— Не подходите ко мне! — прошипела она.

— А то что? — спросил Берти ледяным тоном.

— А то ваш отец узнает о том, что здесь произошло, — ответила она.

Они с презрением смотрели друг на друга. Берти первый отвел взгляд.

— Сколько вы хотите получить за то, чтобы отступиться и оставить моего отца в покое? — спросил он. — Я заплачу вам достаточно, чтобы вы сняли себе жилье — себе и своей несчастной сестре. Устрою вас в пансион, и вы ни в чем не будете нуждаться. Я знаю, вам именно это и нужно.

Кларри подавила в себе желание плюнуть ему в лицо. Сначала он ей угрожает, потом унижает омерзительным поцелуем, теперь же пытается ее подкупить. Берти не заслуживал даже презрения.

— Мне не нужны ваши деньги, — запальчиво ответила она. — И ваше наследство тоже. Если это все, что беспокоит вас и вашу жену, то советую вам обсудить денежные вопросы с отцом. Меня это не касается.

Берти смотрел на нее с недоверием.

— Теперь, полагаю, вам лучше уйти, — сказала Кларри.

— Сучка! Выскочка! — крикнул он. — Если вы выйдете замуж за моего отца, я сделаю все, чтобы вы были отвергнуты обществом. Никто в этом городе, кто хоть чего-то стоит, не пустит вас к себе на порог.

— Вот и ладно, меньше забот, — насмешливо ответила Кларри.

Берти развернулся на каблуках и с гордым видом удалился.

Через несколько минут, когда в комнату, хлопнув дверью черного хода, вошла Олив, Кларри все еще трясло.

— Я только что видела, как уходил мистер Берти. За ним словно черти гнались. Чего он хотел? — спросила Олив встревоженно.

— Он пытался запугать меня, чтобы я не выходила замуж за его отца, — ответила Кларри, стараясь скрыть свое потрясение.

Подойдя ближе, Олив увидела, как огорчена ее сестра.

— Ах, Кларри, ты полагаешь, что разумно будет довести дело до свадьбы? Похоже, все настроены против тебя.

Лицо Кларри стало решительным.

— Со временем они привыкнут. Это далеко не первый случай в истории, когда богатый человек женится на своей экономке.

— Да, конечно. Но кое-кто настроен против нас не столько потому, что мы слуги, а из-за нашего наполовину индийского происхождения, — печально сказала Олив.

— А ты не слушай эти разговоры, — рассердилась Кларри. — Я горжусь своим происхождением. И людям, которые действительно хорошо к нам относятся, — Герберту и Уиллу — нет до этого никакого дела.

Олив тяжело вздохнула. Кларри протянула к ней руки, и, помешкав секунду, Олив позволила сестре ее обнять.

Заканчивалась осень, но, несмотря на решительный настрой Кларри, их с Гербертом помолвка затягивалась, и окончательная дата бракосочетания по-прежнему была не определена. Кларри уже начинала думать, что Герберт пожалел о своем необдуманном предложении, пойдя на попятный под давлением осуждающих его родственников. Ее терзал страх, что Берти снова начнет ей досаждать. Ему нельзя верить. Будучи служанкой, а не женой Герберта, она была беззащитна перед угрозами его старшего сына.

— Возможно, если мы не будем торопить события, мои родные примирятся с этой мыслью, — сказал Герберт, глядя на нее с мольбой.

— Нет, не примирятся, — прямо ответила Кларри. — Они, скорее всего, перестанут с нами даже разговаривать. По крайней мере, со мной. Вы готовы к этому?

— Разумеется, нет, — вздохнул Герберт.

С приближением зимы Кларри все чаще приходила к заключению, что их еще не состоявшийся брак уже обречен. Ее мечты о том, чтобы стать Герберту женой и компаньоном, об открытии заведения вместе с Олив так и останутся всего лишь мечтами. Это — журавль в небе. Однажды вечером Кларри скрепя сердце решилась на откровенный разговор.

— Мне очень жаль, — грустно сказала она Герберту, — но я не хочу стать причиной разлада в вашей семье.

— Не говорите так, — ответил он, испуганно глядя на нее. — Этого не случится.

— Это уже случилось. Вы не можете этого не замечать.

Кларри положила ладонь ему на руку.

— Берти недвусмысленно дал мне понять, что они с Вэрити никогда не примут меня в вашу семью.

— Берти, — повторил Герберт сердито. — Что он вам сказал?

— Что я никогда не смогу занять место его матери, — ответила Кларри, прямо глядя ему в глаза. — Что ему противна даже мысль о том, что кто-то попытается это сделать.

