— Тоже мне, удивила! Я еще на том субботнике решил, что рано или поздно женюсь на тебе, — сказал Сережа то ли шутя, то ли серьезно и нежно обнял меня.

Он стал рассказывать о своем детстве. Много всяких забавных и грустных историй. Я тоже говорила что-то в ответ, ничего не утаивая и не приукрашивая.

Уже давно стемнело, но мы так и сидели обнявшись, не зажигая света. Откуда-то из соседнего номера тихонько доносилась музыка. «Юнона и Авось», прекраснейшая рок-опера. «Я тебя никогда не забуду, я тебя никогда не увижу…» И так прекрасны были и эта музыка, и эти наши воспоминания, и само наше взаимное узнавание, когда мы открывали друг перед другом свои души!

И вдруг я поняла, что просто не могу не рассказать ему о том, что произошло со мной в тот памятный понедельник, не могу не подарить ему эту удивительную желтую и розовую страну!

— Сережа! Помнишь, ты спрашивал, откуда у меня на руке взялся этот шрам?

— Конечно, помню!

— Ну так вот…

И я начала свой долгий и совершенно неправдоподобный рассказ. Это было очень тяжело. Приходилось заново переживать все ужасы и испытания. И при этом хотелось донести до него все очарование изящно-хрустального мира другой проекции, все обаяние его обитателей, так непохожих на нас. Пережитые тогда эмоции, складываясь с только что испытанными, нахлынули на меня с невероятной силой. Так хотелось, чтобы он тоже увидел и полюбил этот прекрасный мир, его удивительных жителей!

Внезапно в комнате что-то стало происходить. На темной стене появилось какое-то мерцающее округлое пятно, которое становилось все ярче и ярче, наливаясь серебристым светом. Мы оба замерли. Мое энергетическое восприятие тут же подсказало, что возник некий канал, и в то же мгновение в своем мозгу я услышала голос Салатовенького:

— Я был прав, человек, когда утверждал, что твои эмоции обладают невероятной силой!

Я быстро взглянула на Сережу — слышит ли он? Он коротко кивнул. Между тем Салатовенький продолжал:

— Приветствую тебя снова, человек! А также тебя, другой человек! Человек, носящий название «Елена», с помощью своих могучих эмоций, а также путем взаимодействия с твоими, не менее сильными эмоциями, построил энергетический канал, соединивший два наших мира. Как утверждают наши специалисты, этот канал довольно стабилен и совершенно безопасен. Даже в том случае, если по каким-то причинам он преждевременно закроется, оба человека будут просто втянуты обратно и попадут на то же место и в тот же момент времени, безболезненно слившись со своими белковыми оболочками. В силу изложенных обстоятельств я предлагаю воспользоваться внезапно сложившейся ситуацией и проникнуть в проекцию, являющуюся моим миром. Добро пожаловать, два человека!

— Здравствуй, Салатовенький! Спасибо большое за приглашение! А как это сделать?

— Перед вами находится вход в канал. Используя свои навыки энергетического баланса, устремись в него, а твоя и другого человека белковые оболочки останутся на месте.

— Ну, что, Сережа? Полетели?

— Спрашиваешь! — только и ответил он, ухватив меня за руку.

— Подожди, — сказала я, настраиваясь. — Постарайся почувствовать мое состояние и делай все, как я. Готов?

— Готов!

И, взявшись за руки, мы нырнули в серебристое пятно.

5

Все было совершенно не так, как тогда. Разумеется, все вокруг вертелось и мелькало как положено, только восприятие было совершенно иным. Огни, вспышки, световые пятна и искры самых разных цветов кружились вокруг нас в сумасшедшем танце. Это было потрясающе красиво. К тому же не было того состояния ужаса, отчаяния, смерти, которое захлестнуло меня в первый раз. И, самое главное, я была не одна, я была с Сережей!

Похоже, канал был действительно достаточно стабильным, поскольку нас не крючило и не плющило, так что летели мы с достаточным комфортом. Выскочив из своих белковых тел мы, разумеется, потеряли возможность разговаривать, зато сразу же смогли ощущать эмоции друг друга. Конечно, до настоящей телепатии на уровне Салатовенького или Лимончика нам было далеко, но все же я постоянно чувствовала рядом Сережу. Он был просто-таки ошарашен. Нет, страха не было и в помине, просто эти ощущения были слишком новыми для него. Несмотря на мой рассказ. Верно говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Вот он и внимал.

