Один из стражей отделился от соратников и пошёл ко мне, держа меч наготове. Толпа, предчувствуя кровь, взревела, и эти эмоции, эти крики я ощутил внутри себя так, словно во мне что-то взрывалось. В глазах темнело, но я различал силуэт с яркой полоской стали в руках. Где-то, совсем рядом с моим правым плечом меч рассёк воздух, и мне едва хватило сил, чтобы увернуться от удара, как уже второй раз передо мной блеснул металл, и я инстинктивно ударил рукой куда-то вниз, под эту полоску. Мне повезло, я попал точно по кисти, и кончик меча вспахал песок. В моих глазах начало проясняться, и я постарался сделать всё, чтобы подавить в себе непонятное ощущение. Я был готов.

Воин смотрел прямо в мои глаза, и в нём я видел только жажду, только желание видеть меня мёртвым. Его друзья стояли за его спиной, потихоньку пытаясь меня обойти. Я не мог больше тянуть момент. Толпе нужна кровь, иначе… Я не стал думать, что может произойти. В одно мгновение мои ноги превратились в лапы Гончего, и я прыгнул вперёд, увлекая за собой воина с клинком. Уже в полёте мои зубы оросились кровью, хлеставшей из шеи противника, и я отскочил от тела раньше, чем тяжёлая цепь достигла цели. Металлический шар ударился о землю, вздымая столб пыли и песка. Охотники смотрели на своего друга без сожаления, толпа ликовала, радуясь тому, что происходило вокруг. Даже если бы у них была возможность, это стадо никогда бы не подняло руку для защиты. Им нужна только кровь, неважно, чья. Воин хрипел, пытался встать, но не мог. Его жизнь впитывали жёлтые песчинки со следами алой жидкости, словно на них пролили вино. Мои ноги опять стали человеческими.

«Каково это – отнимать жизнь, пробовать её на вкус?»

Ар ликовал внутри меня, но я его не слушал.

Зверь хотел крови, но я его не слушал.

Надоело быть игрушкой.

Теперь их осталось четверо. Я сожалел, что тот, кто бился в агонии на песке, не предводитель, но это вопрос времени. Толпа снова замерла, сосредоточившись на поединке, и лишь одинокие возгласы звучали, когда лежавший на песке воин пытался встать. Мы же продолжали кружить вокруг тела, выжидая момент для атаки. И тогда они привели Эрию.

Я ощутил её присутствие так же, как и остальных людей на арене, и позволил себе оглянуться. Она шла гордой походкой в сопровождении только одного стража, её руки были скованы мерцающими наручами. Даже здесь, среди толпы беснующихся кровожадных существ, я ощущал в возлюбленной безумную любовь к жизни, она притягивала к себе, и от этого арена взрывалась жаждой. Но уже через мгновение они получили то, что хотели. Острая боль пронзила мою правую руку, и от неожиданности я повалился наземь. Около меня опустилась цепь со следами крови и клочками шерсти на шипах. Где-то позади себя я услышал, как вскрикнула Эрия, в воздухе отчётливо прозвучала тонкая трель занесённых клинков, и тогда я снова полностью превратился в Зверя. Лишь один из мечей достиг цели, и струйка тёмной крови с шипением потекла из рассечённого плеча, но мне было всё равно. Толпа получила кровь, а я выиграл время для возлюбленной. Всё, что мне сейчас нужно.

Мои противники не дали мне опомниться, вид моей крови взбудоражил их инстинкты. Кто был зверем, я или они? Их страсть передалась и мне, их жажда подпитывала мои желания, и я сделал ещё один отчаянный ход. Я кинулся вперёд, в воздухе полностью став волком, и от этого воины на мгновение опешили, а мне хватило мига: когтистая лапа с силой ударила предводителя в грудь, подмяла его, и два тела, человечье и волчье, покатились по песку. Я видел глаза солдата, он смотрел прямо на мои клыки так, будто это не смертельное оружие, а что-то непонятное. Его зрачки постепенно закатывались, а мои когти продолжали неистово рвать его сердце. Я знал, что другие соратники позади, я буквально ощущал ветерок в воздухе, когда клинок летел прямо на меня, и потому, резко развернувшись, схватил меч за лезвие и с силой потянул на себя. Окровавленные пальцы крепко сжали рукоять, а безоружный воин стоял, ожидая смерти. Я уже не слышал криков толпы, во мне каждый возглас превратился в звук беспрестанно рокочущего моря, от которого мне не скрыться.

