Изабель опустила голову на ладони.

— Он пьян? — крикнула она Клэри.

— Не знаю я, — Клэри разрывалась между лояльностью к Саймону и необходимостью срочно утащить его оттуда. — Я думаю, что он, возможно, выпил забродившую кровь или что-то вроде того.

— Я люблю тебя, Изабель Лайтвуд! — крикнул Саймон, напугав всех. Теперь свет включили во всем доме, и в некоторых соседних. Мы услышали шум из дальнего конца улицы, и через мгновение появились Алина и Хелен. Обе выглядели измотанными, Хелен собрала свои вьющиеся светлые волосы назад. — Я люблю тебя, и я не уйду, пока ты не скажешь то же самое!

— Скажи, что любишь его, — крикнула Хелен. — Он напугал всю улицу. — Она помахала Клэри. — Рада видеть тебя.

— Взаимно, — сказала Клэри. — я сожалею о том, что произошло в Лос-Анджелесе, и если могу помочь хоть чем-то…

Что-то упало сверху. Две вещи: пара кожаных штанов и белая рубашка. Они приземлились у ног Саймона.

— Забирай свои шмотки и проваливай! — крикнула Изабель.

Рядом открылось еще окно, и выглянул Алек.

— Что здесь происходит? — его взгляд нашел Клэри и остальных, и он нахмурился в замешательстве. — Что это? Рождественские песнопения раньше времени?

— Я не пою такое, — сказал Саймон. — Я еврей. Я знаю только дрейдел.

— Он в порядке? — спросила Алина Клэри, ее голос был взволнованным. — Раве вампиры сходят с ума?

— Он не сумасшедший, — сказала Хелен. — Он пьян. Он, должно быть, выпил кровь того, кто употреблял алкоголь. Это может создать что-то похожее на опьянение.

— Ненавижу Рафаэля, — пробурчала Клэри.

— Изабель! — закричал Саймон. — Прекрати бросаться в меня одеждой! Только лишь потому, что ты сумеречный охотник, а я вампир, не значит, что между нами ничего не может быть. Наша любовь запретна, как любовь акулы и… охотника за акулой. Но это то, что делает нас особенными.

— Неужели? — отрезала Изабель. — Кто из нас акула, Саймон? Кто из нас акула?

Входная дверь распахнулась. Это был Роберт Лайтвуд, и он не выглядел довольным. Он спустился по ступенькам, открыл ворота, и подошел к Саймону.

— Что это здесь происходит? — потребовал он. Его глаза метнулись к Клэри. — Почему вы кричите возле моего дома?

— Он не в себе, — сказала Клэри, поймав Саймона за запястье. — Мы уже уходим.

— Нет, — сказал Саймон. — Нет, мне нужно поговорить с ним. С Инквизитором.

Роберт сунул руку в карман и вытащил распятие. Клэри уставилась на то, как он поднял его между собой и Саймоном.

— Я буду говорить с представителем Детей Тьмы или с главой Нью-Йоркского клана, — сказал он. — Но не с вампиром, который стучится в мою дверь, даже если это друг моих детей. Ты не должен быть в Аликанте без разрешения…

Саймон протянул руку и вырвал крест из руки Роберта.

— Не та религия, — сказал он.

Хелен просвистела себе под нос.

— И меня послал представитель Детей Тьмы к совету. Рафаэль Сантьяго отправил меня поговорить с вами…

— Саймон! — Изабель спешила встать между ним и ее отцом. — Что ты делаешь?

Она взглянула на Клэри, которая снова взяла Саймона за запястье.

— Нам действительно пора идти, — пробормотала она.

Взгляд Роберта переместился с Саймона на Изабель. Выражение его лица изменилось.

— Между вами двумя что-то есть? Вот из-за чего весь ор?

Клэри удивленно взглянула на Изабель. Она подумала о Саймоне, утешающем Изабель после смерти Макса. Насколько близки стали они за последние месяцы. А ее отец и понятия об этом не имел.

— Он друг. Он друг всем нам, — сказала Изабель, скрестив руки на груди. Клэри не могла сказать, кто больше раздражал Иззи — отец или Саймон. — И я могу поручиться за него, если это позволит ему остаться в Аликанте, — она взглянула на Саймона. — Но теперь ему стоит вернуться к Клэри, не так ли, Саймон?

— У меня голова кружится, — грустно сказал Саймон. — Так сильно.

