Мало того, Снегирев в статье от 10 марта обнародовал письмо бабушки от 1974 года председателю КГБ СССР Ю.В. Андропову, цитирую:

«Гпубокоуважаемый Юрий Владимирович. Полное равнодушие и безразличие к судьбе моего бедного больного парализованного мужа заставило меня обратиться к вам. Быстролё-тов Дмитрий Александрович — полузабытый герой нашей разведки в предвоенные годы. Оба мы старики, многие тяжелые годы прожившие вместе. Мы — инвалиды первой и второй группы. Нам вместе около 150 лет.

Во время допросов мой муж был изувечен избиениями — ломали ребра, загоняя их обломки в легкие. В лагерях — холод, голод, этапы при сильных морозах. Два инсульта. 26 октября 1954 года он приехал в Москву. При первой группе инвалидности его приютил медицинский реферативный журнал, где при знании 22 иностранных языков Быстролётов, больной старик, проработал языковым редактором до 1974 года, пока не был снова парализован. Он — инвалид, работать не может — потеря речи и другие осложнения.

Вместе мы получаем пенсию соцстраха. На жизнь и лекарства ее не хватает. Учитывая все вышеизложенное, прошу вас о назначении моему мужу Быстролётову Д.А. персональной пенсии. Иванова Анна Михайловна».

Читатель, прочитав письмо, будет совершенно уверен: Быстролётов на старости лет всеми забыт, нуждался и жил бедно. Разумеется, у читателя возникнет особое мнение о КГБ в требуемом направлении, вот яркий пример воздействия на общественное мнение.

Давайте откроем дело-формуляр № 12351 и посмотрим на фрагмент рукописи Быстролётова, которую использовал Снегирев.

На странице 313 фрагмент рукописи Быстролётова дан в рукописном виде, как видим, это фрагмент из книги «Путешествие на край ночи». «Носик» — персонаж книги «Путешествия» получил от автора другое имя — «Дери».

На странице 55 (см. с. 410) видим эту же часть рукописи в напечатанном виде. «Носик» превратился в «Росси». «Арно» — это «чудесный источник Герман». Служебные имена советских резидентов ИНО известны читателю и остались без изменения — Семен, Кин, Манн.

Парадокс! Журналист, ничего не зная о Быстролётове, высказывается за него, его обвиняет и прощает, цитируя части из произведения Быстролётова!

Снегирев выполнял заказ — обгадить КГБ, что и было сделано, однако попутно он обгадил и Быстролётова. Было бессмысленно что-либо доказывать журналисту и просить опровержения. Я решил добиться поставленной цели иным способом.

Я дал журналисту рукописи «Пира бессмертных», показал рисунки и фотографии деда. 7 октября 1990 года газета «Правда» опубликовала фрагмент книги «Трудный путь в бессмертие», который я назвал «Очная ставка», к публикации были приложены рисунки деда, сведения о произведении «Пир бессмертных» и отзывы читателей на статью «Другая жизнь Дмитрия Быстролётова».

В КГБ статью «Другая жизнь Дмитрия Быстролётова» восприняли с возмущением.

— Ну почему так бесцеремонно? Мы же помогали, — недоумевал полковник КГБ Георгий Адрианович Соколов.

Да, КГБ помогал деду и оказывал помощь бабушке. КГБ взял расходы похорон деда, благоустройство могилы и прочее. Письмо бабушки — не что иное, как предчувствие потери любимого человека, дед о письме не знал и не одобрил бы. После публикации статьи «Очная ставка» у полковника КГБ Васильева возникла идея — сделать для сотрудников КГБ выставку литературного и художественного наследия Быстролётова. Выставка состоялась в центральном клубе им. Ф.Э. Дзержинского.

Выставка была создана сотрудниками центрального клуба им. Ф.Э. Дзержинского и ЦОС, в том числе сотрудниками Ленинградской государственной публичной библиотекой им. М.Е. Салтыкова-Щедрина.