Предательски зашелестел песок, и молния клинка впилась мне в ногу. Я осознал, что зря не убил первого поверженного солдата. Его мертвеющая рука из последних сил пыталась вонзить лезвие глубже. Удар металлическим навершием в висок – и я повалился наземь, едва прикрываясь руками от ударов. Зрители подскочили, ожидая увидеть обезглавленное тело, но мне уже было всё равно. Это был конец для меня. Даже небо потемнело, нахмурилось, хотя не было грозовых туч, и дневной свет померк.

Одновременно с этим я услышал три звука: удивлённый вскрик Эрии, звон сотен мечей и мощные удары в ворота арены.

Рука воина застыла, острие клинка сверкающей точкой нависало надо мной так близко, что я мог коснуться его языком. Смятение, жуткий страх, исходивший от людей вокруг, – всё смешалось во мне. Небо то темнело, то снова прояснялось, и краем глаза я уловил движение высоко над ареной. А потом я увидел его.

Я никогда не думал, что спасением буду обязан именно ему. Но, лёжа на песке, за секунду до смерти, понимал, что он и только он мог прибыть сюда. Громадные крылья снова затмили солнце, а потом существо ринулось вниз, и одновременно с этим ворота арены пали. Я вскочил, увернувшись от нависшего лезвия, и прыгнул к Эрии. Никто меня не остановил, никто не занёс надо мной меча. Только когда я ощутил ладонь Эрии в своей руке, я позволил себе оглянуться.

Над ареной парил дракон, чешуя которого отливала линорским золотом.

На жёлтом, запятнанном кровью песке, со стороны казарм, стояла стена солдат и чародеев.

Со стороны разбитых ворот выросла каменная лавина бесстрашных и неуязвимых големов.

Рёв дракона – и между двумя отрядами выросла стена огня.

– Маг-Дракон… – зашептала Эрия, с благоговением глядя на парившее в небе существо.

Я забыл о том, что истекаю кровью. Я забыл о том, что стою на арене, где всего пару мгновений назад должен был лежать без головы. Одним ударом неповреждённой руки уложив стражника Эрии, я смог найти ключ на его поясе, и теперь девушка растирала онемевшие запястья, с любовью глядя на своего предка. Пламя уже охватило помосты, и толпа в ужасе пыталась покинуть места. Земля содрогнулась, каменная стена дрогнула. Големы пошли вперёд.

Воины короля оживились, но я знал, что их клинки не причинят вреда каменным гигантам. Солдаты не смогут убить ни одного из големов. Данзо и его приспешники это понимали, я насчитал около тридцати чародеев, готовых показать истинное лицо. Сколько среди них Древних?

«Данзо – мой! У меня хватит сил его одолеть».

Правая рука, кажется, сломана, нога жутко кровоточит. У виска кровь запеклась, но болезненное ощущение осталось. Я был уверен, что упаду без сознания в скором времени.

«Придётся мне применить её. Последний мой подарок».

– Её?

«Сейчас ты увидишь мощь магии Печатей».

Мои руки сами вырвались из ладоней Эрии, и волшебница с удивлением посмотрела на меня, потом взглянула в мои зрачки – и я увидел в её глазах отражение моих глаз. Они напоминали тёмную ночь с жёлтым серпом луны. Всё тело изменялось, но я не мог понять, в какую сторону. Это было что-то необычное. По моим рукам поползли чёрные линии, словно кто-то под кожей рисовал на моём теле чернилами жуткий узор, начиная с запястий, по сплетению вен, поднимаясь выше и выше. Когда узор достиг шеи и пополз по щекам вверх, я упал на колени и мой рот исторг звериный рык, достаточно громкий, чтобы меня услышали все вокруг. Я чувствовал, как Данзо с ненавистью смотрит на меня.

«Последний секрет Гончего. Я берёг его для Данзо».

Тёмные линии, будто живые, ползли всё выше, я ощущал их движение, я сходил с ума от этого – и тогда они проникли мне в зрачки. Я ослеп на мгновение, снова издав рык, а когда открыл глаза – мир вокруг был фиолетовых оттенков, даже стена жаркого пламени поднимала вверх ярко-фиолетовые языки.