– А как же кокон?

– Он защитит нас. Но когда я устаю, то и барьер слабеет. До чего докатился! Я похож на мусорщика!

Все дни, после потери зрения, Гаситель только и занимался тем, что выискивал падшие человеческие души и поглощал их одну за другой, высасывая жизненные силы и пополняя таким способом собственный жизненный резерв. Он с трудом ориентировался, полагаясь на собственный опыт. Падшими считались те души, которые отделились от тела и бесцельно шатались на самых глубоких слоях межуровневого пространства. Гаситель, желая казаться менее приметным, предпочитал больше перемещаться даже не в полуяви, а в полунави, изобиловавшей существами низшего порядка.

Падшие души напоминали Ольге самых обычных людей, но только мертвенно бледных, их глаза и губы чётко выделялись, будто были очерчены углём.

– Почему так? – спросила она у своего спутника. – Что у них с лицами?

Гаситель пустился в пространные объяснения:

– Падшие души – оттого именуются падшими, что пережили некое духовно-нравственное падение. Причём падение было настолько сильным, что душа буквально вылетела из тела. Понимаешь? Как бы произошла разбалансировка – тело само по себе, душа сама по себе, дух вовсе отдалён. Люди без души – бездушные. А душа без тела – лакомый кусочек для меня. Обычно демоны похищают души, чтобы проникнуть в высшие сферы, ведь душа – это мостик между телом и духом. Падшие души не могут, увы, служить для этой цели – в них мало энергии. Зато я могу их поглотить.

– Ну, а с лицами-то у них что? – повторила вопрос Ольга. – У них глаза и рты как будто обведены чёрным маркером.

– Пораскинь мозгами! Отчего происходит падение – от греха, от горя неизбывного или от чёрных дел. И вот эта чернота вылезает наружу, ведь здесь не Явь, здесь скрыть ничего невозможно. У падших душ чёрные языки, нутро, разлагающееся от вязкой черноты, и в уголках губ чёрные капельки, будто они пили ртуть вёдрами. Да-да, ты лучше приглядись.

Ольга внимательно изучила безразлично слоняющиеся души, которые все как один были облачены в белые рубахи до пят. Некоторые падшие безвольно сидели на обочинах вдоль дорог и тупо вглядывались в вечерний сумрак перед собой. От обречённости в их туманных взглядах становилось жутко и зыбко, боязно. Всё это происходило на фоне снующих по своим каким-то делам бесов самых разных мастей (Ольга узнала, что эти мелкие пакостники делятся на множество подвидов), летающих на крыльях худых хворей, напоминающих ангелов смерти, и прочей нечисти.

– Смотри-ка! – Ольга не удержалась от вскрика, обнаружив нечто неожиданное.

Полуслепой Гаситель не сразу понял, в чём тут дело – на обочине среди других падших душ одна выделялась особенно. Она не горела ровным угасающим пламенем, а продолжала сверкать, озаряя округу каким-то ледяным обжигающим светом. В очах её вместо отрешённости читалась необъяснимая непоколебимость, совмещённая с переживанием глубочайшей обиды.

Гаситель, приняв образ Магистра, неспешно приблизился к необыкновенной душе, плотоядно ухмыльнулся, наткнувшись на остекленевший взгляд, затем элегантно перехватил трость, склонился над жертвой. Душа принадлежала девушке, изумительной девушке, в которой красота тонко сочеталась с врождённым благородством.

– Этот человек, должно быть уподобленный ясносветлой звезде, в земной жизни добился высокого духовного роста, однако… в какой-то миг пошло всё наперекосяк и – вуаля! – падение души! – восторженно говорил Магистр.

– Ты очарован ей! – горько улыбнулась Ольга.

– Да, – признался Гаситель. – Найти такое сокровище сейчас для меня – бесценно! Я попробую её выпить.

Падшая душа девушки вдруг отмерла и метнула в Магистра взгляд, полный сопротивления и презрения. От этого он на долю секунды усомнился в себе, но, проведя пальцами по бледному лику души, ощутил чёрную капельку ртути в уголке губ и понял, что сделал правильные выводы.

