– Не могу знать, что на уме у графа, – развел я руками, – но отказываться от помощи не стоит…

– Согласна с тобой, – вздохнула Ольга, – но Ростоцкий мне приятнее на роль супруга Аликс. Но надобно исходить из рассуждений, кто способен лучше защитить нашу барышню…

– Именно защитить, но и Ростоцкий не промах…

– Может, он сам сумеет помочь Аликс! – оживилась Ольга.

Аликс робко вошла в гостиную, опасаясь, что граф может вернуться.

Ольга спешно пересказала барышне суть разговора с графом.

– Я согласна не отказывать графу в общении, – ответила Аликс, – но очень надеюсь, что это будет недолго. Не уверена, что граф сумеет мне помочь… Больше разговоров и самолюбования!

Казалось, что граф только раздражает барышню своим внезапным желанием помочь.

Аликс, сославшись на головную боль, попросила разрешения уйти к себе.

Через несколько минут в гостиной появился Ростоцкий.

– Я приехал сегодня. Климентина сказала, что Аликс нездоровиться, я могу навестить ее?

– Да, конечно, – ответила Ольга, стараясь скрыть волнение.

Ростоцкий недоверчиво окинул наши мрачные лица, явно заподозрив, что мы от него что-то скрываем.

Я решил не откладывать разговор с Ростоцким об опасности Аликс.

– Вам известно, что Аликс мучают кошмары с улыбающимся человеком, – перешел я к делу, – у нас давно есть основания беспокоиться за её судьбу…

– Да, меня тоже волнуют сны Аликс, – ответил Ростоцкий. – И я пытаюсь понять, как можно спасти барышню от навязчивого гостя кошмаров.

Ольга, довольная ответом, улыбнулась:

– Очень надеюсь, что вы найдете ответ, и чем поскорее, тем лучше.

– Граф Н* заходил к нам сегодня, – добавил я.

Сергей Ростоцкий понял намек.

– Я уже слышал, что граф Н* навязал Аликс свое общество, – сказал он, скрывая раздражение, – Играть с жизнями – его забава.

Доктор Оринов встретил меня в приподнятом настроении.

– Натали поправилась! – поделился он своей радостью. – На следующей неделе мы будем помолвлены. Я отыгрался! Шулер обещал больше не тревожить меня…

По понятным причинам я скрыл, что мне уже известно об успехах игры доктора.

– Я сам себе поклялся никогда не брать карт в руки, – твердо добавил Оринов.

– Разумное решение, – одобрил я, – кстати, о картах… Не наблюдали ли вы страсть мадам Соколовской к пасьянсам?

Оринов задумался.

– Признаться, не придавал значения. Вы правы, припоминаю, мадам любила раскладывать пасьянсы. Однажды она так увлеклась, что мне пришлось ждать, пока она закончит расклад. Невинная шалость, но очень затягивает.

Доктор задумался, но больше ничего добавить не смог.

– А вы обратили внимание на карты? – поинтересовался я.

– Нет, я не столько наблюдателен. Вы полагаете, карты сыграли какую-то роль в судьбе мадам Соколовской? Нынче я ничему не удивлюсь.

Собеседник пожал плечами. По его задумчивому лицу я пытался угадать, действительно ли он ничего не заметил, или скрывает?

– Нет, не припомню, – покачал он головой, – не догадывался, что карты окажутся важны.

– Вы давно виделись с сестрой? – спросил я о Диане.

– Позавчера, – печально ответил Оринов, – моя милая сестрица слишком увлеклась делами Ильинского. Меня начала беспокоить эта мистическая одержимость. По себе сужу, как неизведанное увлекает за собой в бездну… Если бы шулер сам не прекратил игру, не уверен, что сумел бы сдерживаться.

Врач, вновь поддавшись беспокойным мыслям о сестре, мысленно отвлекся от нашего разговора, прослушав мой следующий вопрос.

– Вы пытались объяснить сестре причины вашего беспокойства? – повторил я.

– Неоднократно, но Диана твердила лишь о том, что уверена в своих поступках. Просила понапрасну не волноваться.

Оринов устало вздохнул.

