Она подумала о том, что наступило лето, и что здесь, на полюсе планеты это сопровождалось лишь наступлением длинного полярного дня. Это определенно не влекло за собой изменения количества тепла, получаемого от маленькой желтой звезды, которая была для Промежуточной пародией на солнце. Но никто из тех, кто провел на Промежуточной хоть сколько‑нибудь времени, и не ожидал от ее солнца чего‑либо подобного. Для них вся Промежуточная олицетворялась Станцией, на которой было неимоверно много работы.

И все же, говорила она себе, пытаясь отогнать свой непонятный страх, было приятно снова оказаться на поверхности после длительного заточения под землей вместе со множеством других людей. Это было чем‑то вроде свободы.

Хотя, на самом деле это было не долго, размышляла она, всего лишь три недели, но, Боже, какими долгими они показались. Но тогда, три недели назад она даже не думала, что доживет до этого дня — тогда, когда Джиллы бомбили и облучали Промежуточную; выживание тогда казалось счастьем.

Может, все было не так уж плохо, как она и все вокруг себе рисовали. С Паладины должна была прийти помощь, и поговаривали что Земля готовилась сделать что‑то воистину великое, типа большой атаки на родные планеты Джиллов. Если это произойдет, то Джиллы даже не подумают вновь атаковать Промежуточную. Поэтому кто знает.

— Брандт! — ее имя громко зазвенело в наушниках, возвращая ее к реальности. Не возникало сомнений в том, что начальник ее службы была чем‑то рассержена.

— Да, мэм, — сказала Шейла приподнимаясь.

— Не спи, — сказала начальник службы, пожилая женщина, своим видом и характером напоминавшая Цинтианскую “скальную обезьяну”, — у нас полно работы.

— Да, мэм, — повторила Шейла выпрямляясь с проводом в руках.

Она постояла некоторое время ожидая, что произойдет дальше и чувствуя себя в скафандре еще более неудобно, чем раньше. Он плотно обхватывал бедра и врезался в грудь, когда она хотела вздохнуть поглубже. Ей хотелось поскорее снять эту штуку и бросить ее в лицо своей шефине.

— Ну? Вы подготовили для нас тест, Мисс Брандт? — голос начальника службы был насквозь пропитан сарказмом.

— Да, мэм, я готова, — сказала Шейла, закусив губу внутри прозрачного шлема своего скафандра, и замечая, что злость на эту старую суку ни к чему хорошему не приведет. Через несколько минут они закончат опыт и на несколько часов она будет свободной от службы. Она сможет пойти поспать, а если Лен тоже не на службе, они смогут заняться тем, в чем Лен так хорош, конечно если он не слишком сильно устал.

— О’кей, — сказала начальник службы, — все, кто наблюдает за показаниями приборов, будьте внимательны и следите за показаниями во время записи. Мы посылаем напряжение на сеть ровно через минуту. Вы слышали Тайер? Через минуту.

Дея Тайер, первый техник и ближайшая подруга Шейлы, наклонилась возле конденсаторной батареи в дюжине метров слева от Шейлы и ответила:

— Слышала, мэм.

Шейла завидовала Дее за ее самоуверенность, за ее способность смотреть начальнице прямо в глаза и говорить то, что она думает. Старая сука особо не привязывалась к Дее, так как знала, что это себе дороже.

Она посмотрела на шкалу прибора нажала кнопку записывающего устройства и, в который раз, пожелала побольше знать о том, что же они здесь делали. Конечно, это было не ее дело — она лишь выполняла приказы. Если кто и знал об этом, так это была Дея. Шефиня, конечно, тоже не знала, хоть и не сознавалась в этом.

Шейла вовсе не была такой уж темной, какой себя считала — она просто была не слишком уверена в своих познаниях сверхсветовой физики и сопряженных с ней областях электроники. Однако, она осознавала, что они проверяли секции главной антенны станции модуляции на северном полюсе Промежуточной. Около трети антенны все еще функционировало и теперь получало полную нагрузку поступающими и передаваемыми сигналами. Если закрыться рукой от тусклого света солнца Промежуточной и посмотреть в правильном направлении, то можно было заметить голубое свечение ионизации атмосферы на горизонте, в том месте откуда посылались сигналы.

