— Отче мой, — сказал он, и Клэри услышала, как Алек втянул воздух. — Отче мой, сущий в Аду, грешное имя Твое. Да придет царствие Твое, Да будет воля Твоя, в Эдоме, также, как и в аду. Не отпускай нам грехи наши, ибо в этом огне из огней не будет ни любящей доброты, ни сострадания, ни искупления. Отче мой, кто разжигает войны в высших местах и низших, приди ко мне сейчас. Я призываю тебя, как твой сын и беру на себя всю ответственность за это.

Магнус открыл свои глаза. Его лицо ничего не выражало. Пять пар шокированных глаз смотрели на него в ответ.

— Во имя Ангела… — начал Алек

— Нет, — за их спинами послышался голос. — Определенно не во имя Ангела.

Клэри уставилась туда, откуда послышался голос. Сначала она ничего не увидела, лишь движущееся пятно тени, а затем какая-то фигура, отделившаяся от темноты. Высокий мужчина, бледный, как кость, в чистом белом костюме. На его запястьях сверкали серебряные запонки, в форме мухи. У него было человеческое лицо, бледная кожа натянута на кости, скулы острые, как лезвия. У него были ни столько волосы, сколько сверкающая корона из колючей проволоки.

Глаза были золотисто-зеленые, с зрачками-щелками, как у кошки.

— Отец, — печально выдохнул Магнус. — Ты пришел.

Мужчина улыбнулся. Его передние зубы были острыми и тоже торчали, как у кошки.

— Мой сын, — сказал он. — Давно ты меня звал. Я уже начал отчаиваться, что ты меня больше не позовешь.

— Я и не планировал, — сухо ответил Магнус. — Я вызывал тебя лишь однажды, чтобы убедиться, что ты был моим отцом. Того раза было достаточно.

— Ты ранил меня, — сказал мужчина и улыбнулся своей острозубой улыбкой остальным. — Я Асмодей, — представился он. — Один из Девяти Принцев Ада. Вы, наверно, слышали мое имя.

Алек издал короткий звук, но быстро замолчал.

— Когда-то я был серафимом, точнее одним из ангелов, — продолжил Асмодей и выглядел довольным собой. — Частью бесчисленной компании. А потом пришла война, и мы рассыпались как звезды в небесах. Я последовал за Светоприносящим, Утренней Звездой, так как я был одним из его главных советников. И когда он упал, я упал вместе с ним. Он воскресил меня в Аду и сделал одним из своих девяти правителей. Если вам интересно, предпочтительнее править в аду, чем служить на небесах — я делал и то и другое.

— Вы… отец Магнуса? — спросил Алек сдавленным голосом. Он повернулся к Магнусу. — Когда в тоннеле метро ты освещал путь ведьминым огнем, он переливался разным светом у тебя в руках, это из-за него? — Он указал на Асмодея.

— Да, — ответил Магнус. Он выглядел очень уставшим. — Я предупреждал тебя, Александр, что это было то, что тебе не понравится.

— Не пойму, из-за чего вся суета. Я был отцом многих колдунов, — сказал Асмодей. — Но горжусь я больше всего Магнусом.

— А кто остальные? — спросила Изабель, с подозрением в ее темных глазах.

— То, что он не договаривает, так это то, что большинство из них мертвы, — сказал Магнус. Он мельком встретился взглядом со своим отцом, а потом отвернулся, будто не мог выносить длительного зрительного контакта со своим отцом. Его тонкий чувственный рот был сжат в жесткую линию. — Он также не скажет вам, что у каждого принца ада есть свое царство, которым они правят. Это царство — его.

— Раз уж это место — Эдом — Ваше царство, — сказал Джейс, — тогда Вы несете ответственность за то, что здесь произошло?

— Это мое царство, хотя я редко здесь бываю, — сказал Асмодей, мученически вздыхая. — Замечательное было место. Нефилимы этого царства прилично сражались. Когда они изобрели скептрон, я даже думал, что они могут победить, в конце концов, но Джонатан Сумеречный Охотник в этом царстве скорее разделял, чем объединял и в конечном итоге, они сами себя разрушили. Знаете, так все делают. Нас, демонов, обвиняют, хотя мы только открываем дверь. А человечество уже само проходит через них.

— Не оправдывайся, — отрезал Магнус. — Ты, ни много ни мало, убил мою мать…

— Она была сговорчивой девицей, я тебя уверяю, — сказал Асмодей, а Магнус покарснел. Клэри была в шоке от того, что такое вообще возможно, что его можно ранить колкостями о его семье. Это было так давно, и он был таким сдержанным.