– Я пытался побеседовать с Ильинским. Он был со мною учтив и приветлив, держался по-дружески, но в его словах отсутствовала искренность… Ильинский расхваливал мою сестру, ее таланты, сулил огромный успех и знатных покупателей рисунков. Но уверен, что Ильинского уже затянули мистические игры… Впрочем, как и его противника Соколовского… Им кажется, что они напустили туману, но на самом деле туман поглотит их…

Мне стоило огромных трудов сдержать изумление. Откуда у доктора, недавно столкнувшегося с мистическими явлениями, такая осведомленность.

Задумчивый собеседник догадался о моем удивлении.

– Чем объяснить мою уверенность? – вздохнул он. – Сам не могу понять. Наверно, погрузившись в мистическую игру шулера, я прикоснулся к частице знаний. Нет, я не вижу мертвых, не предсказываю будущее, но я знаю, к каким последствия приводят необдуманное мистическое любопытство. Нам кажется, что мы играем с высшими силами, но на самом деле все наоборот… Я боюсь за Диану, но она не слушает меня…

Врач снова погрузился в размышления.

– Не буду лукавить, если по вине Ильинского с моей сестрой случится беда, я найду способ с ним поквитаться… Но какой будет прок, если я не смогу помочь Диане…

Он растерянно развел руками.

– Вы в трудной ситуации, мой друг, – посочувствовал я. – Чем больше вы будете опекать сестру, тем больше она отдалиться от вас. Вам остается только находится рядом, внимательно наблюдая, прислушиваясь к каждой фразе в беседе с ней…

– Согласен с вами, мне особенно тяжело, что попытавший запретить Диане видится с Ильиским, я только потеряю ее. Но восхищаться ее успехами на мистическом поприще я тоже не в силах. Благодарю вас за понимание, – доктор печально улыбнулся.

– Все будет зависеть от вашей наблюдательности. Ненавязчиво проводите с сестрой больше времени, попытайтесь подружиться с Ильинским… Попросите разрешения погостить у них. Думаю, он не откажет брату своей помощницы.

– Вербин! Благодарю вас за отличную идею! – обычно спокойный Оринов эмоционально хлопнул в ладоши, – хотя общение с этим типом дается мне с трудом. Только что я спас любимую, так сестра оказалась на грани беды… Но я верю, что Диана сумеет выбрать верный путь…

Я смотрел во внимательные серьезные глаза доктора Оринова. А вдруг передо мной ловкий лицедей-убийца?

Соколовский явно ожидал моего визита и встретил меня в своей привычной манере.

– Знаю, вас донимает проныра граф Н*, – вдруг неожиданно посерьезнев сказал Вадим, – неприятный высокомерный тип. Вот уж кого стоит опасаться. Чувствую, что он насмешливо наблюдает за мною. Кто он такой, чёрт возьми, чтоб чувствовать свое превосходство?!

Собеседник с досадой сжал кулаки.

– Не ожидал, что граф вызвал у вас опасение, – иронично заметил я. – Удивляет, что вы решили поделиться со мною…

– Всякому человеку хочется поделиться своими переживаниями, но вот найти собеседника трудно. Впрочем, я вам уже говорил об этом. Ваша честность, Вербин, располагает. Я уверен, что сказанное завтра не станет достоянием скучающего света и потешит самолюбие графа. Иногда мне хочется высказать о своих переживаниях Климентине, но я понимаю опасность и молчу.

– Мне очень лестно ваше доверие, – в той же ироничной манере ответил я, – значит, вы до сих пор не доверяете барышне Климентине, с которой плетете интриги?

– Нет, эта барышня хитра как лиса. Хотя привлекает меня до безумия.

Соколовский вздохнул.

– А мне нравится наша с ней игра.

– Меня интересует один вопрос, – перешел я к делу, – вы помните, ваша матушка любила пасьянсы?

Вадим задумался.

– Помню, матушка часто раскладывала карты. Это занятие успокаивало ее. Иногда могла час просидеть за раскладом, не отвлекаясь. По-моему глупое бесполезное занятие. Впрочем, я и сам любитель бесполезных дел. Наше семейное – тратить время на ерунду, – он печально улыбнулся.

– А вы обратили внимание, какие карты были у вашей матушки?

– Нет, никогда не проявлял интереса. Неужто и тут мистика… а ведь всё возможно… Хотя матушка говорила, что старается держаться от магических дел подальше… Не думаю, что она обманывала. Матушка была из тех людей, которые не приучены лгать… Впрочем, как и я… еще одна черта…