Зритель с увлечением следил за игрой Садовского. Легче всего придать образу Выборного безобидный юмористический характер. Так играли и играют его многие актеры. Но Садовский всячески подчеркивал превосходство умного плебея над чванным, заносчивым «аристократом». Когда победа оказывается на его стороне и счастливая Наталка становится женой Петра, вернувшегося домой, — Садовский — Выборный сразу чувствует себя легко, словно гиря свалилась с сердца этого доброго, справедливого человека. Он преображается, напряжение и горькая задумчивость отброшены прочь, беззаботно широко и весело льется мелодия финальной песни, прославляющей земляков-полтавцев.

Все песни, что поет Выборный, выражают душевное настроение героев. Вряд ли можно забыть, с каким чисто народным юмором пел Садовский «Ой, пiд вишнею, пiд черешнею» и сколько грустного раздумья было в другой его песне, ставшей народной, — «Ой, доля людськая».

Так же глубоко, как Садовский, трактовала песню в «Наталке Полтавке» М. К. Заньковецкая. В финале первого акта она пела «Чого ж вода коломiтна, чи не хвиля збила?» — и по зрительному залу вместо с песней разливалась тоска бедной девушки, обреченной на разлуку с любимым. Тем резче выступал контраст, когда Петро возвращался и Наталка оживала, становилась веселой, радостной, тогда из уст ее лились уже другие песни.

Садовский как режиссер старательно оберегал «Наталку Полтавку», этот перл классической украинской драматургии, от всяких наслоений. Он не допускал никакой отсебятины, переигрывания, сохраняя в неприкосновенности чудесный авторский текст Котляревского. В течение десятилетий ставил он «Наталку Полтавку» и играл в ней. Сменялись исполнители, но Садовский очень любил роль Выборного и почти никогда не допускал дублеров.

«Запорожец за Дунаем», живая и мелодичная опера С. Гулака-Артемовского, также крепко держалась в репертуаре украинского театра.

Садовский был просто неподражаем в роли Ивана Карася. Теперь нередко не только в спектаклях, но и в концертах мы слышим знаменитый дуэт Карася и Одарки. Почти всегда он преподносится зрителям как сцена, в которой подвыпивший казак получает взбучку от сварливой и ревнивой жены. Сам он предстает в образе бесшабашного пропойцы, не на шутку боящегося гнева своей Одарки. Быть может, это выглядит смешно и забавно, но с действительным образом Ивана Карася совсем не вяжется. Садовский в этой роли создавал вольнолюбивую фигуру запорожца-воина, волевого, темпераментного, преданного своей родине. В толковании артиста Карась вовсе не находится под башмаком Одарки. Он, скорее, «разыгрывает» ее, весело поддразнивая и создавая своеобразный «театр для себя».

В этой роли, как и почти всегда, первый выход Садовского сразу словно давал ключ к образу. Слегка пританцовывая, не столько ногами, сколько всем своим телом, делая неуверенные движения подвыпившего человека, с песней спускался он по крутой тропинке, балансируя на ходу, и встречался с разгневанной Одаркой. Знаменитый дуэт с ней при всей веселости не носил характера шаржа. Он раскрывал сущность натуры Карася — его задор, упрямство и находчивость.

Кропивницкий и Саксаганский играли Карася в чисто юмористическом плане, превращая спектакль в веселое представление об отчаянном казаке, на время ставшем турком и султанским подданным. Это был забавный анекдот, нечто вроде маскарадного фарса. По свойству своего таланта Садовский особенно выделял в Карасе народно-героические черты. Незабываема сцена его разговора с турецким султаном. Карась — Садовский рассказывает о битве казаков с турками. Он воспламеняется, вспоминая подробности грозной сечи, выхватывает саблю и с такой экспрессией размахивает ею, словно рубит вражьи головы налево и направо. Обычный в этом случае гром рукоплесканий словно смиряет его воинственный пыл. Уже другим, сдержанным голосом он говорит султану о том, что много турок полегло в этой сече, и скорбно добавляет: «Но и наших немало погибло…»

В авторском тексте приводятся имена павших запорожцев, некоторые из них смешные: Грицько Пивторакожуха, Дмитро Нетудыхата, Иван Неперелийчарки. Но Садовский, грустно-задушевным тоном перечисляя павших товарищей, лишал эти слова юмористического звучания. А ведь не раз приходилось слышать, как исполнители Карася и прежде и в наше время комиковали, стараясь вызвать смех при каждой фамилии запорожца.

