- Если ты о Миле, - нахмурился мужчина недовольно, - то, хочу напомнить, что у нее перед тобой огромное преимущество. Никакого болезненного самолюбия! Никакой чрезмерной гордости! Эту девчонку так же легко уязвить, как каменную ступень у храмового алтаря!..

   - И так же, как та ступень, она будет служить лишь одному богу! - не удержалась Слава от злой горечи. - Конечно же, тебе... Спасибо за полезный урок, Огнезор!

   - Иногда слепая преданность ценнее многолетней дружбы! - не остался он в долгу. - Впрочем, это бессмысленный спор! Думаю, тебе стоит знать, что не только Мила может освоить мастерство Разума, но и ты, если захочешь, добьешься успехов в целительстве...

   Слава даже не сразу нашлась, что сказать. Подобное заявление с ног на уши ставило все, чему учили ее в Гильдии, - но Огнезор сообщил об этом так спокойно, буднично, что невольно возникло подозрение: уж не издевается ли.

   - Как такое может быть? - нахмурилась она недоверчиво.

   - Гильдия похоронила в себе множество тайн, Слава. Пора бы к этому привыкнуть!

   - Но зачем? Зачем предавать забвению что-то настолько... важное? - все еще не в силах была она поверить.

   - Потому, - раздраженно отозвался светловолосый тоном родителя, уставшего от глупости родного чада, - что лишь развив обе стороны данных от природы способностей, возможно достичь первого уровня. А Высший Дар, как известно, опасен! В момент перехода он всегда несет безумие и гибель...

   - Правда?

   - Уж поверь мне! Гильдия ведь для того и создавалась, чтобы простой люд защитить от одаренных безумцев, заносчивых и все вокруг разрушающих! Ограничить, истребить или взять под контроль самых сильных - в этом был ее смысл. И, как видишь, затея не стала напрасной. Слабенькие целители - почти всё, что осталось нам с прежних времен. И тех - всего один на тысячу. А уж таких, как мы, Слава, способных без усилий влиять на человеческий разум, вообще один на миллион!

   - Ну, не знаю, - уже позабыв о своих обидах, крепко задумалась мастер. - Одаренные не могут иметь детей, - принялась рассуждать она, - не передают кровь по наследству, а значит, рождение нам подобных - только случайность.

   - Почему же тогда в одних семьях способности проявляются каждое поколение, а в других - никогда? - возразил светловолосый. - Я вот уверен, что кровь имеет значение. Когда-то, наверняка, сам род следил за этим, но теперь... Большинство из нас даже не знают своих матерей. Куда же подевались древнейшие Дома Крови, Слава? Не Гильдия ли приложила руку к их гибели?.. - он многозначительно замолчал.

   А девушка вперилась в одну точку, перетряхивая его слова в голове, - пока не осознала вдруг, как ловко увел он разговор он зарождающейся нелепой ссоры. Поняла и гневно вспыхнула.

   - Странные вещи волнуют тебя! - желчно выплюнула она.

   - А я вообще в последнее время увлекся... древностями, - загадочно, словно одному ему понятной шутке, усмехнулся Огнезор. И вдруг оборвал себя, резко вернувшись к тому, с чего начал. - Так тебе подыскать среди лекарей наставника?

   Слава опять растерялась.

   - Вряд ли я смогу хоть кого-то из них вынести, - поразмыслив, призналась с отвращением.

   - Как знаешь, - безразлично пожал мужчина плечами. - Если решишься, сообщи... - да погрузился опять в свои бумаги.

   Будто и не было рядом его собеседницы, будто не сидела она в жестком деревянном кресле перед заваленным столом, раздумывая над всем услышанным и вновь себя накручивая!

   - Я пойду уже, - в конце концов, не выдержала Слава, боясь заново разозлиться и выставить себя дурой.

   Огнезор только слабо кивнул.

   - Тебе не обязательно в следующий раз ожидать на пороге доклада, - все же бросил он напоследок, не поднимая головы. - Можешь, как и раньше, приходить в любое время.

   "Значит ли это, что ты опять доверяешь мне?" - так и хотелось девушке спросить. Но она сдержалась, ибо знала: он не ответит - и это будет красноречивее любого "нет".

