Я плохо помню, о чём мы говорили с Эрией в те часы. Кажется, мы даже не говорили, а просто смотрели друг на друга через клетки, как две пойманные птички. На её руках были странные магические оковы, Ар сказал, что это узы против магов, я же был полностью прикован и не мог даже толком двинуться. Моё тело затекло, и выпускать меня на поединок в таком состоянии было равносильно подношению жареного оленя хищнику. Моё единственное превосходство – тело – стало моим недостатком, одним сплошным недостатком. Мои сухожилия едва не трещали от невыносимого перенапряжения, и это было худшей пыткой, худшей, чем раскалённое железо. Но я радовался, что Эрию не постигла моя участь, с ней обходились несравненно лучше хотя бы из уважения к её семье. Я же был врагом всем: Данзо, королю, даже Дайферусу – всем, кого я знал. Отчасти я был врагом Эрии и полностью – врагом себе. И я был врагом человеку, который был моей путеводной ниточкой в моё прошлое – Миллию. Стоит ли сетовать на те мучения, которым они меня подвергли? Но мой миг настал.

Их было не два, а порядка десяти человек. Данзо открыл клетку Эрии и приставил к её шее кинжал.

– Ну что же, Ар, а теперь твоя очередь быть хорошим псом, – зашипел чародей, и я вздрогнул от вида его перекошенного лица рядом с моей возлюбленной. – Надеюсь, у тебя хватит ума спокойно выйти из клетки?

Внутри меня всё оборвалось. Они знали меня очень хорошо. Одно моё неловкое движение – и тогда… Тогда они меня уже точно не остановят.

Звякнул ключ в замочной скважине, а я лихорадочно перебирал все возможные пути освобождения. Успею ли? Всего пара метров, чтобы дотянуться до горла Данзо, прежде чем он причинит вред Эрии. Стражи нарочито закрыли клетку волшебницы, словно читали мои мысли. Я бессильно скрипнул зубами.

– Знай своё место! – крикнул мне Данзо, но я не удостоил его взглядом. – Иди наверх и порезвись перед смертью.

Я знал, что у меня остался только один способ хоть как-то помочь Эрии, но мне не хотелось об этом думать. Каждую минуту я хватался за возможность избежать смерти, а теперь, когда её призрак повис надо мною, я хотел только, чтобы это было быстро и безболезненно. Хотя бы для неё… И только поэтому я безучастно смотрел, как цепи одна за одной падают с моих рук. Что я мог? Я мог только оттянуть бой. Держаться на арене до последнего вздоха и надеяться на подходящий момент. Моя охота кончилась, теперь охотились на меня. Стражники самодовольно и слишком медленно снимали с меня оковы, заставляя сгорать от нетерпения, но я не позволил боли взять вверх. Лишь когда я рухнул на скользкие камни в камере, то смог сделать вздох и принялся разминать руки. Связки болели, я практически не мог себя контролировать, мои движения превратились в попытки щенка впервые пройтись, нетвёрдо стоя на лапах, но я не дал над собой смеяться, не позволил стражникам увидеть, что ослаб. Мои глаза встретились с глазами Эрии, и на её губах мелькнула улыбка. Она не боялась, я ощущал это, она просто улыбалась мне. Это придало мне уверенности в своих силах, и я вышел из камеры, уже отлично контролируя свой гнев и ярость беснующегося Ара.

«Извини, но ты не спасёшь её».

– Спасу. Любой ценой.

«Они убьют её».

– Если убьют быстро и без мучений – это будет не меньшим спасением.

Руками я касался влажных стен подземелья, шёл, будто пьяный, с каждым шагом наливаясь уверенностью. Каждая капля холодной влаги опаляла кожу, но глубже не проникала, каждый шаг гулким ударом сердца отзывался в груди, отбивая последний ритм. На моём пути встретился стражник, его улыбка застыла на молодом, не испещренном морщинами лице, и я с силой отшвырнул его, даже не обернувшись, чтобы посмотреть, куда шмякнулось искалеченное тело. Ступени вверх, одна, две, три, – я взлетал по ним, я шёл навстречу последнему мигу жизни, либо к величайшей победе. У меня была мечта, ради которой стоило жить, и так просто я не отдал бы её.