Роберт опустил руку.

— Что?

— Он выпил крови с алкоголем, — сказала Клэри. — Это не его вина.

Роберт обратил взгляд своих темно-синих глаз на Саймона.

— Я поговорю с тобой завтра на заседании совета, если ты протрезвеешь, — сказал он. — Если у Рафаэля Сантьяго есть, о чем поговорить со мной, ты можешь сказать это пред советом.

— Я не… — начал Саймон.

Но Клэри поспешно перебила его:

— Хорошо. Я приведу его на заседание совета завтра. Саймон, нам надо вернуться до наступления темноты, ты знаешь это.

Саймон выглядел слегка ошеломленным.

— Разве?

— Завтра, на заседании, — сказал Роберт коротко, развернулся и зашагал обратно в дом. Изабель колебалась мгновение — она была в свободной темной рубашке и джинсах, ее бледные босые ступни стояли на узкой каменной дорожке. Она дрожала.

— Откуда у него кровь с алкоголем? — спросила она, указывая на Саймона.

— Рафаэль, — пояснила Клэри.

Изабель закатила глаза.

— Завтра он будет в порядке, — сказала она. — Уложи его в кровать.

Она помахала Хелен и Алине, которые опирались на ворота с нескрываемым любопытством.

— Увидимся на заседании, — сказала она.

— Изабель, — начал Саймон, дико махая руками, но, прежде чем он смог натворить больше дел, Клэри схватила его за куртку и потянула в сторону улицы.

Из-за того, что Саймон продолжал заворачивать в сторону различных аллей, и настаивал на том, чтобы ворваться в закрытый магазин конфет, было уже темно, когда Клэри и Саймон достигли дома Аматис. Клэри огляделась в поисках караула, о котором предупредила Джослин, но никого не было видно. Либо они были исключительно хорошо скрыты либо, что более вероятно, они уже отправились сообщать родителям Клэри о ее опоздании.

Клэри поднялась по ступенькам к дому, открыла дверь, и втолкнула Саймона внутрь. Он перестал протестовать и, поскольку он начал зевать где-то около площади Цистерна, теперь его веки были опущены.

— Я ненавижу Рафаэля, — сказал он.

— Я тоже так считаю, — сказала она, разворачивая его. — Пойдем. Давай-ка ты приляжешь.

Она подвела его к дивану, где он рухнул, резко упав на подушки. При тусклом лунном свете, просвечивающем через кружевные занавески, которые висели на больших окнах, глаза Саймона были цвета дымчатого кварца, пока он боролся, чтобы держать их открытыми.

— Ты должен поспать, — сказала она. — Мама и Люк могут вернуться в любую минуту, — она повернулась, чтобы уйти.

— Клэри, — сказал он, уцепившись за ее рукав. — Будь осторожна.

Она мягко освободилась и поднялась по лестнице, взяв ведьмин огонь, чтобы осветить себе путь. Окна в коридоре были открыты, впуская прохладный ветерок, запах города, камней и воды в каналах, раздувая ее волосы. Клэри дошла до ее спальни, открыла дверь и замерла.

Ведьмин огонь мерцал в руке, освещая белым светом всю комнату. На ее кровати кто-то сидел. Кто-то высокий, с белыми волосами, мечом на коленях и серебряным браслетом, который сверкал как ведьмин огонь.

Если не могу склонить Рай — Преисподнею воздвигну.

— Здравствуй, сестра моя, — сказал Себастьян.

10

Бурные чувства

У Клэри в ушах громко отдавалось ее же собственное дыхание.

Она вспомнила, как Люк впервые взял ее покупаться в озере на ферме, и как она стремительно погрузилась в зелено-голубую воду, а внешний мир просто исчез, и остался только стук ее сердца, гулкий и искаженный. Она волновалась, что навсегда оставила этот мир позади, пропала насовсем, пока до нее не добрался Люк и не вытащил ее назад, на солнечный свет, плюющуюся и не ориентирующуюся в пространстве.

Сейчас она чувствовала себя также, словно ее швырнули в другой мир, разрушенный и удушающий, и ненастоящий. Комната была той же, та же изношенная мебель и деревянные стены, и цветной коврик. Тусклая комната, освещаемая лунным светом. Только сейчас посреди нее торчал Себастьян, словно какой-то экзотический ядовитый цветок, растущий на грядке, посреди уже известных сорняков.