— Сделано. Из той же точки, что и сигнал радиомаяка, только на шестнадцать метров к югу…

Зотик ни за что на свете больше не повторил бы ошибку, когда пошел на шлюпке к безымянной планете, с военной базой, имея только радиосвязь. Теперь он канал связи закольцевал через гравитационный пространственный канал сверхпроводимости на гравитрон катера, и связь была мгновенной, не то что при радиосвязи. На таком расстоянии, на каком находился Корабль от катера, задержка сигнала составляла бы часа два. Конечно, такая связь требовала уйму энергии, но удовольствие стоило того.

Когда-то, много лет назад, когда научники открыли пространственные каналы сверхпроводимости, все ждали прорыва по части технологий; ждали мгновенного перемещения в пространстве, пресловутого нуль-т, когда-то описанного фантастами, ждали появления кораблей, мгновенно «прокалывающих» пространство. Но, увы… Каналы эти существовали только возле гравитирующих масс, а проводить могли лишь радиоволны, и то определенного спектра частот.

Наконец толпа любителей мяса схлынула, и Зотик совсем было решился пройти в ворота, как вдруг за воротами послышался мелодичный звук какого-то духового музыкального инструмента. Пешеходы бросились с дороги в разные стороны, попадали на обочинах на четвереньки и замерли, уткнувшись носами в землю. Ареф принял такую же позу, держа бластер под рукой. А Зотик посчитал ниже своего достоинства, становиться на карачки, и лишь опустился на одно колено, низко пригнувшись к земле, чтобы не слишком выделяться среди согнутых спин.

Вскоре из ворот поползла процессия людей, разодетых в длинные разноцветные рубахи, к тому же украшенные не менее яркими, выделяющимися на фоне ткани, орнаментами. Рубахи были перепоясаны широкими, плетенными из черного шнура, поясами. В многочисленных петлях на поясах висели разного рода предметы; от длинных мечей, до крошечных гребешков. Видимо служащих для расчесывания усов и бровей. У некоторых аборигенов брови соперничали в длине с усами, а усы опускались аж до груди. Вскоре Зотику довелось убедиться, что большинство предметов, висящих на поясах — разного рода орудия убийства.

Из ворот выплыли роскошные, раззолоченные носилки, мягко покачивающиеся на плечах огромного роста носильщиков. На носилках в абсолютной неподвижности восседал субъект в золотисто-блестящей рубахе. Вдруг он, не поворачивая головы, медленным величественным жестом поднял руку и указал на Зотика. Процессия сейчас же остановилась, видимо происшествие было из ряда вон выходящим. Зотик покосился в одну сторону, в другую, но кроме согнутых спин ничего не увидел. Тем временем в сторону Зотика направился молодой человек, вывернувшийся откуда-то из головы процессии, на ходу раскручивая в руке шипастый шарик на тонкой, изящной цепочке. Стоявшие вокруг Зотика аборигены, быстро-быстро перебирая рукам и ногами, при этом, не поднимая носов от земли, кинулись в разные стороны, и Зотик мгновенно оказался среди пустого пространства. Только Ареф, не сообразив сразу, что к чему, замер в трех шагах.

Зотик отметил, что молодой человек ведет себя не так, как вели себя стражники в земных фильмах про средневековье; не пинает попадавшихся на дороге аборигенов, а деликатно обходит каждого, стараясь даже не задеть. Зотика снова спасла его феноменальная реакция, когда организм реагирует на уровне инстинкта, без всякого участия разума. Чуть отступив в сторону, крутнувшись туловищем, он пропустил шипастый шарик впритирку рядом со своим ухом. Шарик описал со зловещим шелестом полный круг, и снова деловито направился к Зотиковой голове. На сей раз Зотик уворачиваться не стал, а выхватив лучевой меч, отсек цепочку. Шарик улетел куда-то в поле, а молодой человек, оторопело поглядев на огрызок цепочки, бросил его на землю, выдернул из ножен узкий, плавно скругленный меч, и деловито пошел к Зотику. Не дойдя трех шагов, он вдруг быстрым скользящим движением нырнул в сторону, и тут же оказался на расстоянии длины клинка от Зотика; тому ничего не оставалось, кроме как рассечь парня пополам, краем сознания отметив, что весьма странный, но эффективный стиль боя у этих аборигенов, этакая помесь японского фехтования и филиппинского ножевого боя. По опыту Зотик знал, как опасны оба стиля, не успеешь глазом моргнуть, как словишь клинок в кишки. А потому гуманизм разводить тут было не место и не время.

