Тендем слегка поклонился и сошел с трибуны. Трехмерное изображение рядом с ним растворилось в воздухе.

Хайбек с облегчением вздохнул, наблюдая за тем, как Адмирал Мазершед занимает место предыдущего оратора.

Возраст Мазершеда был популярной темой для разговоров. Никто не знал наверняка сколько ему лет, хотя по некоторым оценкам ему было около ста пятидесяти, а по некоторым еще больше. Сто пятьдесят стандартных лет, это был пенсионный возраст в Вооруженных Силах Лиги, хотя сейчас, после кулхевенской трагедии на Дегоре и Салиенте, любой, кто мог выполнять работу, выполнял ее несмотря на возраст и прочее.

Адмирал Мазершед вовсе не казался таким старым; в нем было ощущение молодости независимое от возраста. Он был высок и строен с белыми, как снег волосами, и его бледно–голубые глаза светились мудростью и опытом, с которыми мало кто мог сравниться в каком угодно возрасте. Несмотря на небольшую хромоту, движения Мазершеда были быстрыми и уверенными, и Хайбеку казалось, что Адмирал Флота Альбион Мазершед совершенно спокойно проживет еще пять десятков лет активной жизни.

— Леди и джентльмены, — спокойно начал адмирал, — мне хочется поблагодарить всех вас за то, что вы собрались на борту Сан Хуана. Я знаю, что это оторвало вас от важных обязанностей, которые отягощают каждого офицера, когда корабль должен находиться в постоянной боевой готовности. Я хотел бы сказать вам, что вы можете вернуться на свои корабли с чувством выполненного долга. Но я не могу этого сказать. Мы все еще находимся глубоко в тылу противника и в постоянной опасности быть обнаруженными Джиллами. Но теперь нам есть с чем вернуться домой.

Мазершед сделал паузу, улыбнулся чему‑то и продолжил.

— Прошу вас потерпеть немного мою стариковскую болтовню, после чего вы сможете вернуться на свои корабли. Я хочу подвести итог тому, что мы с вами сделали.

Он сделал еще одну паузу.

— Мы подробно исследовали четырнадцать планетных систем и картировали пять из них. Все пять планетных систем показали чрезвычайно высокое индустриальное развитие, как показал Командор Тендем. В этих пяти системах мы обнаружили одиннадцать планет находящихся далеко за чертой колониального освоения, и можем предположить, что они населены Джиллами уже давно, по крайней мере столько же времени сколько мы населяем Адрианополис. И, с учетом того, что эти системы расположены достаточно близко друг к другу, я думаю, нет, я твердо уверен, что мы обнаружили центр цивилизации Джиллов. Я никогда не поверю, что у джиллов есть еще множество подобных планет — иначе, их силы гораздо превосходили бы нынешний уровень.

Опять промолчав немного Мазершед продолжил.

— Имея наши данные, армада, которая строится на Земле, получит необходимые для нее цели. И я твердо уверен, что у этой армады есть все шансы подойти к этим мирам и уничтожить их, особенно, если Джиллы будут продолжать концентрировать свои силы на Паладине. Леди и джентльмены, пусть это будет не скромно, но я могу сказать, что человечество получило шанс выиграть эту проклятую войну.

В зале заседаний Сан Хуана раздались продолжительные аплодисменты — аплодисменты Адмиралу Мазершеду и делу которое они сделали под его руководством.

— Спасибо, — сказал он, когда шум, наконец, утих. — В особенности мне хотелось бы поблагодарить разведчиков и пилотов, которые рисковали больше, чем все остальные, подбираясь на близкое расстояние к планетам Джиллов и добывая ту информацию, которую мы сейчас имеем.

Можно мне попросить вас встать, когда я буду называть ваши имена? Лейтенант Командор Абраме, командир разведывательного отряда Номер Один с Сан Хуана.

Высокий чернокожий Абраме в поднялся с места и смущенно кивнул своим товарищам.

— Лейтенант Командор Корона, командир разведывательного отряда Номер Два с Хастингса, — произнес адмирал, и Данте Корона поднялась с места, улыбаясь от ощущения триумфа.

— Лейтенант Командор Хайбек, командир разведывательного отряда номер три с Сан Хуана.

Хайбек неуклюже поднялся на ноги и попытался улыбнуться морю лиц, окружавших его, чувствуя жжение у себя на щеках и удивляясь, почему. Он был страшно рад, когда снова сел на место и почти не слышал слова адмирала.