В предыдущий раз во время обоих путешествий мне было как-то не до того, чтобы рассматривать себя во время полета по каналу. А сейчас, во время приятной прогулки, можно было и полюбопытствовать, как выглядит человек при перемещении по энергетическому туннелю. Я постаралась рассмотреть себя или Сережу. А фиг вам, индейская избушка! Я не увидела ровным счетом ничего, кроме сверкающего калейдоскопа! «Сережа, ты здесь?» — спросила я мысленно. И так же мысленно получила его подтверждение. Все правильно, я ведь все это время продолжаю ощущать его присутствие. По-видимому во время такого перемещения человеческая структура становится несколько рыхлой и растянутой и поэтому на уровне зрения не воспринимается.

Похоже, что подобные размышления занимали исключительно меня, поскольку Сережины эмоции выражали исключительно удивление и восторг.

Что-то изменилось в нашем полете. Возможно, снизилась скорость, потому что появилось какое-то новое ощущение, как бы торможение. Не успела я додумать эту мысль, как мы куда-то вывалились.

Практически ничего не было видно. Я уже испугалась, что мы несколько промахнулись с адресом, как почувствовала, что моя энергетическая структура покрыта влагой. Ничего себе! Значит, мы находимся в верхних, водосодержащих слоях атмосферы! Вот почему мы так странно зависли и не падаем, не предпринимая для этого никаких усилий, водная атмосфера нас держит. Сквозь молочную пелену я увидела Сережин силуэт. Разумеется, он понимал еще меньше, чем я. Ну что ж, надо выныривать вниз. Только как же быть с Сережей? Я-то летать умею, «владею навыками энергетического баланса», как выражается Салатовенький, а ему, то есть Сереже, придется учиться прямо на ходу. То есть на лету. Объяснить же как-то надо, что нужно делать. Я слишком хорошо помнила свой первый опыт полетов, когда я более всего напоминала подброшенную вверх курицу. Я максимально сосредоточилась и мысленно произнесла:

— Сережа! Мне нужно кое-что тебе сказать! Постарайся сосредоточиться!

— Я слушаю тебя внимательно, Ежик! — прозвучало в моем мозгу. Ура, получилось! Не просто передача эмоций и расплывчатых образов, а четкие словесные формулировки!

— Так ты меня слышишь! Это же просто здорово!

— Конечно, здорово! Послушай, тебе не кажется, что мы разговариваем мысленно, а не словами? — спросил Сережа.

— Не кажется. Мы именно так и разговариваем, — улыбнулась я. Здесь иначе и невозможно разговаривать, поскольку легкие не функционируют. Разве что выстукивать зубами сигналы согласно азбуке Морзе. Ты, кстати, заметил, что не дышишь?

— Точно… Не дышу…

— Не волнуйся, здесь от этого еще никто не умер. Ладно, ближе к делу. Похоже, мы находимся в верхних слоях здешней атмосферы, то есть в воде. Помнишь, я тебе говорила, что здесь все шиворот-навыворот?

— Ну да… — Сережа все никак не мог прийти в себя. Что ж тут удивительного, со мной в прошлый раз дело обстояло значительно хуже.

— Ну так вот. Для того, чтобы попасть «в гости» как положено, нам надо спуститься вниз. То есть слететь.

— Так я же не умею!

— Как ты можешь такое говорить, когда еще ни разу не пробовал! Постарайся сейчас максимально настроиться на восприятие. Постарайся не только понять, сколько почувствовать, как это делается.

И я стала передавать ему свои ощущения полета. Наши энергетические структуры, насыщенные энергией заряженной воды, стали довольно плотными. Я это почувствовала, когда взяла Сережу за руку. И тут произошло настоящее чудо! Наши структуры как бы стали одним целым, и все мои навыки также стали и его достоянием. Мы могли лететь вместе куда угодно и сколь угодно долго! Я тут же вспомнила последний «урок» в ячеистом анализаторе памяти, а проще говоря, в сырном тумане. Тогда, во время первого официального свидания, когда мы держались за руки, у нас буквально выросли крылья, и мы не взлетели только потому, что не знали, что это возможно. Но сейчас — другое дело!