20 декабря 1990 года сотрудники ПГУ КГБ (внешняя разведка СССР) ожидали начала собрания, посвященного 70-летию внешней разведки. Крючков Владимир Александрович, председатель КГБ, прогуливался с академиком Примаковым Евгением Максимовичем, о чем-то беседуя, они поглядывали на экспозицию выставки, развернутую на подиумах и стенах клуба. Лишь одно литературное наследие Быстроле-това состояло из трех лагерных рукописей, шестнадцати книг «Пир бессмертных», трех литературных сценариев и книг переводной медицинской литературы. Посетители клуба видели рисунки и фоторепродукции с фотографий Быстролётова, могли взять и посмотреть рукописи. Я стоял у подиумов экспозиции и отвечал на вопросы.

Экспозицию выставки я подарил Ленинградской государственной публичной библиотеке им. М.Е. Салтыкова-Щедрина, где создан фонд № 1334. Вот так культурное наследие России пополнилось произведениями Быстролётова.

3 января 1991 года, в день 90-летия Дмитрия Александровича Быстролётова, экспозицию выставки показали по Ленинградскому, пятому телевизионному, каналу. Я и не мечтал о подобном развитии событий!

На выставке в клубе КГБ мне предложили издать книги «Пир бессмертных» в журнале «Пограничник». Техническое оснащение журнала оставляло желать лучшего, офсетный способ печати был предметом мечтаний. Журнал мог сделать брошюру малого формата, в которой стальная скрепка сшивала не более ста страниц. Чуть не плача я с редактором резал и втискивал текст книги в сто страниц. В 1991 году книги «Путешествие на край ночи» и «Человечность» увидели свет в третьем и четвертом номерах «Библиотечки журнала “Пограничник"». Это была моя первая и последняя публикация книг «Пир бессмертных» в СССР, в редакции журнала, учредителем которого был КГБ СССР. Через несколько месяцев, 31 декабря 1991 года, Союз Советских Социалистических Республик прекратил свое существование, первое в мире государство рабочих и крестьян исчезло с политической карты мира.

Подготовка к публикации книг «Пир бессмертных» в редакции журнала «Пограничник» была остановлена, средств не было. Комсомольцы КГБ решили издать книги «Пир бессмертных», средств не нашли. В Министерстве безопасности России основали журнал «СБ» — «Служба безопасности. Новости разведки и контрразведки»! Редактор журнала С.Н. Смелянский попросил меня подготовить для журнала материалы о Быстролётове. Я не литератор, хорошее «чтиво» у меня не получится. Да и нужно ли рассказывать о Быстролётове, если сам Быстролётов рассказал о себе. Исходя из этого, я выбрал несколько завершенных фрагментов из книг «Пир бессмертных», иллюстрировал рисунками и фотографиями деда. В пробном, первом и втором номерах журнала «СБ» в 1992 и 1993 годах были обнародованы мои публикации: «Вербовщик», «Школа любви и ненависти», «Себе не изменив». В это же время пограничные войска на базе редакции журнала «Пограничник» создали издательство «Граница».

Многие авторы Российской империи для издания своих произведений объявляли подписку, собирая средства у читателей. Я предложил начальнику издательства «Граница» генералу КГБ использовать этот старый испытанный временем методом. С этой целью сделал подборку завершенных эпизодов из книг «Возмездия», передав издательству. Эпизоды опубликовали в 1993 году отдельной книгой. К моему ужасу, в книге не было объявления о подписке на произведения Быстролётова и не было указано, что читателя знакомят с частями из произведения автора, мало того, книгу назвали «Пир бессмертных», и читатель принял книгу за единственное произведение автора.

Публикация первых книг «Возмездия» обрушила на меня множество проблем. Появились статьи о Быстролётове и книги, где персонажем был Быстролётов. Один чудак объявил Быстролётова адъютантом барона Врангеля. Другой выдумал сверхсекретную операцию советской разведки, которую задумали в Финляндии в 1922 году Шпигельглаз и Быстролётов. Третий заявил: белогвардейские генералы Кутепов и Миллер были украдены в Париже Быстролётовым. Статья во французском журнале рассказала читателям, что я, племянник Быстролётова, дал интервью журналу и утверждал, что французский артист Фернандель — агент НКВД, которого завербовал Быстролётов! Помилуй Бог! Интервью? Племянник? Подобному творчеству можно лишь удивляться и разводить руками.