785 Год. 1 Месяц зимы. День 13

Завтра утром всё будет готово. Сегодня у меня последний день, чтобы закончить историю Линора. Завтра… Завтра я закончу дневник, ведь мы будем вместе… Больше никто не сможет причинить нам вред.

Стражи говорили, что поединок будет вечером, но на улице меня встретило яркое и холодное зимнее солнце, плавно падающее с верхней точки небосвода к горизонту. Арена была громадной. Насколько я мог видеть, она построена в той части города, которую заселяли самые влиятельные люди, и служила для местных жителей скопищем различных развлечений, от банальных пьянок до жестоких поединков, в одном из которых я и принимал участие. Были слышны крики толпы, они показывали на меня пальцами, громко смеясь, но в этом смехе было что-то нервное, и поэтому мои зубы оскалились в дикой улыбке. Сзади я ощущал напряжённый размеренный шаг стражей, очевидно, идущих с оголёнными клинками, но не обернулся, чтобы не показывать хоть малейшую боязнь. Я не хотел больше оглядываться. Ни на солдат, ни на своё прошлое. При этих мыслях мне вспомнился Миллий, но я отмахнулся. Больше нет ничего, что смогло бы меня заставить сожалеть о нём. В моих мыслях он мёртв.

От арены меня отделяли железные ворота, и только теперь, сквозь прутья потемневшей стали, я разглядел противников. Их доспехи говорили о том, что они принадлежат к стражам короля, но не было и намёка на то, есть ли среди них чародеи. У каждого из противников был меч и щит, и только у одного вместо меча что-то непонятное. Подобные приспособления я видел только в деревне, ими молотили зерно, но оружие воина предназначалось далеко не для нежных зерён пшеницы. Рукоять венчалась навершиями с двух сторон, в одном из них начиналась цепь, на конце которой висел массивный металлический шар с шипами. На таком расстоянии я не мог определить, из чего сделано оружие, но человек, его державший, беззаботно поигрывал им в руке, глядя в мою сторону. Остальные четверо были для меня предсказуемы, хоть и смертельно опасны. Я впервые понял, что не хочу, чтобы ворота опустились, но до моих мыслей никому не было дела. Прутья подались и с диким скрежетом пошли вниз, пока не исчезли полностью в нише. Сзади один из стражей ткнул меня рукоятью меча в спину, и я шагнул на песок, стараясь не упасть и не показывать слабость.

«Ты думаешь переиграть их?»

– Да.

«Они убьют Эрию в любом случае. И тебя тоже».

– Но я постараюсь сделать всё, чтобы спасти её.

В ответ я получил лишь молчание. Ар молчал, и только его ярость кипела внутри меня. Больше не было времени. Вот они, четверо бойцов, полностью закрытые доспехами, обнажившие острые лезвия клинков, а посередине стоит человек с цепом. Всего пять душ отделяют меня от мечты. Я специально остановился в пятнадцати шагах от противников, чтобы дать им возможность рассмотреть меня. Мои руки наливались мускулами, кожа становилась смуглее, покрывалась густой тёмной шерстью, я буквально ощущал каждой клеткой своего тела, как во мне разгорается жажда жить, жажда Зверя. Острые когти сверкнули, когда я поднял ладонь, показывая противникам, что их ожидает, и тогда я с наслаждением уловил отчётливый запах страха, исходящий от двоих солдат, прямо из глубин их душ. Они не знали, что я такое. Я тоже не знал, в этом мы были с ними похожи. Солдаты пошли мне навстречу, и я ждал начала схватки.

Движение их предводителя было неуверенным, и для меня не составило труда увернуться от шара, рассёкшего со свистом воздух. Краем глаза я уловил напряжённость в кисти воина и отметил про себя, что шар довольно тяжело упал на песок. Этого было для меня достаточно, чтобы понять, что этот человек не владеет оружием полностью. Один на один он не представлял для меня опасности, но четыре клинка маячили перед моими глазами. Я, как мог, старался не дать им обойти меня со всех сторон, постоянно двигался по кругу, при этом мне приходилось сохранять человеческий облик, превратив только руки в смертоносное оружие. Поединки в горах приучили меня к тому, что в облике Ара я весьма неуклюж, и мне вовсе не хотелось закончить жизнь под ударом шара или клинка.