— Лейтенант Командор Мак’Ким, командир…

Адмирал Мазершед так и не закончил представление следующего офицера, так как речь его была прервана голосом из переговорного устройства. По залу пробежал шепот.

— Адмирал Мазершед, Капитан Сталинко, — произнес голос.

Хайбек узнал голос Лейтенанта Крузо — дежурного офицера, в его голосе была тревога.

— Да, — ответил Мазершед, нажимая на кнопку переговорного устройства.

— Адмирал, — сказал дежурный офицер, — вы не могли бы вместе с Капитаном Сталинко срочно подойти на мостик?

— Да, конечно, — ответил Мазершед, его лицо побелело. Он повернулся и сказал капитану Сан Хуана:

— Пойдем, Марч, — затем, обращаясь к собравшимся в зале офицерам: — Леди и джентльмены, прошу оставаться на своих местах.

Шепот смолк — аудитория начала догадываться, что произошло. Кроме офицеров с Сан Хуана в комнате сидело командование всех одиннадцати звездолетов эскадры. Если что‑то не то… Если что‑то угрожало их кораблям.

— Адмирал, — сказал Капитан Фараго, командир “Чикаго”, — мы можем вернуться на свои корабли?

— Подождите, капитан, — сказал Мазершед. — Может, это и не столь важно. Прошу вас дать мне возможность узнать в чем дело, и, если возникнет необходимость, сможете вернуться на ваши звездолеты. Я скоро вернусь

Затем, без лишних слов, Мазершед и капитан Сан Хуана вышли из зала заседаний, в котором царило замешательство.

В голове у Хайбека все смешалось. Он спрашивал себя, что же такое могло произойти, чтобы дежурный офицер, спокойный старина Крузо, вызвал капитана и адмирала из зала заседаний? В голову приходил только один ответ: Джиллы!

Он посмотрел сквозь толпу туда, где сидела Наха Хенджело, на ее лице было выражение близкое к испугу. Ему захотелось подойти к ней и сказать, что бояться нечего, но он понимал, что не может сделать этого. Адмирал просил их оставаться на местах, и надо было делать именно это до той поры пока адмирал не отменит свое распоряжение. “А действительно, — попытался он убедить себя, — дело может оказаться пустяковым. Возможно, сканеры Крузо обнаружили пылевое облако, магнитный шторм или еще что‑нибудь, и он просто запаниковал. Очень даже может быть. Может быть”.

Чтобы узнать точно надо было ждать.

— Что ты думаешь по поводу этого, Хайбек? — неожиданно спросил у него хриплым голосом Абраме.

— Мне бы не хотелось строить предположения, — ответил Хайбек.

— Это твое дело, конечно, — Абраме несколько секунд помолчал. — Но, ведь, дежурный не позвал бы его из‑за пустяков?

— Я тоже так считаю, но…

— Леди и джентльмены, — произнес голос адмирала через динамики, установленные под потолком зала заседаний, — все указывает на то, что нас обнаружили. К нам приближается нечто, напоминающее флот боевых звездолетов. Ваши шлюпки подготовлены для возвращения на корабли. Всему персоналу Сан Хуана предписывается немедленно занять места по боевому расписанию. Спасибо и удачи вам.

Как только стихли последние слова, зал пришел в движение. Мужчины и женщины, те кто еще не встал, вскочили на ноги и все разом бросились к выходу.

Хайбек немного подождал, пропуская вперед старших офицеров и капитанов, и заметил, что Лейтенант Наха Хенджело делает то же самое. Смятение в его голове усилилось, потом удвоилось, а затем достигло такого масштаба, что, не смотря на все попытки не думать о предстоящем, стало превращаться в откровенный страх. Именно теперь, в самом конце, когда так много сделано, их атаковали. Им придется сражаться и, вероятно, здесь, в глубине территории Джиллов, они будут уничтожены. Нет, этого не может произойти! Они должны вернуться и передать информацию.

Хайбек забыл о Нахе Хенджело и стал протискиваться к выходу, услышав вой боевой тревоги.

5

Через полтора часа после разговора с Комендантом Промежуточной Станции с планеты стали подниматься шлюпки перевозя раненных на огромный звездолет–госпиталь Рудоф Крегстоун.