“Нет, — подумала Шейла ожидая, когда начальница даст Дее сигнал начинать, — это не означало, что станция не функционирует, это означало лишь, что она функционирует на пределе своих возможностей. Треть антенны может нести полную нагрузку некоторое время, но только некоторое время. Были необходимы новые части антенны до тех пор, пока они не сожгли то, что осталось”.

Поэтому группы, типа той, членом которой была Шейла выходили на поверхность вслед за группами очистки, которые убирали завалы и развалины, находили секции антенны, которые оставили после себя группы очистки и тестировали их. Если они оказывались в норме, то вслед за ними приходили другие, более квалифицированные специалисты, которые соединяли новые секции с уже действующими. Пока было обнаружено около сотни квадратных километров антенны находившееся в рабочем состоянии, однако в четыре раза больший по площади участок был менее чем бесполезным. Энергетические лучи Джиллов уничтожили, как минимум, половину поверхности антенны.

Слава Богу, говорила себе Шейла, что они не проделали парочку отверстий в поверхности, иначе не было бы никакой антенны и никакой Шейлы Брандт, чтобы беспокоиться о ее судьбе.

— Давайте напряжение Тайер! — сказала начальник службы. — Смотрите за показаниями приборов.

Шейла смотрела на шкалу прибора, надеясь, что секция антенны, к которой она подключилась все еще работала. Она быстро просчитала в голове количество энергии, которую могут дать конденсаторы Деи, площадь тестируемого участка и состояние, в котором он находился, и грубо оценила, таким образом, насколько отклонится ее стрелка, если участок окажется в рабочем состоянии.

Стрелка прибора отклонилась, показывая рабочее питание, а затем медленно поползла вверх. Вскоре она добралась до той точки, которую рассчитала для нее Шейла и даже вскарабкалась чуть выше — этот участок был рабочим.

— Отключайте энергию, — сказала начальник службы Дее Тайер. — Остальные, дайте ваши показания по номерам.

— Номер один, — послышался голос третьего техника связи Марни Д’Окур в шлемофоне Шейлы, — Семьдесят шесть точка шесть.

— Номер два, — сказала другая техник. — Семьдесят пять точка ноль.

Вся их служба по порядку зачитывала показания, которые варьировались не более чем на два вольта в каждом направлении.

— Номер восемь, — сказала Шейла. — Семьдесят шесть точка четыре.

Наконец, было зачитано последнее показание и начальник службы некоторое время многозначительно молчала, разглядывая сквозь стекло своего скафандра цифры, которые записала в блокнот.

— Неплохо, черт возьми, — произнесла она наконец, — мы получили еще около сотни квадратных метров антенны.

Затем снова молчание — возможно она связалась со своим начальством. Наконец, ее голос снова раздался в шлемофонах.

— О’кей, девочки, на сегодня все. Идите развлекаться. Быть у меня ровно в ноль девять пятьдесят пять. Свободны!

Шейла вздохнула, решив, что от души ненавидит грубую старую шефиню, затем, сотворила на лице некое подобие улыбки, на случай если ее кто‑нибудь увидит, и направилась к Дее Тайер, стоявшей возле своих конденсаторов.

— Тебе помочь? — спросила Шейла, чувствуя возвращение страха, о котором почти забыла, страха от которого давно и безуспешно пыталась избавиться.

Дея взглянула на нее и Шейла отметила, что она тоже улыбалась.

— Конечно, — раздался голос Деи в ее шлемофонах, — тяжелые, сволочи.

Взявшись вместе с Деей за ручки, они подняли старую, неуклюжую конденсаторную установку, и Шейла подумало о том, сколько женщин понадобилось бы, чтобы поднять ее на Цинтии или на какой‑нибудь другой приличной планете, где люди могли дышать без скафандров. Она надеялась, что никогда не узнает этого. Когда она вернется на Цинтию, то обязательно найдет себе какую‑нибудь приличную работу, даже если ей придется круглые сутки ходить нагишом и быть постоянным медитатором в одном из Племенных медитационных залов.