Сняв очки, он закрыл глаза ладонью и тихо простонал. Он не мог поверить в очередное разочарование. Ком горькой обиды встал поперек глотки, отчего его стали душить слезы. Но мужчинам плакать непозволительно. Сжав остатки воли в кулак, Николас водрузил очки на нос и сделал глубокий вдох. Кажется, он уже успокоился, ведь в следующую минуту он уже бодро шагал по коридору в сторону лестницы, намереваясь вернуться на собрание преподавательского состава. Им еще нужно было обязательно придумать систему распределения студентов, а у Николаса имелось несколько предложений.

   В это время Эна присела на кровать и крепко задумалась. Только что она, без зазрений совести, обманула преподавателя – очень чуткого и отзывчивого человека. Она была уверена, что если бы ей самой потребовалась помощь, она могла бы смело обратиться к мистеру Карьеру. Ведь он уже неоднократно выручал ее, вплоть до того, что разыскивал интересные книги, которые следовало бы прочесть. Поистине, этот человек был очень хорошим,  несмотря на суровый и серьезный вид. В душе он был величайшим добряком.

  Эна с тоской взглянула на открытую дверь и на ее глаза навернулись слезы. Слишком много было теперь обмана в ее жизни. И пускай то, что она сейчас сказала, нельзя было назвать катастрофической ложью, именно этот разговор стал последней каплей в переполненную чашу. Она устала врать и, прежде всего, себе. Она уже давно успела понять, что на самом деле является оборотнем и все до единого слова Дамиана – правда. Он успел разгадать ее месяцами ранее, а она слепо открещивалась от собственного «я», пытаясь заглушить требовательный голос правды громкими и бессмысленными тирадами заблуждения. Жизнь, такая привычная и лишенная всяческих недоразумений, неожиданно искупалась в черной краске и предстала перед своей обладательницей в самом своем худшем виде.

 Эна до сих пор не могла понять, что же так мешало ей признать свою новую ипостась и смириться с нею. Возможно, это было лишь желание оградиться от неожиданно нагрянувших вестей о ее сущности. Других причин девушка не видела. Ведь она уже несколько раз задумывалась, что быть оборотнем, собственно, не так уж и плохо Она не подвержена постоянным обращениям, зависимым от полнолуния. В ней есть какая-то загадка, которая еще не успела стать известной Дамиану, однако Эна намеревалась раскрыть эту тайну в ближайшем будущем. Только для этого все-таки нужно было окончательно признаться себе в очевидном, однако нежелательном.

  Она посмотрела в зеркало – орехового цвета глаза, более светлые ближе к зрачку, окаймленные черным ободком, всегда вызывали интерес у окружающих. Мама даже как-то пошутила, что у нее иногда бывает звериный взгляд. Ее шутка тогда очень задела девушку, однако теперь она осознавала, что ее мать могла быть права. Покоя не давал лишь один вопрос – кто из ее родственников, дальних или близких, был вервольфом и упорно скрывал это?

   Кроме глаз, Эна не нашла в себе больше ничего, что могло бы указывать на ее сверхъестественное происхождение. Она всегда была обычной девушкой. И как же было тяжело прощаться со старым укладом, примеряя на себя новую роль – роль отважной, сильной, волевой и справедливой. Она прекрасно осознавала, что сила, которой она обладала и которая пока что спала в ней, дожидаясь удобного момента, потребует от нее выдержки и стойкости, так как не всем дается право стать истинным вервольфом даже по прохождении всех испытаний, подаренных судьбой. Об этом она прочла в книге – там как раз давалось прекрасное сравнение, суть которого заключалась в следующем: если вампиры должны пройти обязательную инициацию от своих господ сразу же после обращения, то для оборотня существовали лишь силы природы, которые могли им управлять. Никто из тех, кто узнавал о своей силе, точно не знал, когда его настигнет фатум, однако вервольф должен быть всегда крепок духом, чтобы принять достойное испытание в любой момент своей жизни. С некоторыми это так и не случалось и тогда они не имели права называться оборотнями.

