– Вы кто?

– Мы твои барабашки! – ответили хором.

– Откуда же вы взялись?

– От твоих сумасшедших мыслей! – тоненько хихикнули оба.

– А чего по мне ползаете?

– Так мы живём теперь в твоих ушах – он в левом, а я в правом! – пояснил тот, который первым выбрался наружу.

– Зачем?

– А где ж нам жить-то? Ты не бойся, мы тебе никак не навредим, напротив – помогать станем…

– И для чего вы нужны?

– А ты для чего нужен планете? – ехидно в тон промолвил второй барабашка.

– Зачёт! – Глеб расплылся в улыбке.

Рассветало. Утро всецело вступило в свои права и обязанности. Проскакал на жар-коне День-деньской, а следом за ним вышагивал великан в красных одеждах – в начале совсем юный, безбородый и безусый, через четверть пути он осушит моря, а ещё через две четверти прольёт их солёными слезами, потом и кровью, вернув всё назад. Где-то там дожидается жены своей Кострубонька – или Кострома догнала его, и они вместе продолжили восхождение? Дождётся ли Вселенная небывалого благоденствия и достатка? Придёт ли золотой век? Время покажет, а временем движет солнце. Иди без препятствий, вечно рождающийся и вечно умирающий странник! В Солнечном тереме ждёт тебя матушка, к прибытию твоему накроет богатый стол в светлице, а после трапезы расчешет золотым гребнем твои русые кудри!

А в царстве людском грядёт миг пробуждения: город наполнится шумом и рёвом автомобилей, оживут реки асфальтированных дорог, и будет мир крутиться по-старому, и человек делать продолжит прежнее, но прежним не останется.

2. Гаситель звёзд

Сны

С высоты птичьего полёта Глеб видел родной посёлок, свой домик и извивающуюся серую дорогу, отдыхающую от визжащих автомобилей в поздний час – да, промчатся туда-сюда несколько машин, но и всё. Расплывалась бесформенной глыбой пожарная станция, а через дорогу от неё – парк, окутанный ночной полумглой, таращился в космос двумя голубыми глазами озёр. В космосе горели звёзды, привычные для людей, обитателей сумерек, однако есть и другие пространства, другие измерения. Бытие имеет три состояния – Правь, Явь и Навь. Явь в свой черёд условно делится на три обособленных, но неразрывных подуровня – светлая, сумеречная и тёмная. И космос со всех сторон охватывает Явь, как скорлупа заключает внутри себя белок и желток, образуя единство, которое называют яйцом.

Там, в этих полузабытых для человеческого сознания далях, живут невероятные существа, могущественные и опасные. В древности люди видели их и общались с ними напрямую, кого-то называли богами, кого-то полубогами и потусторонними силами. Что-то пошло не так, во Вселенной началась ночь, в ходе которой Земля переместилась из светлых областей Яви в сумеречные. После этого события, когда началась эпоха забвения, люди потеряли связь с высшими силами, утонули в мистификациях и лжеучениях, утратили способность зреть истину, сделавшись лёгкой добычей для тёмных сил, которые также присутствуют в мироздании. Поэтому духовное прозрение превратилось в первостепенную задачу. Но большая часть жителей сумеречной яви об этой цели порою вовсе не задумывалась или даже не знала. В потенциале каждый человек был «зрячим», хотя на деле таковыми становились единицы – в русском языке их именовали ведунами и ведуньями, то есть теми, кто ведает, теми, кому открыто знание.

Ведающие люди умели видеть мир полностью, во всей красе, со всеми его обитателями – ведь помимо человека было немало других сущностей, божественных и демонических, а ещё тех, которых прозвали полуявными. К полуявным условно относились домовые и лешие, кикиморы и водяные и прочие, которые жили по соседству, но оставались в тени. Память о них сохранилась, по сути, только в сказках и преданиях. В них не верили, хотя они продолжали пребывать там же, где и тысячу лет назад. Полуявь – лишь примыкала к сумеречной яви, будучи самостоятельным ответвлением, но не относилась ни к Прави, ни к Нави напрямую.

