отмечают осенью, то это должен быть безопасный праздник.
Я закатываю глаза.
– Ничто с моей семьей небезопасно. – Мои родители, как они любят выражаться
«благополучные, дружные и бывшие». По сути, они – разведенная пара, в которой каждый
Джулианна Киз
«Под вопросом»
Колледж Бернема # 1
проживает на своей половине дуплекса, они всем говорят, что ладят, но на самом деле
ненавидят друг друга. Они развелись, когда мне было десять, и никто из них так повторно и не
женился, но на каждый праздник оба приводят разных «половинок» в отчаянной попытке
показать, какие они зрелые. Как единственный ребенок, марширующий на этом
неблагополучном параде, я бы предпочла спрятаться в сарае и поедать червей, чем сидеть на
ужине с какими-нибудь ничего не подозревающими «половинками», которым не повезло
показаться на празднике в тот день.
Я поделилась этим с Кросби, глаза которого округлялись по мере моего рассказа.
– Это пытка, – говорю я. – В девяти случаях из десяти на столе даже не оказывается
индейки. Если не…
– Привет, Кросби.
Мы поднимаем взгляд и видим трех девушек, которые выглядят так, будто только что
сошли со страниц зимнего каталога. Они машут Кросби, держа в одной руке чашки с
дымящимся горячим латте и присаживаясь за соседним столиком. Непроизвольно я мысленно
переношусь в день нашего знакомства, когда Кросби сам пригласил себя присоединиться ко
мне за ужином, но покинул меня, когда появился кто-то получше.
Тем не менее сейчас он лишь поднимает руку в неясном подобии приветствия и пьет свою
воду, сфокусировавшись на мне.
– Если не что? – напоминает он.
Я качаю головой.
– Что если не что?
– Ты говорила, что на столе никогда не бывает индейки. Если не?..
– А-а. Эм… если она не оказывается жженой до углей, то совершенно сырой. Вообще-то
они довели троих человек до больницы.
– Ты шутишь.
– Неа. А однажды мама так рассердилась на папу, что выкинула индейку на улицу, и ту
переехал автобус.
– Скажи, что ты засняла это на камеру.
– Хотела бы. Но мои любимые – это два случая, когда индейка просто исчезла.
– Исчезла?
– Ага. В духовке был лишь пустой противень, а на столешнице лежала вилочка от
птицы16. Я загадала желание, чтобы у нас была индейка.
– Дважды?
Я пожала плечом.
– Суть в том, что поездка того не стоит.
– А что на счет Рождества?
– Я поеду на автобусе в Сочельник и придумаю оправдание, почему должна вернуться на
Рождество. Они знают, что я работаю, и обычно сами очень хотят мне верить. Ведь так им не
приходится изображать «благополучных, дружных, бывших» дольше, чем требуется.
– Это очень печально, Нора.
– Расстояние спасает.
– Я не могла не подслушать твою слезливую историю об индейке, – говорит Марсела,
подлетая и собирая пустые тарелки.
– Ты уже слышала ее раньше, – отвечаю я, узнавая в ее глазах знакомый блеск и надеясь
пресечь в зародыше, что бы она там не замышляла.
Она наклоняется к нам.
– Так как на День Благодарения я буду в Мехико, почему бы нам не устроить собственный
ужин Дня Благодарения с индейкой задним числом? Ты и Кросби, я и Келлан. Двойное
свидание.
Она произносит «двойное свидание» излишне громко и явно, чтобы услышал Нэйт. Хотя
необходимости в повышении голоса нет, ведь он в любом случае явно ловит каждое ее слово.
Я качаю головой и начинаю вставать с места. Перерыв окончен.
– Я не…
– Чем больше индейки, тем лучше, – говорит Кросби, не замечая моего убийственного
взгляда. – Почему бы не сделать это прямо перед рождественскими каникулами? Таким
16 Дугообразная косточка в скелете птиц
115
N.A.G. – Переводы книг
образом, каждый поест немного индейки. – Он смотрит на меня и, должно быть,
интерпретирует мой взгляд как очередные мучения с индейкой, поскольку начинает гладить
мою руку, желая успокоить. – Не волнуйся, Нора. Я не спущу с нее глаз. Эта индейка никуда не
денется.
