Фанаты заерзали от накаляющейся атмосферы, а ребята ждали, пока Кел объявит следующую песню, но он этого не делал. Бар наполнился неестественной тишиной, пока мы продолжали молча играть в гляделки. Уголком глаза я заметила, как Мэтт наклонился к Келлану и что-то зашептал, легонько похлопывая его по руке. Тот не реагировал, просто смотрел на меня с приоткрытым ртом. Я была уверена, что несколько фанатов с любопытством разглядывали меня, поскольку мне досталось такое пристальное внимание парня, но в кои-то веки мне было плевать. Единственное, что меня интересовало, был он.

В конце концов в микрофон заговорил Эван:

— Привет всем. Мы делаем перерыв. А пока… Гриффин покупает всем выпивку! — Бар взорвался криками, пока что-то позади Келлана кинулось к сидящему за барабанами Эвану. Вокруг меня разразился смех, но я едва слышала.

Толпа разошлась, когда три ди-бэгса соскочили со сцены и растворились в ней. Келлан все еще не двигался. Его брови свелись к переносице, пока он внимательно рассматривал меня, и я стала нервничать. Почему он не спрыгивал вниз и не заключал меня в объятиях? Судя по песне, он хотел меня… но если судить по действиям?

Я сделала шаг к нему, нуждаясь в близости, даже если придется забраться на сцену к нему. Парень отвернулся к редеющей толпе, и я наблюдала за сменой эмоций на его лице. Оно было похоже на книгу: недоумение, радость, злость, грусть, блаженство, снова недоумение. Опустив взгляд, он шмыгнул и осторожно опустился ко мне. Мое тело дрожало от усилий, чтобы не коснуться его. Он ступил ближе ко мне, и наши руки задели друг друга. Меня пронзило огнем, а Кел резко вдохнул.

Выглядя неуверенным, он нежно потянулся и вытер слезу с моего лица. Я закрыла глаза, и тихий всхлип сорвался с моих уст. Меня даже не заботил мою жуткий вид, усталые глаза, красные от бессонных ночей, гнездо на голове, хоть сестра и пыталась что-то сделать с волосами, мой наряд для «хандры» — потертые джинсы и рваная кофта с длинными рукавами. Ничто из этого не имело значения… потому что он касался меня, и это влияло на меня так же, как обычно. Парень дотронулся моей щеки и подступил ближе, теперь наши тела соприкасались. Я подняла руку к его груди и с облегчением выдохнула — его сердце стучало так же быстро, как мое. Он тоже это чувствовал.

Затем некоторым фанаткам показалось, что между нами ничего не происходило, и они имели полное право нас прервать. Я распахнула глаза, когда какие-то девушки отпихнули меня. Келлан приобнял меня рукой, чтобы вернуть мне равновесие, и отвел нас на пару шагов подальше от группки фанатов. Большинство девушек нормально восприняли его отступление и оставили нас в покое. Но особенно пьяная блондинка увидела в этом жесте приглашение. Она агрессивно подошла к нему и схватила его лицо, будто собиралась поцеловать. Во мне зародилась ярость, но прежде чем я успела отреагировать, Кел отклонился и убрал ее руки. Затем грубовато отпихнул ее от себя.

Я повернулась и уставилась на него, а он опустил голову ко мне. Никогда не видела, чтобы он кого-нибудь отталкивал и определенно не так грубо. Девушке это не понравилось. Боковым зрением я заметила, как она сощурила глаза в пьяной злобе и замахнулась для маневра, который был хорошо мне знаком. Моя рука автоматически поднялась и схватила ее за запястье прежде, чем она коснулась щеки парня. Келлан вздрогнул и оглянулся, наконец, поняв, что ему снова чуть не влепили пощечину.

Девушка открыла рот и осмотрела меня с комично удивленным лицом. Мне казалось, она может начать драку, но ее щеки внезапно вспыхнули красным, и она выдернула руку из моей хватки. Выглядя полностью униженной из-за своего поступка, она застенчиво попятилась и скрылась в толпе.

Я услышала смешок Келлана и оглянулась на его небольшую улыбку и теплые глаза. Я так давно не видела этого выражения, что почувствовала настоящие муки, глядя на него. Затем по-доброму улыбнулась, и его глаза потеплели еще больше. Парень кивнул в сторону исчезнувшей девушки.

— Никто не может давать мне пощечины, кроме тебя? — игриво спросил он.