Окинув взглядом окружающее, Зотик с ужасом увидел, что к нему направляются уже двое молодых людей из головы процессии, и двое — из хвоста. Шутить они явно не собирались; резко взмахнув руками, пустили в Зотика какие-то сверкающие предметы. Три из них Зотик отразил силовым полем меча, четвертый ткнулся в жилет. Оказалось, что это ножичек, в виде рыбки, рукоятка, как таковая, отсутствовала; просто, с другого конца от острия пластина была перфорирована треугольными отверстиями. Примерно такие же ножички можно приобрести в любом оружейном магазине Земли, и в любой оружейной лавке Нейтральной зоны. Тут засвистели мечи, и Зотику пришлось вогнать себя в боевой транс; когда человек забывает все, работает, как боевая машина, не боясь ни смерти, ни боли. Зотик легко входил в боевой транс, благодаря системе тренировок, доставшейся ему по наследству. Бойцы спецназа этим тоже владели, но достигали совершенства единицы. Среди вольных астронавтов были крутые вояки, способные драться часами, забыв себя, презрев смерть, но способность входить в боевой транс — это привилегия прирожденного воина, а таких во все века было немного.

Последний из четверки еще стоял, рассеченный лучом надвое на уровне пояса, а к Зотику приближались уже восемь человек.

Свистели мечи, взлетали пронзительные боевые крики, порхали метательные ножи. У Зотика уже не было времени оглянуться; с трех сторон, тремя потоками, на него набегали воины. Ибо известно, что на одного человека одновременно могут напасть только трое, если больше — они уже будут мешать друг другу. Слава Богу, что из прожаренных разрезов высокотемпературного луча кровь почти не текла; Зотик уже прыгал по трупам, в три слоя, лежащим на площадке.

Вдруг все кончилось, будто выключили стереовизор, с осточертевшим танцевальным шоу. Вокруг побоища все так же, на четвереньках, замерли путники, нарядная процессия превратилась в жуткое месиво, местами еще тлевшее и дымившееся. Из носилок, сиротливо стоявших на пустынной дороге, медленно поднялся властитель в золотой рубахе, и не спеша, величественно направился к Зотику. Зотик уже с облегченным вздохом решил, что настало время переговоров, когда, не дойдя до него трех шагов, властитель выдернул меч, и будто перетек эти три метра одним движением, в конце которого нанес примитивный удар сверху. Видимо господин имел возможность убедиться, что против Зотика у него нет ни малейшего шанса, и удар был демонстрацией того, что здесь просто так не сдаются. Кончиком луча Зотик просто смахнул сверкающее лезвие с рукоятки. Господин сожалеющим взором проводил лезвие, отлетевшее куда-то в кровавую грязь, изумленно поглядел на Зотика, сделал несколько шагов назад, оглядывая место упокоения своих воинов, взобрался на самую высокую груду тел, опустился на колени, деловито стянул рубаху. К удивлению Зотика господин обладал могучими мускулами, грозно перекатывающимися под золотисто-смуглой кожей. Господин достал длинный, остро сверкнувший на солнце нож, и отрешенно глядя на солнце, преспокойно вспорол себе живот круговым надрезом, от левого подреберья, через низ, до правого подреберья.

Закаленного пирата, космического бродягу, видевшего все, ну а смертей — бессчетно, согнул пополам жесточайший приступ рвоты.

Зотик, в бытность свою вольным астронавтом, переправил на тот свет немало народу. Первого своего завалил еще, будучи совсем пацаном, только что объявившемся в салуне Грелли Большого Пуза. Тогда как раз приземлилось несколько катеров с пиратских судов, потерявших часть экипажей в какой-то передряге, и нуждавшихся в пополнении. Зотик, разинув рот, разглядывал сразу трех пиратских капитанов, выбирая, к кому бы примкнуть. Как вдруг грубый, рокочущий, подобно маневрирующему в стратосфере планетарному штурмовику, бас рявкнул над ухом: