— Да, а как? Я летом прочитала столько книг о Театре — и ни в одной ни слова об исчезновениях.

— Надо посмотреть воспоминания актеров, — решила Стелла. — В книгах по истории Театра наверняка ничего нет. А актеры — такой народ, что им только дай посплетничать. Уж если кто‑то пропал бы, они не умолчали бы.

— Откуда им знать, что происходило в училище?

— Сплетни… К тому же, каждый год в Театр приходят новые актеры, из училища. Значит, слухи о том, что тут у нас происходит, доходили до Театра обязательно.

Стелла ничего не говорила об исчезновении Лил, но сидела в библиотеке теперь почти

все свободное время. Со мной она ни о чем не говорила, только читала, делала выписки в специально заведенной тетради, снова читала, возвращалась к выписанному и что‑то то ли зачеркивала, то ли подчеркивала. Сосредоточенно грызла перо, размышляя, потом вновь деловито листала книги. Однажды вечером мы с ней сидели в библиотеке. Никого не было там, кроме нескольких старшеклассниц, но они устроились довольно далеко от нас.

— Ну вот, — сказала Стелла вполголоса. Мы сидели в самом дальнем углу библиотеки, так что могли потихоньку поговорить. — Я нашла кое‑что об исчезновениях. Вот послушай.

Она перелистнула несколько страниц в своей тетради.

— Итак, первое исчезновение. Примерно сто лет назад, Тафния Альд, после ужина без разрешения отправилась в библиотеку. В спальню она уже не вернулась. Библиотекарь уверяла, что не видела ее. Привратница в вестибюле тоже клялась, что Тафния не спускалась и не пыталась выйти. Дальше. Восемьдесят лет назад. Пропала Эльмина Дирлен. Она не вернулась с ужина. Как это могло произойти, где она пропала и почему шла не со всеми — не понятно. В обеденном зале ее видели, в спальне — уже нет. Вот пока все. Но осталось еще четыре книги, наверняка там могут быть и другие сведения.

— И, как ты думаешь, что с ними случилось? — спросила я.

— Пока не могу понять. Тут может быть вот что. Допустим, где‑то здесь есть переход в другой мир. И они просто — напросто проваливаются туда. Тут, правда, есть некоторые возражения… Да, может быть еще такое: шайка злых людей, которая выкрала или сманила этих девочек.

— Да зачем?

— А чтобы, например, они выступали в бродячем цирке.

Мне эта мысль была что‑то очень сомнительна. Стелла, поразмышляв, тоже не стала на цирке настаивать.

— Нет, пока нельзя сказать что‑то определенное. Здесь нужна система, — Стелла достала какой‑то листочек. — Я сделала таблицу. Помнишь, мы на уроке делали опыт и наблюдали за тем, как росли кристаллы, а потом все записывали в таблицу? Полезная вещь — наука!

В таблице было несколько колонок. Имя, возраст, внешность, на кого они учились, время и место исчезновения и как объяснили то, что они пропали.

— Понимаешь, — сказала Стелла, забирая у меня листок, — мы не знаем, из‑за чего пропадают люди. Поэтому надо искать общие признаки.

— А вдруг эти девочки сами сбежали? А привратницы просто не сказали правды, чтобы им не попало.

Стелла кивнула:

— Да, я об этом тоже думала. Но мы пока ничего определенного сказать не можем, верно? Мы точно знаем, что Лил пропала. Значит, исчезновения — это не выдумки и не сплетни. А выводы делать нельзя… — она призадумалась, затем сказала солидно: — Для этого у нас слишком мало данных. Поэтому нужно искать также и мнение людей об их исчезновении. И думать, правдоподобны ли объяснения, если мы найдем их в воспоминаниях.

Через неделю мы прочитали все, что нашли в библиотеке о прошлом Театра, самое главное, воспоминания актеров, еще кое — какие книги, даже добрались до потрепанного «Каталога декораций», который издали чем‑то около пятидесяти лет назад. Таблица заполнялась потихоньку.