Видя, что он невосприимчив, я перевожу взгляд на Марселу, которая самодовольно
улыбается.
Пришло время закончить эту небольшую эмоциональную долгоиграющую войну,
которую ведут они с Нэйтом.
– Знаешь, – говорю я, задумчиво постукивая по подбородку. – Целая индейка – это много
для четверых. Почему бы нам не пригласить еще кого-нибудь?
Ее брови взлетают вверх, когда она понимает, к чему я клоню.
– Нет… – начинает она.
– Нэйт! – окликаю я. – Ужин с индейкой у меня дома. Вы с Селестией приглашены.
Он как раз полирует серебро, и я вижу, как изгибаются уголки его губ.
– Ни за что это не пропущу, – отвечает он.
Я широко улыбаюсь Марселе.
– Дело решенное. – Я максимально стараюсь притвориться, что меня не пугает ее
убийственный взгляд. – Ты обслужишь их? Моя смена закончилась.
Она бежит за мной на кухню, когда я надеваю куртку.
– Зачем ты это сделала? – вопрошает она. – Пытаешься стать королевой ужасных
ужинов?
– Может, я пытаюсь повзрослеть, – отчеканиваю я, меняя балетки на резиновые сапоги.
Погода, наконец, потеплела на пару градусов, снег быстро превращается в слякоть, лужи и
мокрую траву. – Если через три недели ты на пару часов не сможешь сымитировать отношения
с Келланом, то почему бы просто не отказаться от них?
– Это не липовые отношения!
– Невероятно липовые. Если бы это он встречался с Селестией, ты бы и глазом не повела.
Она гримасничает.
– Он никогда бы не встречался с ней.
– Да, потому что запомнил ее имя.
– Что?
Я качаю головой.
– Не обращай внимания. Делай заметки, пока будешь в Мехико, ведь скоро тебе придется
начинять индейку.
Она закатывает глаза и фыркает, когда я ухожу, направляясь к Кросби, ждущему у входа,
и прощаюсь с Нэйтом. Утренний дождь утих, хотя облака по-прежнему серые и тяжелые,
отчего кажется, что сейчас не три часа дня, а гораздо позднее.
– Готов к завтрашней лабораторной по химии? – спрашиваю Кросби, переступая через
особенно большую лужу. Он пришел ко мне прямо после занятий, так что без машины.
– Надо будет поработать над ней еще пару часов.
– Серьезно? Так много?
Он пожимает плечами.
– Хочу сделать ее хорошо. – Он занимался в «Бинс» последние три часа, пока я работала,
заставляя Нэйта, Марселу и меня опрашивать его по каждому просмотренному им разделу.
– Ты справишься, – заверяю его. – У меня такое чувство, что теперь даже я знаю все о
делении клеток.
– Да, – говорит он, поддевая меня локтем. – Но ты – ботан.
– Уж лучше это, чем быть девушкой, которая лишилась стипендии и вынуждена была
вернуться домой, чтобы работать на бензоколонке всю оставшуюся жизнь.
– Быть не может, чтобы ты была так плоха.
– Было не очень хорошо.
– Расскажи.
Я шумно выдыхаю.
– Ну это с какой стороны посмотреть. У меня все было нерадужно. – Вспоминаю тот
момент, когда мои оголенные коленки освещает свет фонарика, в то время как я голая присела
за баком с компостом. Момент нестерпимого стыда, когда я подняла глаза на обнаружившего
меня полицейского.
– Что плохого? – напирает он. – Получила В-? Потому что я могу получить эту оценку в
любой момент.
Джулианна Киз
«Под вопросом»
Колледж Бернема # 1
– Ха, – хмыкаю я. – О В- можно было мечтать. Я пропустила много занятий, очень много
пила, делала дурацкие вещи.
– Да? – он выглядит заинтригованным. – Например?
Пытаюсь скрытьсвое передергивание. Мы ходили на одни и те же вечеринки.
– Просто… – Я не хочу говорить о студенческих вечеринках. Не хочу говорить о
совершенных там ошибках, об одной в частности. – Меня арестовали, – брякаю я. Если у меня