— Черта с два, — сказала я, покраснев от своего ругательства. Он вновь хихикнул и мило покачал головой. Вернув серьезность в голос, я тихо спросила:

— Мы не могли бы пойти куда-то, где не будет так много… любующихся?

Он тоже сделал серьезное лицо, наклонившись, чтобы взять меня за руку. Он ловко провел нас мимо оставшихся фанатов и завел в коридор. Я начала нервничать, гадая, зайдем ли мы в кладовую. Слишком много воспоминаний было с нею связано. Место было уединенным, тихим. А между нами воздух накалялся. Что угодно могло произойти в той комнате, а нам нужно было многое обсудить.

Возможно, Кел почувствовал мою неохоту, может, понимал, что нам нужно было поговорить, или вообще не собирался меня туда вести — какой бы ни была причина, мы остановились в коридоре перед дверью, и я прислонилась к стенке с облегчением и недоумением.

Келлан встал передо мной, опустив руки по бокам, и прошелся по мне взглядом. Мне стало жарко под его пристальным взглядом. В конце концов, его глаза остановились на ожерелье, и дрожащими пальцами он потянулся к нему. Один из его пальцев задел мою кожу, поглаживая холодный металл, и я закрыла глаза.

— Ты носишь его. Не думал, что ты станешь, — пробормотал он.

Я распахнула глаза и вздохнула, когда взгляд его синих глах сомкнулся на мне. Прошло так много времени…

— Конечно, Келлан. — Я накрыла его ладонь на ожерелье своей и поразилась, какой эффект произвело на меня это небольшое прикосновение. — Конечно, — повторила я.

Я попыталась переплестись с ним пальцами, но он убрал ладонь и посмотрел в коридор. Несколько людей проходили мимо, заходя и покидая уборную, но было относительно тихо и спокойно. Парень слабо покачал головой, прежде чем вернуть взгляд ко мне.

— Почему ты здесь, Кира?

Его вопрос разбил мне сердце. Он вправду не желал меня больше видеть? Запутавшись, я выпалила:

— Из-за сестры. — Он кивнул, будто этот ответ заполнил все его пробелы, и повернулся, будто собрался уйти. Я схватила его за руку и грубо потянула к себе. — Из-за тебя… из-за тебя.

В моем голосе звучала легкая паника, и его глаза сузились, разглядывая меня.

— Из-за меня? Кира, ты выбрала его. Раз за разом… ты выбирала его.

Я покачала головой и прижала ближе его руку, от чего он тоже сделал шаг ко мне.

— Нет… не правда. Не в конце.

Он свел вместе брови.

— Я слышал тебя. Я был там и ясно слышал, как ты…

Я перебила:

— Нет… мне просто было страшно. — Я притянула его еще ближе и положила вторую руку парню на грудь. — Мне было страшно, Келлан. Ты… ты такой… — Внезапно я растерялась, как объяснить это ему, и стала путаться в словах.

Он ступил ближе, и наши бедра стали касаться.

— Какой? — прошептал Кел.

Меня пронзило пламя от его близости, и я перестала пытаться обдумать свои следующие слова, решив просто выплеснуть все, что накипело.

— Я никогда не чувствовала такой страсти, которую ощущаю рядом с тобой. Никогда не чувствовала такого желания. — Моя рука поглаживала его грудь, затем поднялась к его лицу. Его глаза напряженно наблюдали за мной, губы приоткрылись, вздохи стали прерывистыми. — Ты был прав, я боялась отпустить… но не его, чтобы быть с тобой, или наоборот. С Денни было уютно и безопасно, а ты… я боялась, что наша страсть прогорит… и ты бросишь меня ради кого-то получше… и я останусь ни с чем. Что я брошу Денни ради жаркого романа, который закончится в мгновение ока, и я останусь одна. Мгновенное сгорание, — пробормотала я.

Он опустил голову и прижался ко мне всем телом, мы дышали в унисон.

— Вот что, по-твоему, между нами было? Мгновенное сгорание? Ты думала, я просто вышвырну тебя, если это пламя умрет? — Он сказал «если», будто сама идея казалась ему глупой.

Келлан прижался ко мне лбом и всунул ногу между моими. Мое дыхание участилось, а затем чуть не остановилось от его слов:

— Ты… единственная женщина, которую я любил… когда-либо. Думала, я избавлюсь от этого? Ты всерьез считала, что кто-нибудь в этом мире может сравниться с тобой в моих глазах?