 Снова Эной овладело сомнение – а вдруг никакого испытания ей так и не достанется? Тогда аргументы «за», которые так тщательно собирала девушка буквально по крупицам, разлетятся в разные стороны мелким бисером, теряясь в складках тяжелого и грубого полотна самообмана.

  Девушка не выдержала и расплакалась. Груз ответственности, что, казалось, уже лежал на ее плачах, клонил все ниже и ниже к земле, обещая там ее и оставить. Она не знала, что сделать, чтобы по-настоящему поверить в себя. Тогда, вдруг вскочив с кровати, она приняла неожиданное решение. Всем сердцем она захотела в этот момент увидеть Дамиана, чтобы он смог успокоить ее и вернуть уверенность.

  На изумление, буквально в те же мгновения в ее голове мелькнуло видение, где Дамиан сидел в одиночестве на одной из скамеек на заднем дворике Университета.  Девушка не стала медлить и быстро устремилась туда, чтобы застать его.

  - Привет…. А почему глаза красные?

Дамиан поразился еще больше, когда Эна, помолчав, бросилась ему на грудь и заплакала. Парень от неожиданности вздрогнул, но тут же принялся утешать ее. Эна представила, как же глупо она может выглядеть в глазах людей, наблюдающих за её «концертом». Но Дамиан,  будто бы услышав ее мысли, тихо сказал:

 - Если тебе надо – плачь, здесь ничто не помешает тебе. Никто не увидит твоих слез, кроме меня. А раз ты пришла именно ко мне в такой сложный для тебя момент, значит, мне ты можешь довериться.

  Эна не могла остановиться. Горько-солёные слёзы всё лились из глаз девушки. Рубашка Дамиана уже промокла насквозь, но он даже не думал этого замечать. Он приобнял ее за плечи и прижал к себе так, что она уткнулась лицом ему в грудь. Он чувствовал, как девушка вся дрожит от напряжения – хоть она и плакала, она все еще пыталась сдержать себя и перестать. Вскоре парень стал осторожно поглаживать ее по спине и голове, и, видимо, это оказало на девушку успокаивающее действие.

 - Спасибо тебе, большое, - все еще заикаясь после не до конца прошедшей истерики, Эна отпрянула от Дамиана и положила руки на колени. Ее пальцы продолжали нервно теребить подол сарафана даже тогда, когда ее глаза стали полностью сухими.

  Некстати начался дождь. Майское небо, грузное от грозовых облаков, озарилось молнией. Ее сполохи объяли внушительных размеров тучу, нависшую в аккурат над Университетом.

 - Давай пойдем внутрь, - заботливо предложил Дамиан и, взяв девушку за руку, привстал. Но Эна лишь отрицательно качнула головой, высвобождая кисть из его руки. Ее взгляд был устремлен прямо перед собой, и девушка без интереса разглядывала грубый и необработанный камень под ногами.

 - Ты уже, наверное, поняла, что я никуда не пойду, - тепло улыбнувшись, сказал Дамиан и уселся обратно. Эна захотела оспорить его добровольный поступок, но едва она повернула голову в его сторону, он взглядом дал понять, что возражений не потерпит.

 С неба пролились первые капли. Тяжелые и крупные, они шумно падали на землю, стремительно собираясь в лужицы. Вскоре весь двор наполнился хлюпающими и булькающими звуками – разразилась настоящая гроза.

 - Вытяни руки перед собой и разверни их ладонями к небу, - сказал Дамиан, - вот так!

 Он продемонстрировал то, чего хотел от Эны. Вначале она не испытала особого энтузиазма относительно его идеи, но взгляд настоящего оборотня умел творить чудеса. Девушка, пожав плечами, повторила за ним.

 - Теперь обрати лицо к падающей с небес воде. Позволь ей смыть с тебя все горечи и беды, что заставили тебя так плакать. Знай, что вода заберет все это, если ты только сама захочешь, если позволишь! Закрой глаза и доверься силам природы.

 Последняя фраза громким взрывом прогремела в голове Эны. Именно то, чего она и боялась – силы природы не смогли бы ее успокоить как раз тогда, когда она сомневалась в их могуществе.

 - Дамиан, - наконец заговорила она, - я пришла сюда, не чтобы поплакать. Это вышло случайно. Я хотела сказать… что верю тебе.