   ***

   Слава уверена была, что приглашением Огнезора заглядывать в любое время без доклада не воспользуется еще долго. Слишком напряженным и болезненным выдался последний их разговор. Однако и трех дней не прошло, как стояла она вновь на знакомом пороге, отчаянно выдумывая какую-нибудь, хоть немного вескую, причину, чтобы зайти. И дело в этот раз было вовсе не в сентиментальных глупостях, все еще тревожащих дурное ее сердце, - просто за годы дружбы мастер успела настолько привыкнуть к их беседам, что не знала теперь, куда деваться. В ее жизни происходило столько всякого - но высыпать этот ворох полезных наблюдений, раздражающих происшествий да нелепейших слухов оказалось не на кого. Удивительно, как даже самая сильная гордость уступает порой обычному желанию поболтать!

   А она еще считала себя одиночкой!

   Не желая больше морочить этим голову - и давать своей заминкой караульному лишний повод для сплетен - Слава решительно переступила порог Верхних Покоев.

   Вряд ли стоило бояться не застать хозяина дома. Насколько слышала девушка, Огнезор выбирался отсюда лишь на рассвете, по-прежнему не собираясь отказываться от ежедневных тренировок с Ледогором. Остальное же время, дни и, скорей всего, ночи напролет проводил он в кабинете, разбирая груды поднакопившихся за прошедший год дел.

   Сейчас, однако, там было пусто. Аккуратные, перевязанные разноцветными лентами, стопки бумаг возвышались повсюду, покрывали всю широкую поверхность огромного стола, теснили книги на полках, громоздились на двух деревянных креслах для посетителей и даже на холодном мозаичном полу, красиво отражающем блики оконного витража. Большинство из них поверх изящных Мечеслововых завитушек уже украсились пометками, сделанными рукой Гильдмастера, а то и его тяжелой утверждающей печатью.

   Сам же Огнезор нашелся в спальне - он рухнул на кровать поверх покрывала, даже не попытавшись раздеться - и теперь крепко спал. Хорошо изучив этого ненормального, Слава могла лишь удивляться, что не заснул он прямо в кресле, уронив голову на ворох бумаг, - наверняка ведь не давал себе передышки все последние недели!

   Девушка фыркнула, с любопытством оглядываясь по сторонам, - и вдруг дернулась, пошатнулась от странного головокружения. Уголок глаза поймал то ли движение, то ли тень...

   "Ну, привет тебе, грозная убийца!" - раздался чужой голос у нее в голове.

   Мастер развернулась так стремительно, что ветром сбило свечи на прикроватном столике, - а нож ее уже летел в неизвестного врага, но... лишь вонзился в вытканного зимнего барса на стене...

   Пройдя сквозь прозрачную женскую фигуру по пути.

   Слава грязно выругалась.

   "Полностью с тобой согласна! - ехидно отозвался бесплотный женский голос. - Эдану нравился этот гобелен. Он будет очень зол, когда проснется".

   - Что это, к дьяволам, такое?! - чуть не возопила во весь голос мастер, но в последний миг ей удалось сдержаться, перейдя на тихое шипение.

   Огнезор, впрочем, так и не проснулся, что было само по себе очень странно.

   "О, не волнуйся так! - продолжал издеваться голос, пока прозрачная фигура перед ней обретала все более знакомые черты. - Ты же умная женщина, и не веришь в духов! Это только небольшая иллюзия. Ну, и мой недавно обретенный навык мысленного общения".

   Славу, однако, это ничуть не утешило - ибо теперь "призрак" смотрел на нее глазами проклятой ведьмы-охотницы и скалился ее же, ненавистной до зубовного скрежета, ухмылкой.

   - Ты, вроде, сдохла? - огрызнулась мастер, злясь на саму себя за прозвучавшую в этом вопросе неуверенность.

   "Неужели жрец не рассказал тебе о маленьком побочном эффекте обряда, за которым ты с таким любопытством подсматривала?"

   - Как ты?..

   "Как узнала, что ты была там? Видишь ли, с людьми вроде нас с тобой, - одаренными - происходит странная вещь в момент смерти... На миг - всего на миг - мы видим целый мир".