Ворожба Гасителя напоминала музыку, вводящую в транс. Он издавал монотонные звуки, от которых пространство начинало колебаться и меняться в зависимости от заданной амплитуды колебания. Узенькими ручейками свет падшей души потянулся к Гасителю, но вдруг остановился, так и не соприкоснувшись с ним. Как будто бы стеклянный колпак защищал падшую. Тогда из уст Магистра полилась иная песнь, которая, впрочем, тоже не принесла желанного успеха. Душа девушки сопротивлялась. Подобного Ольга ранее ещё не видывала.

Наконец, Гаситель прекратил бесплодные попытки, выдохнул:

– Мне не хватает сил покорить её! Какой редкий экземпляр попался! Душа эта не падшая в полном смысле слова, она всего лишь пресытилась скорбью, потому и провалилась на дно, в полунавь. Все мои заклятия обходят её, не поражают цели – душа слушается приказов, но не раскрывается. Придётся законсервировать.

– О чём ты? – не поняла Ольга.

Гаситель воздел трость – кокон распахнулся. Взяв падшую душу за руку, он ввёл её внутрь. Ольга едва успела заскочить следом; хотела было возмутиться, однако не посмела, изумлённо распахнув рот. Вместо туманистого молочного марева, каким ей всегда представлялся кокон, она обнаружила самую большую в мире сокровищницу, переполненную драгоценностями и украшениями на любой вкус. Тут был даже фонтанчик с золотой статуей грифона, занёсшего левую переднюю лапу, и трон подле этой самой статуи вместе с богатой короной. Особенно же потрясли её механические животные, сделанные из золота с серебром и украшенные самоцветами, – в фонтане, например, плавали заводные рыбки, на выросших из ниоткуда деревьях с серебряными листьями и золотыми плодами, как живые, сидели, переговариваясь друг с другом, искусственные попугаи. Неживой дятел, словно настоящий, энергично долбил клювом ствол.

– Откуда такая красотища? – недоумённо охнула Ольга.

Гаситель шикнул, хотя всё же кратко пояснил:

– Это моя добыча. Да, раньше ты её не видела, но тебе и не надо было её видеть, не правда ли? Все эти сокровища – символ грубой тяжёлой материи, они тянут вниз. Надеюсь, падшая душа прельстится этим и даст слабину.

Однако задумка не оправдалась – душа стала более податливой в отношении исполнения чужой воли, но вычерпать свой свет, свою жизнь, не позволяла, как и раньше. Магистр хрипел, скрежетал зубами от натуги, но безрезультатно. Поэтому он усадил добычу на трон, а на запястьях замкнул золотые обручи.

– Надеюсь, Явь не привлечёт тебя обратно, – вымолвил лукавый пленитель. – Надеюсь, земной мир не призовёт тебя вновь, пока я не обрету прежней мощи. Видишь, Ольга, это особо ценный экземпляр, таких душ много не повстречаешь. Большая удача, что ты сумела различить её. Пускай наша гостья остаётся тут, в обществе механических стрекоз и животных, а мы с тобой ещё немного порыщем по округе. Мало ли какие любопытные вещи найдутся?

Встреча

Спустя полторы недели, Гаситель звёзд восстановил потерянные силы более чем наполовину. Если бы ему удалось соблазнить и поглотить загадочную душу, найденную в полунави, то процесс, несомненно, ускорился бы. Однако падшая продолжала демонстрировать небывалую стойкость и отрешённость, будто тёмные чары исчадия Праха были не властны над ней.

– Это оттого, – говорил Гаситель после неудачной попытки, – что она – зрячая, то есть принадлежала сия душа зрячему человеку. И человек этот, между прочим, успел насмотреться светлых миров и измерений. Вот же где чудеса! Как, такая умудрённая, она всё-таки рухнула на дно?

– Неужели тебе потребуется полное восстановление, чтобы победить её? – изумлялась Ольга.

– Видимо, да.

С мелкими нейтральными сущностями, которыми пестрила полуявь и полунавь, Гаситель не вступал в контакт, считая такой поступок ниже собственного достоинства. Домовые и кикиморы, черти и мохнорылые бесы, бабаи и дворовые и прочая неисчислимая армада всевозможных существ сама избегала встречи со столь великой мощью. В страхе они шарахались от кокона, проплывающего в полуявном пространстве, будто подводная лодка в океане. Но однажды Гаситель поступился своими же принципами: заприметив зазевавшегося боли-башку, он подозвал его и дал задание разведать, что творится в округе.