—

Объясните мне в чем дело? Я ничего не понимаю, — сказал Павлов.

Яровой положил перед ним справку, взятую в Адо-Тымовском леспромхозе о количестве леса, вывезенного с первого участка.

Павлов читал внимательно. Потом вдруг подскочил багровея:

—

Аферисты! Жулики! Воры! Негодяи! — кричал он так, что в дверь просунулись удивленные лица работников.

—

Закройте дверь! — приказал им директор. И заметался по кабинету, потом остановился перед Аркадием. — Я в райком партии пойду! В ОБХСС! В партийный контроль обращусь! Это что же получается? Да я их, негодяев! Сукины дети! Это они меня, как мальчишку, обводят! Не выйдет!

—

Вы уверены, что лесник не допустил ошибку?

—

Уверен! Его несколько раз внезапно, негласно проверяли! И никогда этого не было! Это невозможно! Да и ни к чему. Нам за

э

ти показатели премий не платят. Мы отвечаем за сохранность — отсутствие пожара, за состояние участков, приживаемость саженцев! А потом, этот человек свою совесть ни на какие деньги не променяет!

—

А теперь поговорим без эмоций, — остановил возмущение директора Яровой.

—

Нет, но это же мошенничество!

—

Если ваши данные верны, то вывод ваш бесспорен. Но я хочу знать, кому подобная «операция» была на руку? Кто в ней мог быть заинтересован?

—

Я теперь все понял. В этой афере заинтересовано могло быть лишь непосредственное руководство леспромхоза. Ведь далеко не все бригады справляются с планом. Об этом и у меня есть данные. От лесников. Ну и чтобы покрыть это невыполнение, начальство не показывает полных выработок Сеньки и других, таких же, как он. Делит их сверхплановые кубометры на всех отстающих. Чтоб премию получить. Она у них немалая. Ого! Не то, что у нас! Их премия за месяц — это оклад! Второй. Так-то вот!

—

А что от этого имеет Сенька и другие?

—

Этого я не знаю. Но даром они ничего не отдадут. За спасибо и пальцем не пошевелят. Не те люди. Но о компенсации надо узнавать на месте. Безнаказанно им это не пройдет — кипел Павлов.

—

Вы правы.

—

Нет, но кто мог подумать? Мы ж вместе здесь много лет жили и работали. Учились вместе! И такая низость!

—

И все же, кто, по-вашему организатор этой затеи?

—

Наверное, прораб. Кто же еще? Да всех их надо тряхнуть! Всех. Все негодяи! Как один!

Через час из кабинета прокурора района Яровой созвонился с ЮжноСахалинском. И попросил областное ревизионное управление прислать в район ревизоров для проверки работы Адо-Тымовского леспромхоза. Договорился, что текст постановления о назначении ревизии он оставит у прокурора района…

На следующий день Яровой пришел к начальнику погрузочно- разгрузочного участка Ногликской пристани. Теперь он решил проверить работу Клеща.

Пожилой человек неохотно отвечал на вопросы следователя.

—

Плотогоны? Но меня их работа касается постольку поскольку. Основное их руководство в Ныше. Я лишь руковожу разгрузкой.

—

Какие трудности встречаются в вашей работе?

—

Никаких.

—

Совершенна?

—

Конечно. Я их не задерживаю. А сами себя они не задержат.

—

А нареканий не было у вас на них, замечаний?

—

Нет. Они только плотогоны. Другие заготавливают, считают. Они лишь сплавляют.

—

На качество доставленных сортиментов вы не обижались?

—

А они тут при чем?

—

Плоты всегда в целости приводили?

—

Иначе б не держали. Мы на то и держим плотогонов.

—

Значит, у вас с ними всегда все хорошо? — терял Яровой

в

сякую надежду.

—

Бывает. Но это наше. Внутреннее. Вас это никаким боком не касается. Следствие. Мы — народ рабочий. Бывает, пошумим. И помиримся. Как все и всюду.

—

А из-за чего?

—

Да мелочи всякие иногда заедают.

