

извиваюсь от волнения и возбуждения. В прошлом году у меня было два непримечательных

опыта с этим, оба длились по ощущениям десять очень неудовлетворительных секунд.

– Знаешь, – говорит Кросби непринужденно, погружая свой язык в мой пупочек, прежде

чем скользнуть еще ниже, – когда мы впервые занимались этим, ты сказала, что все было

странно.

– Мы никогда этого не делали. – Отвечаю я, затаив дыхание, мои ноги разводятся сами

собой по настоянию его больших рук.

– В смысле, сексом, – поясняет он. – В первый раз, когда я взглянул на тебя прямо сюда.

– Он проводит пальцем прямо к моим складочкам, а затем ныряет внутрь.

Теперь я вспомнила. От этого все еще немного стыдно, но совсем другое, когда это кто-то

знакомый. Кто-то тебе не безразличный и кому не безразлична ты.

– Все еще странно? – спрашивает он. Я ощущаю, как его дыхание касается

чувствительной кожи, горячей, влажной и сжимающейся вокруг его нежно поглаживающего

пальца.

– Поспеши.

Он смеется.

– Ответь.

– Только что это сделала. Поспеши.

– Что тебе нравится?

Я стону.

– Кросби.

– Что?

– Я не знаю. Просто сделай что-нибудь.

Проходит секунда, прежде чем до него доходит.

– Ты делала это раньше?

Я сглатываю и пялюсь в потолок, гадая как бы получше сформулировать ответ. Едва ли

мне хочется говорить о других парнях, когда голова Кросби склонена у меня между ног.

– Не особо успешно, – наконец выдаю я.

– Ах. Что ж, Нора, давай посмотрим, ждет ли меня успех там, где другие потерпели

неудачу, ладно?

Я так сильно смеюсь, что задеваю его по подбородку.

– Ты такой дуралей.

Он отвечает тем, что вытягивает палец, разделяя мои складочки, зарывается языком