Несколько месяцев назад Глебу удалось обрести универсальную зрячесть. Это случилось не просто так: дар проклёвывался, пробивался наружу многие годы, однако решающее событие произошло не столь давно. Помимо трёх основных ярусов, Вселенная делилась на множество промежуточных стадий: проще всего выделить семь небес, низшим из которых является небо людского мира. На шестом небе обитают человекоподобные звёзды-духи, и – вышло так, что один из них упал на Землю. Вернее, упала, потому что дух-звезда приобрела девичью внешность. Её звали Веденея, она источала серебристый свет и мечтала вернуться обратно к себе. От сияния Веденеи Глеб прозрел и пожелал отправиться вместе с ней в высшую реальность. Для неокрепшего человеческого сознания эта затея являлась смертельно опасной, но предстоящие угрозы не испугали его.

Дело в том, что он понял, что человеческое существо имеет три равноценных составных части – тело, душа и дух. Телесная оболочка служила всего лишь проекцией духа, находящегося вне времени и пространства. Душа осуществляла связь между двумя этими полюсами. Глеб захотел подняться к собственному духу и слиться с ним, ибо в том от начала времён заключалось благо. О сём говорили все мудрейшие учителя человечества, в честь которых возникали религии и возводились церкви с храмами. Глеб совершил невозможное – он вышел за пределы семи небес и сумел вернуться домой, в сумеречную явь, живым и здоровым. Однако с тех пор в душе его поселилась тоска и жгучее желание вновь увидеть божественные пространства, где не имитируешь жизнь, а живёшь по-настоящему.

Часто ему случалось видение невероятно яркое и насыщенное, порою превосходящее действительность по полноте ощущений и переживаний. Заключалось оно в том, что Глеб видел с высоты птичьего полёта родной посёлок, оглядывал окрестности, а после устремлялся в небеса, туда, где за космосом жила Веденея. За спиной у него хлопала пара белых крыльев, словно у библейского ангела, и перья летели вниз, напоминая крупные снежные хлопья. На нём была удобная просторная одежда – чёрная рубашка и тёмно-коричневые штаны, ноги же оставались босыми.

В вышине все семь небес сливались воедино, в непроглядную темень, растянувшуюся широкой и длинной полосой. Полоса эта была переполнена отвратительными созданиями, вынырнувшими из какого-то кошмарного извращённого воображения. Какие-то дьявольские звери с глазами, горящими как электрические прожекторы, с клыкастыми пастями, из которых капала тягучая слюна, с когтями и копытами налетали отовсюду, заслоняя пространство. А вдали, за полосой, точно на другом берегу смертельно опасной реки, дожидалась Глеба одинокая фигурка, сияющая знакомым серебряным светом, у него не возникало ни капли сомнения в том, что это Веденея. Набрав скорость, он уклонялся от чудовищ, их резких и трудно предсказуемых выпадов, он мчался навстречу к ясносветлой звёздочке… Но тут из сумрака выскочила бешеная лошадиная голова – ослепила глазищами-фонарями, распахнула рот, усеянный рядами тонких острых зубов, раздула ноздри и залилась мерзким ржанием.

Глеб потерял концентрацию, крылья безвольно затрепыхались и отказались повиноваться, плоть повлекла вниз. Он осознал, что падает на крышу пятиэтажного дома, где телевизионные антенны торчат, как колья в волчьей яме. Разрывая одежду в клочья, металлические прутья бороздят на плечах кровавые полосы, из-за чего алые капли на несколько секунд замирают в воздухе бисером, а затем опускаются по-осеннему меленькой моросью. Бетонная поверхность стонет от столкновения с ним, разбрызгивается веером каменного крошева, так, что, глядя со стороны на собственное падение, Глеб слышит, как трещат его кости…

Он поднялся, полный решимости повторить попытку, взмыл над землёй и внезапно захотел посмотреть вниз: улица, уже наполненная предутренним туманом, оказалась многолюдней – толпа собралась, чтобы отслеживать каждое движение ангела. Вспышки фотоаппаратов и объективы камер, съёмка на мобильный телефон и прочие гаджеты, имеющиеся под рукой у современного обывателя. Всем интересно – сможет ли Глеб преодолеть барьер, сможет ли он прорваться? Взрослые и дети глядят с замиранием сердца, шоссе перекрыто людьми и автомобилями – здесь и свадебный кортеж, неизвестно откуда появившийся вместе с распрекрасной невестой и бритоголовым женихом, и пожарная машина с красно-синей мигалкой, и маршрутка. На зрителей летят обагрённые перья, но запах крови раззадоривает толпу, возбуждает, заставляет впадать в неистовство.