—

Какие? — не отступал следователь.

—

С транспортом буксирным у нас трудно. Сами понимаете, катера отвозят груженные баржи с лесом на рейд, чтоб пароходы под погрузкой не простаивали долго. А для плотогонов — не хватает катеров. Одним обходятся. А это долго. Да и помочь иногда бывает некому, когда человек в беду попадает. Для сопровождения плотов не выделяется катер. Плохо. Но ничего не поделаешь. Всему бедой наша отдаленность от большой земли.

—

Скажите, а нормами техники безопасности предусмотрен катер для сопровождения плотов? — спросил следователь.

—

Предусмотрен. Да где взять? Нет катеров.

—

А плотогоны как — требуют?

—

Требовали. Да что толку? Катер

а

из кармана не вытащишь. Не растут они там. А приобрести— средств маловато. Сейчас, сами понимаете, люди восстанавливают города после войны. Нам надо подождать. Всему свой черед.

Аркадий узнал, что обеспечение катерами плотов входит в обязанности Нышской сплавной пристани и порта.

—

Они этим должны заниматься. И еще инженер по технике безопасности. Их это хлеб, — говорил начальник.

Яровой нашел инженера по технике безопасности порта в его кабинете. Седоволосый, пожилой человек, увидев Ярового, предложил присесть.

—

Катера? А где я их возьму? Нет их. Для сопровождения! Тут для буксирных работ их не хватает. А вы хотите!

—

Да не я хочу! Вы ж ставите под ежедневную угрозу жизни плотогонов.

—

Не нравится — пусть уходят на другие места работать. Где нет риска. Вы мне скажите, кто теперь не рискует? Все! Лесоруба деревом может придавить. На корчевщика штабель может посыпаться. Раскряжевщика любой сучок инвалидом может сделать. Да что там!

А

разве мы на войне в окопах — не рисковали? Не только каждый день, а каждую минуту. Ни заступников тебе, ни инженера по технике безопасности. Так я же не преступник! И никогда им не был! А меня во время войны любая пуля могла убить! А эти? Поселенцы! Шпана! Преступники! Да еще подайте им каждому по катеру! — возмущался инженер.

—

Послушайте, меня не интересует ваше отношение к поселенцам. Я спрашиваю, сколько катеров вы должны послать с плотогонами по существующим нормам, по правилам вашей работы; как инженер по технике безопасности ответьте. Сколько катеров вы должны требовать у руководства порта для плотогонов?

—

Всего три! Но нет их! Нет!

—

Значит, три, — спокойно констатировал Яровой.

—

Да, — насупился инженер.

—

Как часто случаются ЧП у плотогонов?

—

Что вы имеете в виду? — удивился инженер.

—

Все в комплексе.

—

Гибели не бывает. А неувязки с плотами, — так тут мы можем требовать со сборщиков. А еще с самих плотогонов, чтоб соблюдали правила сплава сортиментов.

—

Вам самому доводилось опускаться на плотах от Адо-Тымово до Ноглик? — спросил следователь.

—

Моего с меня хватило. Каждый на своем месте пусть справляется. Да и не обязан я этим заниматься. Своих забот хватает.

—

А плотогоны — чья забота?

—

Они-то Ныша! Пусть сплавная контора и думает, где катера достать. — бурчал инженер.

—

А вы, как лицо, ответственное за этот аспект работы, предлагали им хоть какой-то выход? — спросил Яровой.

—

Предлагал ли? Конечно, предлагал! Да что толку?! Кто я для них? Они мне не подчинены. Говорят— без моих советов голова болит.

—

А что предлагали?

—

Элементарное. Приобрести пару буксирных катеров в рыболовецком колхозе. Где идет замена старых судов на новые. Взять на баланс пару катеров. Пусть старые, поношенные, но и цена им невелика. И риска меньше. В случае чего — подремонтировать всегда бы мы им помогли. Прямо здесь — в порту.

—

Почему отказались?

—

Средств, говорят, маловато.

—

Вы ставили этот вопрос перед руководством порта? — поинтересовался следователь.