Садовский скромно, говорил, что он — не оперный певец, но чисто оперные арии в «Запорожце за Дунаем» артист исполнял с большим подъемом и прекрасной техникой. Нигде не учась вокальному искусству, он от природы был наделен такой музыкальностью, таким чувством артистизма, что роли в операх давались ему легко, и в них не было тени той условности, шаблона, которые были свойственны многим оперным певцам того времени.

Из классических ролей Садовского припоминается его Назар Стодоля в одноименной драме Тараса Шевченко. Здесь открывалась наиболее яркая сторона творчества Садовского. Если говорить о существовавших в ту пору делениях на амплуа, то его можно причислить к героям-любовникам. Именно таким представал Назар Стодоля, горячо любивший Галю, которую отец ее, сотник, предназначал не для него, безродного наймита, а для богатого старика.

Столкновение Назара с сотником Кичатым, отцом Гали, по замыслу Садовского носило резко социальный оттенок. Назар воплощал собой борца за справедливость. Отстаивая личное счастье, он тем самым боролся и за счастье других обиженных. Волю и разум — главные черты характера Назара — Садовский выделял с особенной силой. От мягкой, хоть и полной достоинства манеры разговора с отцом любимой девушки Назар — Садовский переходил к запальчивости, и когда видел, что ему не сломить жестокого отца, распалялся гневом. Назар, в ярости бросавший угрозы в лицо жестокосердному сотнику, был поистине страшен. Зал замирал при виде титанической фигуры Назара. У него пылали щеки, голова была гордо поднята, глаза горели ненавистью, с губ срывались беспощадные слова правды.

И еще одна сцена в «Назаре Стодоле», то трагическая, то лирически-нежная по своему характеру надолго запоминалась зрителям.

Снежное поле, посеребренное светом луны. Появляется огромная черная фигура. Это — Назар Стодоля. Он осторожно опускает на снег свою ношу. Назар выкрал Галю. Вот он наклоняется над ней, говорит ласковые добрые слова, а она, придя в себя от испуга и смятения, упрекает любимого, боится наказания отца, чью волю она нарушила. Назар утешает Галю, рисуя радости предстоящей жизни. И вот, ободренная, поддержанная любимым, она живет этим грядущим счастьем, вся светится радостью. Этот диалог, насыщенный самыми противоречивыми чувствами, в исполнении Садовского и Заньковецкой был незабываем.

В роли Назара, как, впрочем, и в других ролях Садовского, не чувствовалось никакой позы, никакой напряженности, свойственных героям-любовникам. В Садовском героические черты уживались с чертами чисто характерного актера. Микола Карпович избегал напыщенно-приподнятой аффектации. Даже в пьесах историко-романтических он искал жизненных обоснований, внутренней правды создаваемого им образа.

В репертуаре театра было немало исторических пьес, рисовавших главным образом картины Запорожской Сечи и героического прошлого украинского народа, который вел вековую борьбу против татар, панской Польши, турок. Большинство этих пьес, принадлежавших перу Старицкого, Кропивницкого, Карпенко-Карого, трактовало прошлое в романтико-национальном духе. Там нередко допускались анахронизмы и произвольное обращение с историческими фактами. И тем не менее эти пьесы имели большое воздействие на украинского зрителя, поднимая и воспитывая его патриотические чувства. Всегда с успехом шла исполненная драматизма пьеса М. Старицкого «Богдан Хмельницкий». Садовский неизменно играл заглавную роль. «Гениальный бунтовщик», по выражению Шевченко, полководец и крупный государственный деятель, Богдан Хмельницкий дает благодарный материал для сценического воплощения. Этот образ сродни человеку сильной воли и огромного темперамента, каким был Садовский.