Герберт отвел глаза, покраснев.

— Он не понимает, каким счастливым вы меня сделаете, но со временем поймет.

— Хорошо, если бы так, — сказала Кларри, качая головой. — Как и вы, я думала, что в конце концов он придет к пониманию этого. Но такого не произойдет, и со временем ваша жизнь станет невыносимой. Вам ведь вместе работать.

Герберт схватил ее за руку.

— Мне нет дела до того, как осложнится моя жизнь из-за Берти, — решительно проговорил он. — Я хочу, чтобы мы с вами поженились. Я слишком долго откладывал этот шаг, и вы уже начали сомневаться во мне. Мысль о том, что я могу вас потерять, страшит меня больше, чем козни Берти.

Они молча смотрели друг другу в глаза, и, видя в его взгляде любовь, Кларри почувствовала, как ее сердце наполняется надеждой. Она знала, что сможет принести Герберту счастье, развеять его скорбь по Луизе. Почему бы ей не воспользоваться возможностью самой стать счастливой? Она устала бороться, переживать о своем будущем, работать не покладая рук. Если других это задевает, ну и пусть.

— Тогда, — сказала Кларри тихо, — вам придется уладить вопрос, который в действительности беспокоит вашего сына.

— О чем вы говорите? — спросил Герберт, все еще сжимая ее руку.

— О деньгах. Берти боится, что его наследство достанется мне.

— Но это же ерунда! — возмутился Герберт.

— Я согласна с вами, но именно так он и думает.

— Я уверен, что вы ошибаетесь…

— Берти приходил ко мне, — прервала Герберта Кларри. — Он прямо сказал, что считает, будто я стремлюсь только к одному — заполучить ваши деньги.

Герберт пристально посмотрел на нее.

— Это подозрение будет отравлять нашу семейную жизнь, — негромко продолжила Кларри. — Сколько времени пройдет, прежде чем вы тоже начнете так думать?

— Мне все равно, почему вы выходите за меня, — сказал Герберт. — Я благодарен вам уже за то, что вы согласились принять мое предложение.

— Возможно, сейчас это так, — печально улыбнулась Кларри. — Но со временем, если ваша родня и дальше будет сторониться вас, это может омрачить наши отношения.

— Я не отступлюсь, Кларри, — упрямо возразил Герберт. — Говорите, что я должен сделать.

Ее приободрила его решимость.

— Единственный способ успокоить Берти — передать ему все, весь бизнес сейчас, пока мы не обвенчались, — твердо сказала Кларри. — Чтобы никто не мог обвинить меня потом.

— Но этот бизнес мой, — возразил Герберт.

— Когда-нибудь он будет принадлежать вашему старшему сыну. Вы должны уладить все вопросы сейчас, чтобы он не рассматривал меня как угрозу. Нам не очень много нужно для жизни — вы далеко не так расточительны, как Берти и Вэрити. И нужно что-то отписать Уиллу. Но почему бы сейчас не передать Берти то, что он все равно получит в будущем?

Герберт смотрел на нее долго и пристально.

— Если вы полагаете, что таким образом мы приблизим день нашей свадьбы, я с радостью это сделаю.

Сердце Кларри наполнилось радостью от той теплоты, с которой он на нее посмотрел. Герберт поднес ее ладони к своим губам и поцеловал их.

— Я люблю вас, Кларри, — прошептал он.

— Да, сэр, — улыбнулась она.

***

День свадьбы в конце концов был назначен на Новый год, как раз перед тем, как Уилл должен был вернуться в школу. Все должно было пройти скромно: после простой церемонии в пресвитерианской церкви Джона Нокса в «Имперской чайной» состоится вечеринка для пары десятков приглашенных. В основном в их число вошли знакомые по церкви и несколько клиентов мистера Стока, включая Дэниела Мильнера, который, по мнению Герберта, доброжелательно воспримет их брак. Кларри пожелала видеть свою подругу Рэйчел Гарвен и тех женщин, которые отнеслись к ней по-дружески в пивной: Айну, Лекси и Мэгги. Они были потрясены и чрезвычайно взволнованы тем, что их пригласили, и с удовольствием все вместе решали, какие наряды достойны того, чтобы явиться в них в «Имперскую чайную». Вопреки желанию Олив, приглашение было также послано Джейреду и Лили, но вскоре пришел короткий ответ от их тетки: пятница — крайне неподходящий день для свадьбы, и они будут слишком заняты в пивной, чтобы присутствовать на приеме.