Мы нашли упоминания о целых пяти исчезновениях — три девочки и два мальчика! Пять человек — кроме Лил и Ульсы, то есть всего семь. Это было удивительно… и страшно…Притом мы отлично понимали, что вероятнее всего это далеко не все случаи, а только те, которые попали в книги. Мы записали о них все, что смогли найти и все записали в Стеллину таблицу. И вот наступил самый важный момент:

Мы сидели в нашем любимом библиотечном углу, и перед нами лежала заполненная таблица.

91 год

назад

Тафния Альд

11 лет

Артистка

Не вернулась со спектакля

Днем

Убежала

90 лет назад

Эльмина Цальм

Возраст неизвестен

Темные волосы, голубые глаза

Певица

Ушла в библиотеку

Неизвестно

Убежала

64 года назад

Оронт Нельти

15 лет

Певец

Исчез ночью из спальни (?)

Ночью

Забрали родители

63 года

назад

Урт Хоршдигг

13 лет

Рыжие волосы, карие глаза

Артист

Сидел в подвале

Утром

Убежал

Время неизвестно

Арсия Тен

Возраст неизвестен

Светлые волосы, голубые глаза

Танцовщица

Неизвестно

Неизвестно

Убежала

40 лет назад

Фленлип Зоххр

15 лет

Темные волосы, черные глаза

Певец

Пропал по дороге на репетицию в Театр

Вечером

Забрали родители

В прошлом году

Ульса Ильмианта

15 лет

Рыжие волосы, зеленые глаза

Артистка

Не пришла на ужин

Вечером

Убежала

В этом году

Лилиана Таренс

12 лет

Светлые волосы, карие глаза

Танцовщица

Лежала в лазарете

Утром или днем

Забрали родители

— Начнем сравнивать, — шепотом сказала Стелла. — Теперь мы поймем, что общего у пропавших, и сможем разгадать, кто те злодеи, которые украли нашу Лил.

Я кивнула. На сердце было тяжело. Одно за другим — война, потом — мама, Лил… Одни потери… Темные тени от плотных зеленых штор неподвижно лежали на полу, тени от огня свеч и камина двигались зловеще, как живые. Тяжело и тоскливо, но и таинственно, и нельзя остановиться, если разгадка вот — вот откроется нам.

— Цвет глаз и волос, возраст у них разный, — задумчиво рассуждала Стелла, грызя кончик пера.

— Они все пропали в разных местах. Только у двоих совпало — они исчезли в коридоре, который ведет в обеденную залу.

— Да, — согласилась Стелла. — Место исчезновения тоже разное у всех. Эх, если бы все пропадали из подвала…

— Тогда бы его просто заперли навсегда.

Стелла кивнула.

— Его, кстати, и заперли. Ну, не то, чтобы совсем никого не пускали — но там уже не оставляли учеников в наказание, — Стелла снова задумалась. — И вот еще… Теперь мы ходим в обеденный зал парами. Тоже неспроста — ведь раньше, лет сто назад, было не так. Каждый приходил, когда хотел — конечно, пока шло время обеда или ужина…

— Но в библиотеку мы не ходим парами или под присмотром?

— Да, и это нам очень на руку… Видно, не уследили, что как раз когда Эльмина шла в библиотеку, она и пропала. С другой стороны, точно ведь неизвестно, где именно. Она могла зайти в туалет, заглянуть в пустой класс или еще что‑то.

— И время, когда они исчезли, тоже не совпадает, — заметила я.

— И специальности у них разные. Но никак не может быть такого, чтобы не оказалось ничего общего, — Стелла нахмурилась, вглядываясь в список.

— Смотри‑ка, заметила она, — кое‑что нашла. Видишь, время? Годы когда они пропали. Они идут парами. 91–90 года назад, 54–53, или две последних пропажи — тоже парой, только в один год.

— И что это значит?

— Кто‑то появляется…или что‑то…

— И почему‑то…

— Совсем не смешно, — сказала Стелла и снова уставилась в список.

— А помнишь, весной, когда пропала девочка из последнего класса, ты мне сказала, что тут такое случается чуть ли не каждый год, или хотя бы раз в несколько лет.

— Легенда, — подумав, сказала Стелла. — Но, как говорят, если есть зола, значит, был костер. Просто так не стали бы говорить, да и наши исследования подтвердили. Пусть не так часто, как про это сплетничают — но пропадают же люди.

— Кстати, почему‑то танцовщики раньше не пропадали — заметила?