Опять же, возможно ваши родители могут обидеть вас в любой момент, не важно, сколько вам лет.

— Давайте к делу, — сказал Магнус. — Ты же можешь открыть дверь, верно? Отправить нас опять в Идрис, назад в наш мир?

— Хотите, продемонстрирую? — спросил Асмодей, махая пальцами в сторону помоста, где стоял Люк, смотря на них. Джослин, кажется, собиралась подняться тоже. По выражению их лиц, Клэри успела увидеть, что они обеспокоены — как раз перед тем, как они исчезли. Воздух мерцал, а они оба растворились и забрали с собой тело Джонатана. Как только они исчезли, на какое-то мгновение, Клэри увидела Зал Советов изнутри, фонтан с русалкой и мраморный пол, а потом все исчезло.

Из горла Клэри вырвался крик.

— Мама!

— Я отправил их назад в ваш мир, — сказал Асмодей. — Теперь вы знаете.

Он начал разглядывать свои ногти.

Клэри начала задыхаться, наполовину в панике, наполовину в ярости.

— Как вы посмели…

— Ну, ты же этого хотела, не так ли? — спросил Асмодей. — Вот, первые двое — бесплатно. За остальных, что ж, придется заплатить. — Вздохнул он, глядя на лица вокруг него. — Я — демон, — сказал он демонстративно. — Действительно, чему сейчас учат нефилимов?

— Я знаю, чего ты хочешь, — сказал Магнус натянутым голосом. — И ты можешь это получить. Но ты должен поклясться на Утренней Звезде, что отправишь всех моих друзей обратно в Идрис. Всех их, и больше никогда не побеспокоишь их. Они ничем тебе не будут обязаны.

Алек шагнул вперед.

— Стойте, — сказал он. — Нет, Магнус, ты о чем? Чего он хочет? Почему ты говоришь так, будто не собираешься возвращаться с нами в Идрис?

— Приходит время, — начала Асмодей, — когда мы все возвращаемся в дом своих отцов. Сейчас пришло время Магнуса.

— «В доме моего отца много обителей» — прошептал Джейс. Он выглядел очень бледным, будто его сейчас стошнит. — Магнус. Он же не имеет в виду … он не хочет забирать тебя с собой? Назад в …

— В ад? Не совсем, — сказала Асмодей. — Как сказал Магнус, Эдом — мое царство. Я разделил его с Лилит. Потом ее отродье приняло его и сравняло с землей, разрушило мои владения, все превратилось в щепки. А вы уничтожили половину населения скептроном. — Последнее было адресовано Джейсу, довольно раздраженно. — Это отнимает много энергии, чтобы подпитывать царство. Мы берем силу из того, что осталось, великий город Пандемониум, пламя, что нас обуяло, но бывают времена, когда жизнь должна нас питать. А бессмертная жизнь — это лучше всего.

Онемение, что тяжким грузом сковало ее конечности, исчезло, пока она внимательно слушала, вставая перед Магнусом. Она чуть не столкнулась с остальными, потому что все они, даже Саймон, двигались так, чтобы отгородить колдуна от его отца-демона.

— Ты хочешь взять его жизнь? — спросила Клэри. — Это жестоко и глупо, даже если ты демон. Как ты можешь желать смерти своему собственному ребенку …

Асмодей засмеялся.

— Прекрасно, — сказал он. — Только посмотри на них, Магнус, эти дети, которые любят тебя и хотят защитить тебя! Кто бы мог подумать! Когда тебя похоронят, я позабочусь о том, чтобы на твоей могиле написали: Магнус Бейн, возлюбленный нефилимов.

— Вы не тронете его, — сказал Алек, голос его, как железо. — Может, Вы забыли, чем мы занимаемся, мы нефилимы, мы убиваем демонов. Даже принцев ада.

— О, я хорошо знаю, чем вы занимаетесь. Вы убили моего родственника Аббадона, и нашу принцессу Лилит вы развеяли по ветрам пустоты, хотя она еще вернется. Ей всегда найдется место в Эдоме. Вот почему я позволил ее сыну устроиться здесь, хотя я признаю, что не понимал, что он здесь устроит. — Асмодей закатил глаза. Клэри подавила дрожь. Вокруг золотисто-зеленых зрачков склера его глаз была черный, как нефть. — Я не собираюсь убивать Магнуса. Это было мерзко и глупо, кроме того, я мог бы устроить это в любое время. Я хочу его жизнь, чтобы он отдал мне ее добровольно, так как жизнь бессмертного имеет силу, великую силу, и это поможет мне подпитать мое царство.